Свидание с Петербургом (Гардемарины, вперед !, книга 2) - Нина Соротокина

Тот неопределенно кивнул, боясь спугнуть Софьин настрой.

- Никита тогда сказал, что в природе существует... как же он его назвал? Ах, да, закон парности.- Софья подняла два пальца.- Ну, в смысле пары каких-то событий. Например, никогда не видел, как лодка переворачивается. А тут мало того, что увидел, как люди в воду попадали, так в этот же день на твоих глазах опять лодка перевернулась. И с этим человеком то же самое. Никита увидел его на мосту в карете, а потом на этом диване... во дворце.

- Какой человек? - не понял Саша.

- Убитый. Купец... Гольденберг, кажется. Никита ему паспорт оформлял, потому и запомнил. Он потом на маскараде его встретил, и Никите показалось, что тот от него прячется. Но Никита сказал еще, что все это глупости, просто Гаврила заразил его мистицизмом.

- Гаврила - это?..

- Камердинер Никиты. Очень забавный и добрый человек. И еще я хочу сказать,- понизила Софья голос, словно стеснялась,- на маскараде этот закон пары был соблюден еще раз...

В гостиную с улыбкой вплыла Вера Константиновна с рабочей коробкой в руках, села в кресло и неторопливо принялась за шитье. На ней был немецкий наряд; чепец в кружевах, атласная, обшитая бахромой по подолу юбка, но все-таки в этом наряде проскальзывало что-то русское, допетровское. Она не собиралась принимать участия в разговоре и зашла только из приличия что-то уж слишком засиделись гости с замужней дамой.

Разговор при ее появлении сразу прекратился, и все взоры .устремились на рабочую коробку. Человеку свойственно вдруг замереть и тупо уставиться на какой-либо предмет, будь то огонь, вода или деловитые пухлые руки, быстро сшивающие куски ткани. Вера Константиновна почувствовала напряженность гостей и осведомилась вежливо:

- Не прикажете ли чаю аль кофею.- И видя, что гости молчат, все также напряженно в нее вглядываясь, добавила беспомощно:- Может, шоколаду?

Сошлись на чае, и Вера Константиновна ушла распорядиться. Лядащев тут же вернулся к прерванному разговору.

- Я не очень понял, Софья Георгиевна, смысл вашей последней фразы. Что значит закон пары соблюден еще раз?

- На маскараде был человек очень похожий на Никиту,- охотно пояснила Софья.- В маске их вообще нельзя отличить.

Показалось ли ей, или Лядащев первый раз изменил своему невозмутимому выражению лица и чуть-чуть нахмурился.

- Он был в таком же костюме?

- Ну не совсем в таком же, но... очень похожем, тот же берет, плащ... И этот двойник разговаривал с убитым... То есть тогда он был еще жив.Софья запуталась в словах и беспомощно махнула рукой.

- Вы хотите сказать, что Оленев был одет на маскараде точно так же, как некий мужчина? Вы считаете, что Оленев сознательно это сделал? Он не объяснял вам - зачем?

Софье не понравился напористый тон .Лядащева, очень не понравился.

- В чем это вы подозреваете Никиту? И какое вы имеете на это право? Она встала и с негодованием заходила по комнате.- Никита вообще этого двойника не видел. Я хотела ему об этом сказать, но забыла. Я не думала тогда, что это важно.

- Костюм для Никиты в прокатной лавке брал я сам,- вмешался Саша.Он мне ничего определенного не заказывал. Сказал только - поскромнее. И потом на его рост вовсе не просто подыскать костюм!

Софья задержалась подле Лядащева, весь ее вид говорил: ну вот, видите?!

- Допустим, это случайное совпадение,- задумчиво сказал тот, глядя мимо Софьи.

- Что значит "допустим"? В чем вы нас подозреваете? Вид у Софьи был до крайности возбужденный, ей и в голову не приходило скрывать свою обиду от Лядащева, она разве что ногами не топала, и он, опомнившись, обратил все в шутку.

- Простите, Софья Георгиевна. Это у меня привычка такая дурацкая, на все говорить-допустим. Встаю утром, смотрю в окно и говорю себе: допустим, идет дождь... Или, допустим, я пью кофе...

- Допустим, мы будем пить чай... Раньше про кофе надо было думать,вмешался с улыбкой Саша, стараясь убрать с лица Софьи остатки озабоченности, и как ни в чем не бывало вернулся к прежнему разговору:-А скажите, Софья, вы упомянули, что в маске их не отличишь. Значит, вы видели двойника Никиты без маски?

- Да. Я танцевала, потом танец кончился, и я его увидела со спины в глубине зала. Конечно, я бросилась к нему. А мужчина снял маску и сказал: "Милое дитя...о Рядом стоял Гольденберг. Он сказал что-то по-немецки этому высокому, и они долго смеялись,

- Опишите, как выглядел двойник.

- Лицом он совсем не похож на Никиту. Вообще он неприятный человек, знаете... Такой насмешливый взгляд! Так смотрят люди, для которых все вокруг дурочки и дураки, один он умный.- Она помолчала, подыскивая слова, потом добавила:- Лицо очень бледное, и еще у него очень заметные руки... их помнишь...

Софья еще помнила мушку, приклеенную к подбородку, настолько большую, что в голову пришла мысль, что он прятал под этой мушкой шрам или порез поранили, когда брили, помнила указательный палец с большим кольцом, этим пальцем незнакомец фамильярно взял Софью за подбородок, а она ударила по нему веером. Все эти подробности не хотелось рассказывать гостям.

- Теперь скажите, куда поехал Никита? - перешел Лядащев к своему главному вопросу.- Почему вы молчите?

Она еще размышляла: сказать не сказать, не повредит ли она Никите излишней откровенностью, и вообще - мало ли куда он мог отлучиться на три дня, почему обязательно-пропал?!-как Саша пресек ее колебания неожиданным вопросом:

- Он поехал к великой княгине Екатерине?

- А ты откуда знаешь? - Волнуясь, Софья зачастую обращалась к Саше на "ты", но потом возвращалась к прежним, несколько отстраненным отношениям.

- Догадался.

- Вот и я... догадалась.- Софья умоляюще посмотрела на Лядащева. Взгляд ее говорил - не навреди! Если узнал чужую тайну да еще такую деликатную - молчи. И корила себя, что проболталась.

- Никита был знаком с великой княгиней, еще когда она была невестой,осторожно сказал Саша.- Собственно, он и не знал тогда, что она невеста. Познакомились по дороге из Германии в Россию.

Ответный взгляд Лядащева сказал, что он понял куда больше, чем услышал. Софья не знала, куда деть глаза; это ужасно, откровенничать с Тайной канцелярией, даже если Василий Федорович, как утверждает Саша, "хороший человек".

- Может быть. стоит поговорить с Анастасией? - обратилась она к Саше.- Во дворце ведь все все знают.

- Знают, да молчат,- неохотно отозвался тот.- Государыня и все прочие отбыли в Петергоф, а молодой двор отбыл в Царское Село. Вот и все новости.

Дверь деликатно скрипнула. Служанка принесла чашки, медный кувшин с кипятком и жаровню с углями. Вера Константиновна принялась сама готовить чай. Просто удивительно было, как легко Лядащев переключился на простые, обыденные вопросы. При этом он обращался в основном к Вере Константиновне: ах, у нее двое внуков, как это приятно, а у него только пасынок... да, он знавал ее сына Алексея, весьма приятный молодой человек. Незаметно разговор перешел на галерный и парусный флот. Вера Константиновна в этом мало понимала, Лядащеву тем более было глубоко наплевать на этот вопрос, но говорили они с упоением.

Как только интерес к русскому галерному и парусному флоту истаял, гости начали прощаться. Софья ждала, что Саша улучит минутку, отзовет ее в сторону и скажет что-нибудь такое, что не надо знать Лядащеву, или постарается ее утешить, подбодрить. Ничего этого Саша не сделал, сказал только, что заедет сразу же, как появятся новости. Его прощальная улыбка была скорее вежливой, чем сердечной.

"Он стесняется этого Лядащева,- подумала Софья, оставшись одна,боится выглядеть мальчишкой..." Это было так похоже на Сашу, что она не огорчилась, но позднее ее стала тревожить другая мысль: Саша боялся показать ей, что дело с пропажей Никиты куда серьезнее, чем ей представлялось.

-14

Отдав лучшие годы жизни своей службе в Тайной канцелярии и возненавидев это заведение всей душой, Лядащев Василий Федорович пять лет назад вышел в отставку, женился и зажил барином. Вдова подполковника Рейгеля была не только богата, но и красива, добра, щедра, а если и глуповата, то где их взять - умных. Но уж что совсем непереносимо - обожала давать советы и неукоснительно следила за их исполнением. Словом, брак не дал Василию Федоровичу истинного вечного блаженства, но он на него и не рассчитывал.

Вначале жили в Москве, потом в Кашире в огромном, богатом и несколько запущенном имении. Оно могло давать доходы вдвое больше обыкновенных, но управляющий был разгильдяй, староста - плут, крестьяне нерадивы - обычная русская история. Лядащеву и в голову не пришло вмешаться каким-то образом в эту систему, пытаясь ее улучшить. Он уговорил жену не расстраиваться попусту и поехать посмотреть свет.

Уж поездили по Европам, поездили. Лядащев вошел во вкус вольной жизни, понравилось ему и расточительствовать, тратя деньги на "безделки", как называла их супруга Вера Дмитриевна.

Началось все с того, что в каширском доме все часы либо спешили, как неуемные торопыги, либо вовсе не шли, являя собой как бы скульптуры, украшенные зачем-то циферблатами. Василий Федорович приступил к их осмотру и к своему величайшему удивлению починил, затикали. Красота механизма, вот что его поразило! Как все ловко придумано, а пружина не иначе как спрессованное время. Ослабляясь, она дарит нам секунды жизни, высочайший божественный дар!