пансион-3 - екатерина богданова

 — Мамочка, ты играешь в шпионов? — восторженно спросил Карвин.

— Тётя, с вами всё в порядке? — испугалась Дэзире, отбросив книгу и вскочив с дивана. Никелла тоже встала и выпустила энергетическую сеть поиска.

— Ничего плохого нет, — пожала она плечами, подняла отброшенную Дэзи книгу, протянула её девочке и потребовала: — Читай дальше.

Антуан во все глаза смотрел на меня, не отрываясь от поглощения клубники из огромной вазы, которую, любовно обнимая, водрузил на колени.

— Не обращайте на меня внимания, я просто… играю в шпионов, — кивнула и ушла в детскую ванную.

По дороге едва опять не упала, споткнувшись об оставленную на полу игрушку, захлопнула за собой дверь и поспешила привести себя в порядок.

Дверь приоткрылась и в комнату заглянула Дэзире.

— Тётя? — спросила она шёпотом.

— Всё хорошо, милая. Иди к детям, — заверила я её избавляясь от паутины.

— Может позвать маму или стражу? — прошептала девочка. — Я же вижу, что вы напуганы.

— Просто забудь об этом и пообещай мне, что никому не расскажешь, — ответила умываясь.

— Хорошо, как прикажете, — кивнула племянница и ушла.

Я посмотрела на своё отражение в зеркале и ужаснулась. Глупо и неосмотрительно было врываться в детскую. Я напугала детей и вообще вела себя как умалишённая. А ведь это на меня не похоже. За последние годы я научилась скрывать свои чувства и контролировать порывы. И этот порыв не был моим! Кто-то или что-то увело меня от зала совета.

Ещё раз осмотрела себя, убедилась, что выгляжу надлежащим для королевы образом, за исключением слегка испачканного в пыли платья и сверкающего беспокойства в глазах и вышла из ванной. Помахала детям рукой, улыбнулась, подмигнула и скрылась за панелью. Возвращение к залу совета было более медленным, но теперь мне не мешали паутина и панический страх за детей.

Я пришла как раз вовремя. Буквально через минуту после моего возвращения одновременно спала защитная стена и начали приходить в себя магистры. Быстро, пока никто не заметил, вошла в зал и закрыла панель.

 — Прошу прощения за задержку, уважаемые магистры, — произнесла заняв место во главе стола. — Ожидание сморило вас, но я уже здесь и готова выслушать.

Маги растерянно озирались, переглядывались и шептались, но никто из них так и не понял — что же произошло.

— Это была проверка нашей верности или вы уже воспользовались нашими силами? — спросил магистр Лелови, сильнейший из магов-эмпатов.

Если бы я не знала, на что он способен, то подумала бы, что мужчина просто растерян и ищет ответов. Но Лелови мог почувствовать все мои эмоции, и его вопрос был лишь провокацией, чтобы считать информацию с моей ауры.

Улыбнулась и проговорила:

— Присаживайтесь, нам предстоит долгий разговор.

Маги послушно заняли места за столом и я позволила им изложить то, зачем они пришли ко мне.

Было очевидно, что поклявшись в верности королеве и дав согласие на использование их сил, тем не менее магистры нуждались в гарантиях, что их последователи не пострадают, разделив с ними их клятву.

Я предполагала, что, как глубоко бы ни было их доверие, возникнет много вопросов и опасений. Но сейчас всё, о чём я могла думать, так это о том, что же произошло с самими магистрами? Было очевидно, что их подвергли какому-то воздействию, а меня удерживали для того, чтобы я этому не помешала. Но какого рода это воздействие нам только предстояло выяснить.

— Магистр Лелови, вы сейчас чувствуете мои эмоции, не так ли? — спросила я у мага, когда он, будучи негласным представителем совета магов, изложил суть их переживаний.

— Да, Ваше Величество, — склонил он голову. — И это меня удивляет, обычно вы для меня всегда оставались тайной, сейчас же я чувствую каждую вашу эмоцию.

— А вы, магистр Даритор, можете прямо сейчас определить место нахождения скажем моей фрейлины Касиян Билнор? — спросила у искуснейшего мага-поисковика Возрении.

Даритор задумался лишь на мгновение и восторженно воскликнул:

— Да! Я её вижу! Как вы это сделали, Ваше Величество? Мои силы возросли до невиданных пределов.

— Это радует, — проговорила едва слышно.

Теперь я была уверена, что неведомая сила, вторгшаяся в мои владения, не враг. И кто бы это ни был — богиня или нечто другое, оно помогает нам. Мои магистры стали значительно сильнее! И это знание стало скорее результатом вмешательства в мои мысли, чем итогом логических выводов. Оставалось лишь одно сомнение, я не исключала возможности, что это какая-то изощрённая игра Эмани.

Мне удалось убедить магистров, что их возросшие силы являются последствием воздействия моих способностей и маги разошлись, будучи уверенными, что я смогу защитить их от любой угрозы.

Лишь Лелови задержался и, подойдя ко мне, прошептал:

— Я чувствую ваше смятение, моя королева. Вы боитесь и не верите в себя. Но мы верим в вас и этой веры хватит, чтобы преодолеть ваши сомнения.

— Благодарю, магистр, — искренне проговорила я.

 — И не стоит не доверять новому союзнику, я чувствую его желание помочь, — улыбнулся пожилой мужчина.

— А что ещё вы чувствуете? — спросила я, схватив его за локоть и удержав, когда маг уже собрался уходить.

— Простите, не понимаю о чём вы? — озадаченно произнёс магистр.

— Какие эмоции вы чувствуете от нашего нового союзника? — уточнила я.

— Какого союзника? Вы говорите загадками, Ваше Высочество, — непонимающе посмотрел на меня Лелови.

— Идите, — приказала я.

Похоже, его слова о доверии были кем-то внушены. Кто же ты, мой неведомый покровитель?

* * *

Я решала текущие вопросы, разбиралась с жалобами знати, подписывала прошения и старалась улыбаться, в глубине души всё больше паникуя из-за того, что Карай всё не возвращался из Наминайской империи. Прошло уже почти двое суток с тех пор как он отбыл и сутки, как Лелиан с принцем Антуаном прибыли к возренийскому двору. Фрейлины настояли на официальном приёме в честь знатных гостей, чтобы не возникло вопросов и я препоручила организацию праздника им. Сама же уединилась с Рафэ в кабинете и решилась раскрыть ему тайну появления нового союзника.

— Ну почему же ты не позвала меня? Ил хотя бы не вызвала вашего учёного Рондая?! — воскликнул доминарий, выслушав мой рассказ. — Мы бы могли попытаться установить род энергии. И даже, возможно, проследить её источник. А теперь остаётся только гадать и надеяться, что оно опять активизируется. Женщины! Вы всегда пытаетесь доказать, что не глупее и не слабее нас. И это, как правило, приводит к последствиям.

— Ты упрекаешь меня не в том, что я всего лишь человек, а в том, что повела себя как женщина? — усмехнулась я.

— Ты человек? — рассмеялся доминант. — Вот уж кто, но только не ты. Задумайся, Кари, ты действительно считаешь себя человеком? Да я даже твою приспешницу Дамон не решился бы назвать человеком, проведя с ней чуть больше суток. Это монстр в юбке! А ты уж точно не человек. Я же уже говорил, ты новый виток эволюции, пусть и созданный посредством экспериментов. Уверяю тебя, если мы выберемся из этой передряги, то ты станешь родоначальницей нового, идеального, по сравнению со всеми нами, вида.

— Ты неисправим, — покачала я головой. — Наши миры на грани гибели, а ты можешь думать только о своей безумной идее выведения сверхрасы.

— Это не безумная идея, и ты тому доказательство, — ответил Рафэ. — Ты та самая составляющая, которой не доставало для объединения наших видов. И я даже благодарен сумасшедшей королеве за то, что её безумство породило что-то действительно идеальное.

— Замолчи, — потребовала я. — Зря я надеялась, что ты посоветуешь мне, как действовать дальше. Ты ещё безумнее Немии.

— Пусть так, но я могу посоветовать тебе вызвать Рондая, он, хоть и обычный туманный маг, неплохо разбирается в науке, — проговорил доминант. — Я сейчас должен быть со своим народом, но нахожусь здесь только из-за веры в тебя, не разочаруй меня.

И доминарий вышел из кабинета. Я последовала за ним, но он будто растворился в воздухе, по-видимому, не желая продолжать разговор. Я бы возможно попыталась найти его, но дверь в гостиную отворилась и на пороге появился тот, кто был смыслом моей жизни и Рафэ мгновенно позабылся.

 Я бросилась в объятия Карая и забыла обо всём. Пусть мир рушится, пусть над нами нависла смертельная угроза, пусть свершится всё, чему суждено, но сейчас я хотела лишь одного, чтобы любимый обнял меня, поцеловал, и все страхи отступили перед натиском нашей страсти. Впервые после многомесячной разлуки мы были вместе и в нашей близости не было тревог или страхов. Мы пили друг друга, исступлённо и неистово, словно в последний раз, словно от нашей близости зависит существование вселенной.

Карай не проронил ни слова, но я чувствовала его любовь в каждом прикосновении и отвечала ему такой же всепоглощающей любовью. Наши губы и тела сливались в древнем танце единения, и я почувствовала привкус горечи, лишь когда всё закончилось и мы обнявшись восстанавливали дыхание. Это не было разочарованием или прощанием, но мы оба чувствовали, что нам предстоит, и как можно дольше оттягивали момент разрушения волшебства нашей любви.