Айлин (СИ) - Авонадив Анель

А у меня он есть и я не могла поступить иначе.

Егор не просто мне нравится, я его люблю.

Точно люблю.

Никогда не думала, что способна вот так просто посреди улицы целоваться с мужчиной старше себя, только мое сердце не могло поступить иначе.

Я впервые в жизни почувствовала ревность, когда Егор обнимал какую-то женщину. Мне хотелось, чтобы на ее месте была я.

Сажусь за рабочий стол, включаю ноутбук. Жду загрузки системных файлов, мечтательно закрываю глаза и трогаю губы.

Я слышу как бьется мое сердце. Так необычно, я еще ощущаю вкус первого поцелуя на своих губах. Порхающие бабочки внизу живота напоминают, что совсем недавно он держал мои ладони в своих.

Я не знаю какой парфюм используем мужчина с грустными глазами, не могу определить точно, какие ноты преобладающие в композиции аромата смешанного с кожей Егора, но совершенно точно не перепутаю этот запах ни с каким другим. Для меня это самый притягательный аромат на свете, не могу надышаться своим мужчиной.

Я знаю, что нужно сделать документы, которые остались не скорректированными с предыдущего рабочего дня, ровно как стараюсь быть внимательной и собранной.

Только не получается. Все время вспоминаю Егора, его губы, не могу ни о чем больше думать.

Исходя из правил приличия продиктованными традициями, девушка не может себя вести подобным образом. В понимании моих родных и близких я всегда должна оставаться скромной, ждать когда мужчина проявит инициативу. Только с Егором все по-другому. Я хочу ему нравится, чтобы он думал обо мне также часто, как я думаю о нем. Я и безумные поступки, не поддающиеся логике, совершаю неосознанно, на голых инстинктах, продиктованных любовью к своему мужчине.

Усилием воли заставляю себя сделать тот минимум, который необходимо. Ни разу так и не вышла из кабинета. Проваливаясь в воспоминания, не могу ни есть ни пить. Зачем-то трогаю свою губы. Подумать только, МОЙ МУЖЧИНА меня поцеловал.

Внутри все переворачивается, как только вспоминаю.

После его поцелуя думаю, что хочу поселиться на его губах навечно, чтобы чувствовать его каждую секунду. Мы ведь теперь вместе, точно вместе. По — другому и быть не может.

Когда в кабинет заглядывает Маргарита Борисовна, спрашивая:

— Егор Евгеньевич не говорил, вернется сегодня или нет? — не могу быстро снять глупую улыбку с лица, не понимаю вопроса. Женщина хмурится и повторяет свои слова, закатывая глаза к потолку. Я знаю, что не сразу среагировала, но у меня есть на то причины. Немного собираюсь с мыслями и уверенно заявляю:

— Сказал, что нет, — женщина смотрит на меня странно несколько долгих секунд поверх очков и только потом уходит.

Едва за ней закрывается дверь, как я достаю телефон и включаю фронтальную камеру, чтобы посмотреть, что не так с моим лицом и почему Маргарита Борисовна внимательно рассматривала меня.

Поскольку большую часть времени я провела в мечтаниях о поцелуях с моим мужчиной, то в конце дня не заметила, как работники и студенты, покидая стены офисного здания, освобождали свои места.

В кабинет заглянул Конкин Юрий:

— Айлин, — поворачиваюсь, мне плевать что я выгляжу немного растерянно, и все равно, что про меня подумают другие. Одногруппник долго смотрит в моб сторону, добавляет:

— Когда домой?

Смотрю на время, половина седьмого, на автомате выключаю компьютер, сообщаю:

— Да, я собираюсь, — он закрывает дверь, а я быстро беру сумку, двигая стул ближе в основанию стола, со счастливой улыбкой покидаю офис. Сегодня самый лучший день, хорошее настроение мой спутник до самой ночи.

Я и сама замечаю, что улыбаюсь, как дурочка

У лифтового пространства замечаю Конкина. Он нажимает кнопку, начинает разговор первым:

— Айлин пойдем посидим в кафе? — железные двери открываются, мы заходим в лифт, я удивленно смотрю на одногрупника, не понимая, зачем он зовет меня в кафе, это что-то новое.

— Юра, спасибо, мне домой надо, — стараюсь быть вежливой, разбираться что случилось и почему он стал себя вести по-другому не хочу, все мои мысли остались с Егором

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Выходим из здания, Конкин идет со мной, расспрашивает про практику:

— Нравится тебе, что нового узнала? — пожимаю плечами, думаю, что мне все нравится, это лучше, чем сидеть в архиве, из вежливости отвечаю не то что думаю:

— Много всего узнала, не знаю с чего начать, — потом останавливаюсь и уточняю:

— Где твои неразлучные друзья Боровиков и Ершов? — для меня странно что Конкин один, они всегда вместе ходят

— Заболели, — его слова заставляют вспомнить, что обычно под словом "заболели" эти студенты скрывают многочисленные прогулы, а потом появляются как ни в чем не бывало и напоминают преподавателю на экзаменах, что тяжело болели не могли подготовится, давят на жалость.

— Понятно, не надоело в архиве? — Конкин пожимает плечами, обозначает

— Уже не в архиве, перевели к группе студентов, заполняем договора, все в точности как на конвейере, — идем молча, список тем иссяк

— Айлин, может завтра в кино сходим? — я даже рот открываю от удивления

— Лучше скажи сразу что тебе нужно, — я не помню, чтобы Конкин в принципе со мной нормально общался, точно есть какие — то цели, по мне так лучше сразу их обозначить, в кино меня и по кафе водить не надо, прикрывая свои истинные намерения. Если в моих силах, я помогу просто так.

— Ничего не нужно, нравишься, — его странный ответ заставляет меня напомнить ему:

— То есть четыре года не нравилась, на пятый год озарение? — это точно какая-то шутка

— Всегда нравилась, — не верю, особенно если вспомнить, как именно "нравилась", в моменты, когда у меня случались неприятности в учебе или я не успевала вовремя сдавать работы, постоянно смеялся и старался всячески меня задеть.

Идем молча, я не реагирую на такие подколы.

— Давай встречать Мимирханова, — Конкин продолжает валять дурака

— Отстань Конкин, — спускаемся в метро, мне по прямой линии две остановки, Юрий же иногородний живет в общежитии на другом конце города.

Стараюсь соблюсти правила приличия, говорю обычный набор слов:

— Хорошего вечера, — мы расходимся в разные стороны

Пока еду понимаю, что не выложила документы, просматриваю все ли на месте, вижу стикер с датой.

Первая мысль, а что, если эти документы понадобятся Егору завтра?

* * *

Егор

К Ульяне ехать не могу.

Катаюсь бессмысленно по улицам столицы, не в силах ни оправдать ни объяснить самому себе что на меня нашло?

Как мог такой прагматик как я пойти на поводу у собственных инстинктов?

Поцеловав девчонку в машине, я открыл портал в персональный ад.

Семнадцать лет, Егор!

Твою же мать!

Мы с ней как две разные планеты: у меня работа двадцать пять часов в сутки, у нее студенческие тусовки. Если прибавить ко всему этому влиятельных родственников в лице Мимирханова, то мне можно живьем ложиться в могилу, по — любому за девчонку с меня кожу снимут. Там либо жениться, либо просто не начинать.

Сознание возвращается, когда слышу звонок Ульяны.

Сбрасываю, пишу сообщение:

«Ульяна, я не смогу приехать».

Коротко и понятно. У нас с ней не те отношения, чтобы писать оправдания, забивать голову эмоциональной составляющей. Все честно, нас с ней такой вариант редких свиданий вполне устраивает.

Не отвечаю на звонок не потому что не хочу слышать Ульяну, а потому, что собственный язык будто пришили к небу.

Во мне буря противоречивых эмоций и, главное, я не могу ни о чем думать кроме девчонки.

Никогда бы не поверил, что поцелуй может быть настолько пьянящий и сладкий.

Я потерял счет часам, ощущение, что схожу с ума. И что удивительнее всего, это состояние мне нравится.

Особенно когда вспоминаю, как девчонка робко повторяла движения, переплетая свой язык с моим, прижимаясь ближе, насколько это возможно сделать в условиях автомобиля.

Паркуюсь на проезжей части, в разрешенной зоне. Включаю аварийку. Мне нужно собрать себя, восстановить мысли, подумать как завтра объяснить студентке невозможность наших отношений. Этот поцелуй ошибка!