Вирикониум - Майкл Харрисон

Истошно вопя, северяне устремились на холм, и земля задрожала под их ногами. Воздух почернел от копий, а когда последнее упало, пикинеры беспрепятственно двинулись вверх по склонам, добивая уцелевших и топча раненных.

За ними бесконечной волной хлынули воины с мечами и секирами, безумные металлоискатели из самых северных областей Пустоши со странным оружием, выкопанным в глубоких ямах. Последние осколки воинства Уотербека, отчаянные, разрозненные, отступили под их натиском, были смяты и уничтожены.

Казалось, на вершине холма началось землетрясение. Северяне раскололи метвенов, и теперь каждый сражался в одиночку…

Гробец-карлик, хихикая, размахивал своим ненасытным топором. Он возвышался над северянами, которые носились у его серебряных ног, точно крысы…

Биркин Гриф ругался по-черному. Его палаш только что сломался по (рукоятку, но он небрежным движением свернул шею какому-то меченосцу и выхватил у него клинок. Он звал своих соратников, но от его храброй грязной команды не осталось никого…

Старый Глин сделал быстрый выпад.

— Никогда таких штук не видел, а? — спросил он своего противника, щелкая перед его носом выкидным ножом. Ответ напрашивался сам собой: северянин был поражен. В самое сердце…

Кромис увернулся от удара и перекатился, точно цирковой акробат. Металлический стервятник кружил над его головой, и безымянный меч… он, казалось, оказывался везде одновременно.

Они снова были вместе. И не отступали, потому что отступать было некуда.

— Метвен! — прокричал Кромис, и три голоса ответили ему:

— Метвен!

Какое-то движение в сером воздухе, чуть ниже облаков, Привлекло его внимание. Но в этот миг клинок северянина оставил метку на его ключице. Смерть напоминала о себе, и он воздал ей должное. Когда он снова поднял глаза, в умирающем небе вместо четырех летающих лодок было семь, и три из них украшал герб Метвет Ниан — Джейн, королевы Вирикониума.

— Гриф! Смотри!

— Если это курьеры, — отозвался Гриф, — они немного запоздали.

Лодки столкнулись, словно два хрустальных колокола. На глазах Кромиса командир эскадрильи северян пытался пойти на таран, но небо внезапно взорвалось вокруг его судна. Лодка вспыхнула, роняя капли холодного огня, а потом, хвостом вперед, рассыпаясь на части, рухнула на землю. Несколько бледно-лиловых молний догнали ее и довершили дело.

— Похоже, на одной из лодок стоит пушка, — с любопытством заметил Гробец. — Ох, да это же личная посудина нашей королевы!

Смущенные столь внезапной переменой, северяне оставили добычу, пятились, вытягивали шеи. Сбитая лодка пропахала их ряды и взорвалась. Куски плоти и обломки брони полетели в разные стороны. С гневным воем волки возобновили атаку, и метвенам на холме пришлось нелегко.

Одна из лодок Вирикониума, круживших над ними, отделилась от остальных, которые связали боем суда северян, и теперь носилась взад и вперед над долиной. Метвены не заметили этого, пока огромная тень не проплыла над ними, замерла, словно в нерешительности, и двинулась обратно. Гробец завопил, сорвал изодранный черный плащ Кромиса своей стальной дланью и начал размахивать им над головой.

Лодка сменила курс и начала снижаться. До вершины холма оставалось около десяти футов, когда она быстро развернулась вокруг оси и начала падать. Энергопушка у нее на носу пульсировала, сплевывая огненные сгустки. Потом в борту открылся люк, и двигатели запели.

Отступать было нелегко. Северяне напирали — они твердо вознамерились получить свое. Гробец получил удар булавой под колени, сервомотор разлетелся, и экзоскелет, шатаясь, закрутился на месте, точно пьяница, которому наступили на ногу.

Кромис оказался в нескольких ярдах от открытого люка, а рядом стоял старый вояка Теомерис Глин. С минуту они бились в полном молчании.

Потом старик привалился спиной к груде трупов, оглянулся на северян и оскалился.

— Вряд ли мне стоит уходить, Кромис. Кто-то должен прикрыть тебе зад… — он хмыкнул. — К тому же я терпеть не могу летать.

— Не глупи, — Кромис коснулся руки старика в знак благодарности. — Мы это сделаем.

Но Глин уже выпрямился. Казалось, он сбросил груз прожитых лет. Его шлем давно слетел, в бороде запеклась кровь из глубокой раны на голове, от дублета остались одни клочья, но на его лице сияла гордость.

— Ты забываешься, тегиус-Кромис, — произнес он. — Старших следует пропускать вперед, даже на тот свет. Ты окажешь мне честь, если позволишь мне сделать все так, как я считаю нужным. Поднимайся на борт, а я тебя прикрою. Все, пошел. До свидания.

Взгляды метвенов встретились.

— Я вспорю брюхо кое-кому из этих ребят, ладно? Паре-тройке, честное слово. Береги себя.

И Теомерис Глин, который оставался лордом-метвеном, несмотря на свои годы, повернулся лицом к врагам. Последнее, что видел Кромис, был кружащийся вихрь стали — уловка, которой Глин любил пользоваться, когда правил старый король, а его кровь была молода.

Потрясенный храбростью старика, дрожа с головы до ног, Кромис пролез внутрь. Металлическая птица влетела следом, все еще выкрикивая свое бесполезное предупреждение. Похоже, ей тоже досталось во время сражения, и в ее начинке что-то заело. Кромис захлопнул люк. Северяне молотили по корпусу, пытаясь найти другой вход, и разочарованно хрюкали.

Лодка качнулась, резко развернулась и поднялась на пять-десять футов над землей. В зеленом полумраке командного мостика — казалось, судно опустилось глубоко под воду — пылинками в лучах инопланетного солнца мерцали огни. Откуда-то доносилось пение и бормотание навигационных приборов.

— У меня неприятности, — сообщил пилот. — Только не волнуйтесь.

Молодой повеса явно отличался беспутным нравом, его волосы были стянуты на затылке оловянной лентой — по последней моде Курьерского корпуса.

Биркин Гриф лежал на дрожащей хрустальной палубе, его лицо побледнело и осунулось: рана на его ноге сильно кровоточила. Женщина в пурпурном плаще с капюшоном склонилась над ним и пыталась остановить кровь.

— Госпожа моя… — слабо проговорил великан. — Это было глупо — являться сюда…

Она тряхнула головой, капюшон слетел, каштановые волосы рассыпались по плечам. Ее плащ был сколот в шее медной пряжкой в виде спаривающихся стрекоз. Кромис глядел на нее и не мог избавиться от ужасного предчувствия.

Возле пульта управления, раскинувшись в путанице серебряных штанг, сражался с обвязкой своего экзоскелета Гробец-карлик. Его уродливая рожица перекосилась от ужаса.

— Эй, кто-нибудь! — голосил он. — Помогите мне выбраться, чтоб вам пусто было!

— Возможно, будет немного качать, когда мы наберем высоту, — сообщил пилот. — Ох… вот так. Все держатся?.. — он щелкнул каким-то рычагом, и лодка начало быстро подниматься.

Кромиса, который как раз направился на выручку карлику, швырнуло на палубу. Он выронил меч и ударился головой о пульт управления энергопушкой. Теряя сознание, он посмотрел на женщину в пурпурном плаще и узнал ее. Это была сама Метвет Ниан, Младшая королева.

«Мы все безумны, — подумал он. — Кэнна Мойдарт заразила безумием всех и вся».

7

Вскоре после того, как Кромис пришел в себя, лодку таранили.

Отважный юный курьер вел судно по грозному небу. тегиус-Кромис мрачно вцепился в поручни. Он чувствовал себя так, словно случайно оказался в черепе голубя-вертуна. Граница между землей и воздухом стерлась, перед глазами кружилась серо-коричневая мандала, на фоне которой то и дело возникали смертоносные очертания лодок противника. Он знал, что Гробец наконец-то выбрался из объятий своей «железной женушки». Гриф и королева прижались к задней переборке командного мостика.

Какой смысл беспокоиться, если не можешь ничего изменить? Однако кое-что еще занимало его мысли. Зачем Метвет Ниан прилетела сюда?..

Внезапно иллюминаторы потемнели. Лодку дико затрясло, потом раздался звон, словно разбился хрустальный бокал, и нос разлетелся вдребезги. Прозрачные черепки звонко щелкали в темноте, ударяясь обо что-то твердое. В пяти футах от пилотского кресла — лишь непостижимый каприз случая спас панель управления, — зияла огромная брешь. Несколько секунд через нее можно было наблюдать, как кувыркается полуразрушенная лодка, которая нанесла удар.

Ледяной ветер с воем ворвался внутрь.

— Ох… — выдохнул юноша. Острый двенадцатидюймовый обломок хрусталя расколол его череп. В эту дыру можно было без особого труда вставить три пальца… если бы кто-нибудь на такое осмелился. Пилот покачнулся.

— У нас еще есть энергия… — пробормотал он, словно стеснялся своего состояния. — Если кто-то умеет управлять этой… Простите, моя госпожа… Кажется, я не…