Третий шимпанзе - Джаред Даймонд

4. Теория, разработанная совместно мужчиной-биологом и женщиной-биологом (Ричард Александер и Кэтрин Нунан). Если бы мужчина умел распознать признаки овуляции, он смог бы воспользоваться этим знанием и оплодотворить свою жену, совокупляясь с ней только в период овуляции. Затем он мог бы, ничем не рискуя, пренебрегать ею все остальное время и отправиться на поиски новых связей, уверенный в том, что жена, оставленная дома, если еще и не беременна, то все равно невосприимчива. Следовательно, у женщин в ходе эволюции выработалась скрытая овуляция для того, чтобы заставить мужчин постоянно сохранять брачные узы; задействована при этом мужская паранойя по поводу отцовства. Не зная времени овуляции, мужчина вынужден часто совокупляться с женой, чтобы иметь возможность оплодотворить ее, и в результате у него остается меньше времени на случайные связи с другими женщинами. Жена от этого выигрывает, но и муж также. Он обретает уверенность в том, что именно он — отец ее детей, и ему не приходится беспокоиться о том, что его жена внезапно начнет привлекать множество соперничающих друг с другом мужчин, поскольку в определенный день станет ярко-красной. Наконец-то мы видим теорию, в основе которой, похоже, лежат представления о равенстве полов.

5. Теория, созданная женщиной-социобиологом (Сара Хрди). Хрди была поражена тем, насколько часто многие приматы — не только мелкие обезьяны, но также павианы, гориллы и обыкновенные шимпанзе — убивают детенышей, кроме своих собственных. Из-за этого у потерявшей детеныша матери снова начинается течка, и часто она спаривается с убийцей малыша, в результате чего увеличивается число его потомков. (Такое насилие было распространено и в истории человечества: мужчины-завоеватели убивали мужчин и детей покоренного народа, но оставляли жизнь женщинам.) В качестве контрмеры, как полагает Хрди, у женщин эволюционно сложилась скрытая овуляция, и целью этого была манипуляция мужчинами через введение их в заблуждение по поводу отцовства. Женщина, которая оказала интимные любезности широкому кругу мужчин, затем привлекала многих мужчин помочь ей прокормить младенца (или, по меньшей мере, не убивать его), поскольку многие мужчины могли считать себя отцами. Вне зависимости от того, верна эта теория или нет, нам следует встретить аплодисментами то, как Хрди перевернула традиционные представления мужского сексизма и передала сексуальные полномочия женщинам.

6. Теория, созданная еще одной женщиной-социобиологом (Нэнси Берли). Новорожденный человеческий младенец весит в среднем 7 фунтов, что вдвое превышает вес новорожденного у гориллы, но рядом с матерью-гориллой, вес которой составляет 200 фунтов, средняя женщина покажется крошечной. Из-за того, что человеческий новорожденный настолько крупнее по отношению к матери, чем новорожденные обезьяны, роды у людей чрезвычайно болезненны и опасны. До появления современных медицинских методов женщины часто умирали в родах, тогда как у самок гориллы или шимпанзе подобные случаи — неслыханное дело. Как только у человека достаточно развился интеллект, чтобы связать между собой представления о зачатии и овуляции, женщина, находящаяся в состоянии течки, могла начать избегать совокупления во время овуляции и таким образом избавить себя от боли и опасностей, связанных с деторождением, но у таких женщин осталось бы меньше потомков, чем у тех, кто не мог определить момент своей овуляции. Следовательно, если мужчины-антропологи видят в скрытой овуляции нечто, появившееся в ходе эволюции у женщин ради мужчин (теории 1 и 2), Нэнси Берли видит здесь хитрость, которая была выработана женщинами для того, чтобы обмануть самих себя.

Которая же из шести теорий, объясняющих скрытую овуляцию, верна? Биологи однозначного вывода пока не сделали; более того, этот вопрос начал серьезно рассматриваться только в последние годы. Данная дилемма являет собой пример проблемы установления причинно-следственных связей, широко распространенной как в эволюционной биологии, так и в истории, психологии и многих других областях, где невозможно, варьируя переменные, выполнять контролируемые эксперименты. Такие эксперименты предоставили бы нам возможность наиболее убедительно продемонстрировать причину или функцию. Если бы мы могли смоделировать одно человеческое племя, в котором у всех женщин был бы явно заметен день овуляции, то увидели бы, нарушает ли это сотрудничество внутри пар или между парами, и воспользовались ли женщины своим новым знанием для того, чтобы избежать беременности. Поскольку такой эксперимент невозможен, мы никогда не сможем с уверенностью сказать, каким было бы в действительности человеческое общество наших дней в отсутствие скрытой овуляции. Если нам трудно определить функцию явлений, которые происходят сегодня, у нас на глазах, то насколько труднее должно быть определить функции, имевшие место в далеком прошлом! Мы знаем, что сотни тысяч лет назад кости человека и использовавшиеся им инструменты были другими, а именно в это время, возможно, эволюцией вырабатывалась скрытая овуляция. Возможно, человеческая сексуальность, в том числе и функция скрытой овуляции, в те времена также были отличными, причем в чем именно состояло отличие, в наши дни трудно даже представить. Интерпретируя наше прошлое, мы постоянно рискуем скатиться в выдумывание историй, по сути «палеопоэтических», основанных на нескольких фрагментах окаменевших костей, и выражающих, как тест Роршаха, наши собственные предрассудки, но лишенных какой-либо обоснованности в описании прошлого.

Тем не менее я, упомянув шесть правдоподобных теорий, не могу просто так оставить этот вопрос, не попытавшись представить некий синтез видения проблемы. И здесь мы снова сталкиваемся с еще одной широко распространенной проблемой в области установления причин. Редко случается, чтобы такие сложные явления, как скрытая овуляция, находились бы под влиянием единственного фактора. Было бы глупо пытаться найти единственную причину скрытой овуляции — или утверждать, что существует единственная основная причина Первой мировой войны. В действительности, в период 1900–1914 годов присутствовало много независимых факторов, подталкивавших страны к войне, а также других, способствовавших миру. Война наконец разразилась тогда, когда «чистый вес» множества факторов стал склоняться в сторону войны. И все же это не оправдывает противоположную крайность, когда сложные явления «объясняют» с помощью бессистемного списка, куда включены, без взвешивания, их значения, все вообразимые факторы.

В качестве первого шага к тому, чтобы сократить и упростить наш чрезмерно большой список из шести теорий, давайте осознаем: какие бы факторы не сформировали эволюционно наши характерные сексуальные привычки в далеком прошлом, эти привычки не сохранились бы, если бы в наши дни не присутствовали бы некие факторы, их поддерживающие. Но те факторы, которые привели к первоначальному появлению данных навыков, не обязательно были теми же самыми, которые действуют на данный момент. В частности, факторы, лежащие в основе теорий 3, 5 и б, в далеком прошлом могли иметь решающую роль, но к настоящему времени, скорее всего, ее утратили. Лишь очень небольшое число современных женщин использует секс для получения пищи или иных ресурсов от нескольких мужчин сразу, или для того, чтобы запутать мужчин относительно отцовства и сделать так, чтобы несколько мужчин одновременно обеспечивали поддержку ребенку. Предположения о роли этих явлений в прошлом являются палеопоэзией, пусть и правдоподобной. Давайте удовлетворимся лишь попыткой понять, почему в наше время скрытая овуляция и частые совокупления в уединении имеют смысл. По крайней мере, мы можем в своих догадках руководствоваться знанием о самих себе, а также наблюдениями за другими.

Мне кажется, что факторы, лежащие в основе теорий 1, 2 и 4, продолжают действовать и в наши дни и являются гранями одного и того же парадокса, наиболее примечательной черты человеческой социальной организации. Этот парадокс состоит в том, что мужчина и женщина, желающие, чтобы выжил их ребенок (и их гены), должны в течение долгого времени сотрудничать друг с другом, чтобы вырастить ребенка, а также сотрудничать экономически со многими другими парами, живущими поблизости. Очевидно, что половые отношения между мужчиной и женщиной усиливают связь между ними по сравнению с контактами с другими женщинами и мужчинами, которых они встречают каждый день, не вступая в половые отношения. Скрытая овуляция и постоянная восприимчивость усилили эту «новую» функцию секса (новую по стандартам большинства млекопитающих), ставшего социальным цементом, а не просто инструментом оплодотворения. Эта функция не представляет собой, как подразумевалось в традиционных, выдвинутых с позиции мужского шовинизма версиях теорий 1 и 2, подачку, брошенную холодной, расчетливой женщиной изголодавшемуся по сексу мужчине, а служит стимулом для обоих полов. Мало того, что у женщины исчезли все признаки овуляции, но и сам половой акт происходит в уединенной обстановке, чем подчеркивается различие между половыми и неполовыми партнерами в рамках одной и той же группы, связанной близкими отношениями. Что же касается возражения о том, что гиббоны сохраняют моногамность, не имея вознаграждения в виде постоянного секса, то это объяснить легко: всякая пара гиббонов вступает лишь в минимальные социальные отношения с другими парами, экономические же отношения у них и вовсе отсутствуют.