Генерал-адмирал. На переломе веков - Роман Злотников

Мейер запнулся, несколько мгновений сверлил меня напряженным взглядом, затем с подозрением спросил:

— А почему вы этим так интересуетесь?

— Просто, когда я ознакомился с законопроектами, а особенно с докладом, обосновывающим необходимость их принятия… блестящий, кстати, доклад, поздравляю… то сразу понял, что здесь чувствуется очень серьезная экономическая проработка, которую, увы, здесь у вас никто обеспечить не может. А уж когда я узнал, что полтора года назад Уильяму Каннингему[11] был заказан расширенный анализ экономики обеих бурских республик…

Мейер еще больше нахмурился. Похоже, тот факт, что я знаю не только общее содержание планов, но еще и знаком с полным текстом законопроектов и с докладом, обосновывающим их принятие именно в предложенном виде, его окончательно добил. Настолько, что он попытался увести наш разговор в сторону от этой неприятной темы… задав именно тот вопрос, которого я ждал:

— Кто такой Каннингем?

— Британский экономист, — спокойно пояснил я, — очень большой специалист в этой области. Вероятно, самый большой на данный момент. Я собираюсь отправить к нему на стажировку несколько своих людей, поэтому собираю о нем подробные сведения. — Я помолчал и, слегка добавив в голос яду, осведомился: — Скажите, Лука, вы действительно думаете, что англичане совершенно бескорыстно подсунули прогрессистам великолепно проработанные проекты законов, направленных на резкое увеличение доходов вашей страны и… создание серьезных проблем для бизнеса иностранным предпринимателям, среди которых есть подданные британской короны?

— Я вам не верю, — спустя минуту твердо произнес Мейер.

— В чем? — удивился я. — В том, что эти законы проработаны так хорошо, как здесь, у вас, проработать невозможно? Ну нет у вас экономистов столь высокого уровня, и с математиками тоже не слишком хорошо. Или в том, что это сделали англичане?

Мейер насупился и промолчал. А что тут можно было ответить? Тексты всех планируемых к принятию законопроектов, а также великолепный доклад, обосновывающий их принятие, он помнил, вероятно, ничуть не хуже меня. Да еще и, возможно, гордился тем, как все скрупулезно рассчитано и как четко, логично изложено. Мол, знай наших! И даже не задумывался, кто и как все это рассчитал и выверил…

— Все равно я не буду выступать против принятия этих законов, — твердо заявил он после нескольких минут раздумий над полученной информацией.

— Да ради бога, господин Мейер, — усмехнулся я. — Я же вам уже говорил, что не собираюсь просить вас об этом.

Мейер снова задумался. Черт! Прости, Господи, за поминание нечистого, этот разговор просто выворачивал ему мозги. Перед началом беседы для него, верного слуги Господа нашего, Иисуса Христа, все было ясно и понятно. Вот верные последователи Его, вот отринувшие волю Его, и среди них этот сидящий перед ним русский, обманом и ложью наложивший лапу на то, что Он даровал верным детям Его, и теперь нагло набивающий свои карманы. Поэтому и сама встреча была для Мейера скорее удовлетворением собственного любопытства. До сих пор он знал этого русского шапочно, так почему бы не познакомиться поближе? К тому же, чего греха таить, было и греховное желание слегка потешить самолюбие, посмотреть, как великий князь, брат покойного императора, будет лебезить и заискивать перед ним, уговаривать, просить, сулить разные блага… а он, Мейер, как и подобает верному рабу Божию, твердо и с достоинством отвергнет гнусные соблазны, заставляя лукавого, чьим приспешником и слугой, несомненно, является этот русский, визжать от злости в аду. Но все пошло кувырком. А может, он, Мейер, все-таки чего-то не понял?..

— Давайте-ка разберемся, ваше высочество, — неожиданно терпеливым тоном обратился ко мне мой гость, заставив меня довольно усмехнуться про себя. Как-никак он впервые назвал меня высочеством… Просто поразительный прогресс!

— Готов приложить к этому все свои силы, уважаемый господин Мейер, — с максимально возможной почтительностью ответил я. Баш на баш, так сказать: вы ко мне с почтением, ну и я к вам. А то сидит, понимаешь, корчит из себя верховного судию…

— Вы не собираетесь ни бороться против принятия фольксраадом новых законов о налогообложении, ни каким-то образом обходить их, я так понял?

Я усмехнулся уже в открытую:

— Не совсем. И бороться, и обходить я планирую, причем так, чтобы любой внешний наблюдатель считал, что я делаю это совершенно искренне. Но… я обещаю вам, что все мои самые громкие усилия, во-первых, не приведут к тому, что эти законы не будут приняты, и, во-вторых, большинство моих ухищрений по сокращению сумм, которые мои компании должны будут выплачивать в соответствии с новыми законами, на самом деле формально не будут их нарушать. О тех же, которые будут, я обязуюсь тем или иным способом уведомлять вас, дабы вы, поймав меня, так сказать, «на горячем», еще более упрочили свой авторитет среди своих коллег и избирателей.

Мейер задумчиво пожевал губами.

— И зачем это вам?

Я терпеливо повторил:

— Потому что для меня главным теперь является не допустить сюда англичан. А лучшим залогом этого я считаю вас как одного из самым непримиримых их противников, лучше всех способного подготовить буров Трансвааля к грядущему столкновению с Британией.

Мейер пропустил мою лесть мимо ушей и снова уточнил:

— Но серьезно препятствовать принятию законов вы не собираетесь?

— Нет, — кивнул я и пояснил: — Максимум пять-шесть проплаченных статей в англоязычной прессе для ойтландеров[12] и несколько патетических бесед с Крюгером, Жубером и еще парой-тройкой господ, кои числятся в моих друзьях.

Мейер усмехнулся, явно обратив внимание на мое «числятся», и еще раз уточнил:

— То есть вы готовы смиренно принять закон, даже несмотря на то что он, по вашим словам, разработан англичанами?

— Не только несмотря, но и во многом благодаря этому, Лука, — ответил я. — Вспомните, я же задавал вопрос, насколько вы верите, что англичане сделали это бескорыстно.

Мейер медленно кивнул, не отрывая от меня напряженного взгляда. Я широко улыбнулся:

— Вот в этом-то и дело! Они при разработке уже заложили в законы экономические механизмы, которые позволят английским компаниям спустя несколько лет полностью подгрести под себя всю добычу золота в Трансваале.

— Как? — ошарашенно выдохнул Мейер.

— А я вам покажу, — усмехнулся я. — Скоро. Как только начнут действовать эти законы.

— Вы?!

— Ну да. Ведь эти механизмы на самом деле не эксклюзивны. Их сможет использовать любой, у кого здесь есть достаточная база. И для меня они подходят едва ли не больше, чем для самих англичан, поскольку англичане здесь все-таки вторые после меня.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});