Карта Хаоса - Дмитрий Емец

– Особенно забавно бывает, когда вызываешь сразу стражей шесть. Поначалу каждый пытается пройти последним, но, сообразив, что остальные сделают то же самое, принимает удар на себя и благородно идет первым, чтобы позволить другому уступить. Результат всегда один – кто-нибудь обязательно застрянет, – заметив взгляд Дафны, с улыбкой пояснил Троил.

Он подошел к двери и поклонился, показывая, что больше не задерживает Дафну.

– Остальное, по мере надобности, тебе передадут через Эссиорха. Можно, конечно, и через Корнелия, но лишь в том случае, если будет необходимо, чтобы информация добралась к тебе с опозданием на неделю. Удачи!

Стараясь не наступать на жар-птиц и дышать носом, Дафна сделала не больше трех шагов, когда, высунувшись из кабинета, Троил крикнул ей вслед:

– И еще кое-что! Просто на всякий случай! Общаясь с Мефодием, не забивай ему голову рассказами о свете и мраке! Стражи, дархи, флейты, мечи, эйдосы… Для него это теперь декорации из фильма, вроде камнеметных машин или драконов!

Дафна еще не ушла, когда большой кристалл на столе у Троила вспыхнул и на нем проявилось лицо Ратувога. Инструктор по боевым маголодиям, одетый как для дальнего военного похода, стоял и смотрел на Генерального стража с выражением, которое показалось Дафне озабоченно-укоризненным. За спиной у Ратувога Дафна заметила тех златокрылых, что приходили за ящиком. Как и Ратувог, оба были полностью снаряжены для похода.

– Готовы? – спросил Генеральный страж.

Ратувог кивнул.

– Отлично. Сейчас буду, – сказал Троил.

На этом загадочный разговор, где один из собеседников молчал, а другой был странно краток, завершился. Кристалл погас.

Замешкавшись у дверей, Даф увидела, как Троил решительно встал, подошел к большому ларю и достал из него нагрудник. Нагрудник был облегченным, без украшений. Похоже, Троил пользовался им с того времени, как был рядовым стражем, а затем златокрылым.

– Вы отправляетесь в Хаос? – не подумав, по голому наитию, брякнула Даф.

Троил обернулся. На лице у него мелькнула мгновенная досада, сменившаяся ровным терпением.

– Давно хотел спросить: кто был выпускающим преподавателем вашего курса? – спросил он.

– Шмы… Ой! Эльза Керкинитида Флора Цахес! – вовремя поправилась Даф.

– Почтенный страж и хороший педагог! – на лице Троила мелькнуло удивление, что у такой хорошей курицы могут быть такие полоумные цыплята. – Она не объясняла вам, что любопытство – родная сестра назойливости?

– В Хаос, да? – повторила Даф.

Генеральный страж задумчиво постучал пальцами по нагруднику. Ладонь его скользнула сверху вниз, остановившись на старой выбоине с правой стороны груди.

– Я послал их на смерть. Я же должен отнести им и ту половину карты, которую мы получили. Она не поможет выбраться, но полдороги они всё же пройдут. Даже самый маленький шаг стоит жертвы, если это шаг вперед, – сказал он тихо.

– Но зачем златокрылым Хаос и путь через него? Что им там делать? Зачем мы вообще посылали туда стражей? – спросила Даф, ощущая себя отважным портняжкой.

Кто она и кто Троил, чтобы задавать ему такие вопросы?

Генеральный страж продолжал изучать нагрудник. Искренность – это то, что ценится само по себе. Даф же была хотя и любопытной, но искренней.

– Есть эйдосы, которые мрак захватил незаконно, с помощью различных уловок. Случайные проклятия родителями детей, вымогательство, просто обычная глупость или неосторожность. Такие эйдосы мы рано или поздно возвращаем, поскольку мраку их все равно не удержать. Это так же невозможно, как нельзя бесконечно прятать под водой надутый шар. Но опять же – все упирается во время. Порой это занимает десятилетия и даже столетия. Мрак очень увертлив. Нам нужен рычаг воздействия на мрак. Таким рычагом станет путь через Тартар. Открытая граница. Лигул понимает только аргументы силы.

– Но если вы понесете карту, вы не сможете вернуться назад! – быстро сказала Даф.

– С собой мы берем припасы. Они помогут продержаться дней десять… Даже, возможно, две недели. За это время может случиться чудо, мы отыщем вторую половину карты и найдем обратный путь.

Даф задумалась и нашла, как ей казалось, гениальное решение.

– А если взять много припасов? Очень-очень много! – предложила она.

Троил улыбнулся. Примерно так мог бы отреагировать разведчик, которому из лучших побуждений посоветовали взять с собой пушку и четыре вагона снарядов и ползком пересечь с ними линию окопов противника.

– Это ничего не решает. Две недели – предельный срок. Дольше в Хаосе не выжить ни одному златокрылому. Никакие запасы тут не помогут.

– Но вы ГЕнеральный страж! Вы не должны…

– Именно потому, что я генеральный страж, я и обязан! – оборвал её Троил. – Ты не одинока! Есть и другие, которые отказываются понимать, – он с горечью кивнул на кристалл, явно имея в виду Ратувога. – Это у мрака верховный предводитель отсиживается в тени и оттуда бросает в бой всё новые орды. У нас же не должно быть так, или даже уничтожение мрака нам ничего не даст. Убивший змея сам станет змеем! Мы отличаемся от стражей мрака не тем, что они используют клинки, а мы дудочки!..

Троил достал свою флейту, со щелчком примкнул к ней штык и потряс, проверяя, крепко ли он фиксируется. Затем вновь вытащил штык и вложил его в ножны на поясе. Даф впервые поняла, что штыком можно пользоваться еще и как кинжалом.

– Всё равно я не понимаю! – робко возразила она. – Многих можно заменить, но не вас! Что будет делать свет, если лишится Генерального стража? Это не логично!

– Там, где есть логика – нет истины. Истина сама творит себе логику, но никак не наоборот. Запомни это раз и навсегда и тогда ты поймешь, что единственное существо в мире, которое не достойно жалости, – это ты сам, – сказал Троил.

Видимо, не надеясь уже отделаться от Дафны, он первым вышел из кабинета. Нагрудник он нес в руке. Даф видела переплетение ремней, часть из которых была сношена. Дафна не сразу бросилась за Троилом. Еще несколько секунд помедлила.

«Ну вот! В кабинете Генерального стража я одна! Значит, теперь я генеральный страж!» – подумала она, испытывая мгновенный соблазн присесть на стул Троила.

Едва она так подумала, как неосторожно слишком глубоко вдохнула носом воздух третьего неба и закашлялась так, что едва не вывернулась наизнанку, и еще полчаса спустя ощущала, что у нее першит в горле. С Дафной вечно было так: едва подумает или сделает какую-то глупость – сразу следует возмездие.

Глава 6

«Звездный пельмень»

Человек, притворяясь, забывает, что маска прирастает к коже, а после врастает и в мясо. Исключений нет, какой бы чужеродной и временной маска не казалась поначалу. Один притворяется слабым и становится слабым. Другой притворяется циником и становится циником.

Ничто не бетонирует душу быстрее лжи. Вода принимает форму того сосуда, в котором находится. А если вода замерзает, то сосуд лопается – и вот она: готовая форма. Нужно быть очень осторожным со временным. Оно очень скоро становится постоянным.

Златокрылые. Неформальные разговоры.

В комнате отдыха персонала было душно. Кондиционер едва справлялся с кухонным жаром. Одна из дверей выходила в вытянутый зал, где белели вертикально стоявшие пельменницы и раз за разом чавкал мини-пресс. Каждым своим опусканием он оттискивал двадцать два пельменя и одновременно через особые трубочки вдувал в них фарш. Дальше пельмени отправлялись на мгновенную заморозку, а оттуда уже – в зависимости от количества заказов – на варку.

В том кресле, в которое уборщица Лина тайком от начальства сажала своего кота Барсика, сидел теперь другой кот. Это был самодовольный, немного не в меру упитанный мужчина, похожий на постаревшего Карлсона, которому жизнь отбила пропеллер. Он был без пиджака, в фирменной рубашке с эмблемой сети. На груди золотился буквами бейджик:

«Адам Брух

Центральный офис

Директор по подготовке персонала»

Постукивая карандашом по столу, он обозревал сидящих перед ним сотрудников. Их имена были вписаны в ведомость, распечатанную на листе формата А4.

– Спрашиваю, как всегда вразнобой. Маркелов! Какой девиз компании «Звездный пельмень»?

Парень, чью фамилию назвали, растерянно поднялся. Он был огромный, с мощными руками и такими мышцами спины, которые, если их напрячь, разорвали бы тесноватую фирменную рубашку. Улыбался немного испуганно.

– Не помню! – прогудел он басом, которым можно было тушить свечи и раскалывать стаканы.

– Думайте, Маркелов! Старайтесь мыслить! Вы не можете этого не помнить! Это написано везде! На дверях, на столиках! Даже на эмблеме вашей рубашки! Вам достался элементарный вопрос! – настойчиво повторил Адам Брух.

Маркелов надулся и покраснел, точно пытался оторвать от земли неподъемную штангу. Двух пьяных дебоширов усмирит, а начальства боится до дрожи в трицепсе.