Священный Альянс. Палачи и шпионы Ватикана - Эрик Фраттини

Историки не берутся утверждать безусловно, был ли Трембле «серой тенью» Ришелье или наоборот, но совершенно очевидно, что союз этого кардинала и этого доминиканца оказался одним из самых плодотворных в плане управления страной и игр на той шахматной доске, в которую превратился Европейский континент в середине XVII века.

Жозеф дю Трембле родился в Париже в ноябре 1577 года. Получив в 1604 году священнический сан, он отправился в Рим в 1616 году, в самый кульминационный момент понтификата Павла V. В Риме дю Трембле поддерживал связь с другими доминиканцами, членами Священного Альянса, которые научили его методам работы шпиона того времени, таким, как слежка, убийство с помощью отравления или техника составления шифрованных посланий. Вернувшись во Францию, он, прежде чем пойти в апреле 1624 года в тесный круг приближенных кардинала Ришелье, побывал во многих городах. Утверждают, что в том же году или, возможно, в 1625 году Жозеф дю Трембле стал неофициальным министром иностранных дел Франции и одним из самых заклятых врагов Священного Альянса.

Для Ришелье абсолютная власть короны не являлась самоцелью. Король был, с его точки зрения, первым слугой государства. Кардинал скорее склонен был противиться старой европейской внешней политике, сосредоточенной единственно и исключительно на вопросах конфессиональных и религиозных, и принять политику защиты государства, так как для него вопросы религии и интересы государства в большинстве случаев противопоставлялись друг другу. Лучшим примером этому служит позиция Франции как противника Испании Габсбургов, отчасти поддержанная самим папой Урбаном VIII ввиду его опасливого отношения к Габсбургам в Италии. Это спровоцировало раскол католического единства в мире и стало топливом для пожара так называемой Тридцатилетней войны.

Одним из самых грандиозных заговоров, осуществленных Священным Альянсом во Франции Ришелье, был так называемый «заговор аристократов».

Кардинал Магалотти не собирался допускать, чтобы большая часть французской аристократии, которая сопротивлялась тому, чтобы Франция забыла о религиозных воззрениях своих врагов и превратила их в союзников в борьбе против Испании, подвергалась преследованиям со стороны Ришелье. Доверенный человек Урбана VIII поручил возглавить эту миссию молодому священнику из Сиены Джулио Гварнери, сыну отца-итальянца и матери-француженки. Миссия состояла в том, чтобы создать во Франции сеть, «опорными колышками» которой стали бы те дворяне-католики, которые не были согласны с Ришелье и его антииспанской политикой.

Гварнери был сыном торговца вином, который объезжал все французские земли в поисках доброго товара, а потом поставлял этот товар знатным людям в Париже. Сиене, Флоренции и Риме. Это обстоятельство позволило юному Джулио найти контакт с французскими аристократами. Он даже зарабатывал неплохие деньги, выполняя от случая к случаю роль связного между политиками Франции и Мантуи — противниками интересов Испании.

Идея кардинала Магалотти состояла в том, чтобы постоянно иметь во Франции своего человека на случай, если бы Урбан VIII отшатнулся от Испании и принял сторону Ришелье. А папа уже успел объявить себя противником интересов Испании в спорах между Вальтелиной и Мантуей и сторонником требований Франции. В первом случае он поддержал так называемый Мансонский договор 1626 года, который выводил католиков Вальтелины из-под власти протестантов. Вальтелина, расположенная между Францией, Италией и Швейцарией, по-видимому, ничем особенным не выделялась, но папа Урбан VIII и Магалотти хотели знать, почему Ришелье проявил к ней такой интерес. Агент Священного Альянса Джулио Гварнери, который благодаря путешествиям со своим отцом прекрасно знал эти места, писал в то время кардиналу Магалотти:

«Кардинал Ришелье проявляет весьма немалый интерес к Вальтелине из-за узкой долины, которая имеет большое стратегическое значение. По этой долине испанские войска могут пройти из Ломбардии к Германии и Нидерландам. Если же французы перекроют эту долину, испанцы, очевидно, смогут иметь связь с севером только морем».

Действительно, этот стратегически важный район стал, в полном соответствии с предсказаниями агента Гварнери, жертвой религиозных войн за контроль над долиной. Протестантская сторона искала помощи Венеции и Ришелье. Католическая же рассчитывала на поддержку Испании и Австрии. Наконец в 1620 году испанцы заняли Вальтелину, а австрийцы — долину Мюнстера Такой исход дела не устраивал Францию, и Ришелье решил проблему по-своему с помощью неожиданного хитрого хода. Ловкий кардинал гарантировал жителям обеих долин абсолютную автономию на все времена до тех пор, пока они будут исповедовать католическую религию. Такой поворот событий был весьма выгоден папе, который и провозгласил себя третейским судьей в мирных переговорах.

Тем временем Гварнери продолжал свободно действовать с территории самой Франции. Он по-прежнему поддерживал тесные связи с французской аристократией, которая подвергалась все большим преследованиям из-за своей оппозиции антииспанской политике Ришелье. И Гварнери оказывался единственной ниточкой, связывавшей католических вождей с Ватиканом и папой Урбаном VIII.

На всем протяжении этих драматических событий позиция папы оставалась не вполне ясной. Легат империи в Риме кардинал Пасмани упрекал его за то, что он симпатизировал союзнице протестантов Франции и кардиналу Ришелье. Через несколько лет открылось, что Джулио Гварнери и, возможно, его начальник, Лоренцо Магалотти, работали на кардинала Ришелье, который в свою очередь информировал Испанию и империю о передвижениях протестантских войск.

В течение более восьми лет шпионы Ришелье, направляемые дю Трембле, безуспешно разыскивали шпиона кардинала Магалотти. Они окрестили Джулио Гварнери «агентом-тенью» и даже позволили себе думать, что на самом деле неуловимый агент Священного Альянса был выдумкой самого кардинала Лоренцо Магалотти.

Между тем, дабы уронить престиж дома Австрии и поднять авторитет Людовика XIII, Ришелье отступил от религиозных принципов и держал всю Францию в постоянном страхе перед войной. Укоры совести из-за этого противоречия между религиозным конфликтом и политической необходимостью, как известно, постоянно мучили Франсуа дю Трембле, то есть отца Жозефа.

Глава французских шпионов скончался от апоплексического удара в 1638 году в замке Рюель, принадлежавшем кардиналу Ришелье. Четыре года спустя скончался и сам Арман Жан дю Плесси, кардинал де Ришелье. Наследником своих политических интриг он оставил кардинала Жюля (Джулио) Мазарини, итальянца по происхождению.

Папа Урбан VIII умер 29 июля 1644 года и был похоронен в усыпальнице, которую Бернини возвел в базилике Святого Петра. Его понтификат, длившийся двадцать один год, оставил у католиков темные воспоминания: папу обвиняли в том, что он вел себя как предатель во время Тридцатилетней войны.

Джулио Гварнери, «агент-тень», продолжал работать па Священный Альянс во Франции Мазарини и Людовика XIV. Подходила к концу темная эпоха в жизни папской агентуры, которая, из-за нейтралитета папы Урбана VIII, вынуждена была действовать на пользу протестантам. Но благодаря таким людям, как кардинал Лоренцо Магалотти и шпион Джулио Гварнери, дело католицизма продолжало находить защиту в растерзанной и голодной Европе в период, когда наступало начало новой эры — эры экспансии.

ГЛАВА ПЯТАЯ

ЭРА ЭКСПАНСИИ (1644–1691)

Не внимай пустому слуху, не давай руки твоей нечестивому, чтоб быть свидетелем неправды. Не следуй за большинством на зло и не решай тяжбы, отступая по большинству от правды.

Исход, 23, 1–2

После смерти папы Урбана VIII конклав собрался вновь, дабы избрать его преемника. И опять Коллегия кардиналов оказалась разделенной на несогласные между собою кланы. С одной стороны стояла испано-австрийская партия — противница политики, которую проводил предыдущий папа, а следовательно, и любого из тех, кто был пожалован в кардиналы Урбаном VIII. С другой стороны ей противостояла французская партия, возглавляемая кардиналом Антонио Барберини и поддерживаемая из Парижа не кем иным, как самим кардиналом Джулио Мазарини.

Испания открыто приняла сторону кардинала Саккети, чья кандидатура была предложена через кардинала Франческо Барберини, двоюродного брата предыдущего папы. Мазарини же эту кандидатуру отвергал. По прошествии нескольких дней, 15 сентября 1644 года, кардинал Барберини решил поддержать нейтральную кандидатуру — кардинала Джанбатисты Памфили, семидесятидвухлетнего старика, который по избрании его папой принял имя Иннокентий X.

Убийство Давида Риччо. Картина сэра Уильяма Аллена, 1833 год. Шотландская национальная портретная галерея.Давид Риччо, первый агент Священного Альянса. Рисунок неизвестного автора. XVII–XVIII век. Британский музей.

Новый папа также проводил политику назначений на высшие церковные посты членов своей семьи. Однако этот понтифик столкнулся с серьезной проблемой. Среди его родных самым пригодным для занятия высоких должностей в церковной и римской иерархии человеком была женщина, его свояченица Олимпия Майдалькини.