Америка как есть - Владимир Романовский

Глава двадцать вторая. Геттисбургская кампания и Мэри Линкольн

Второе вторжение Войск Конфедерации на Союзные Территории было не менее драматическим, чем первое. Генерал Роберт И. Ли со своей любимой Армией Северной Вирджинии вошел клином в Пеннсильванию. Генерал Хукер (тот самый, который водил за своей армией толпу проституток, чтобы солдаты не обижались на командование) пытался противостоять и был моментально разгромлен. Тут же возникли несогласия Хукера с правительством, и Хукер подал в оставку. Говорят, Линкольн и генерал-аншеф Хенри У. Халлек давно искали предлога Хукера заменить кем-нибудь, но это бюрократические сведения, целью которых является языческая идеализация образа Линкольна. Так или иначе, и в командовании Армией Потомака Хукер был заменен генералом по имени Джордж Мид.

Имели место несколько сражений, и у некоторых Союзных стратегов возникло чувство, что на этот раз Ли остановить они не смогут.

Линкольн слал телеграмму за телеграммой, планировал, приказывал, требовал ответов от генералов. В самом начале июля Войска Конфедерации сошлись с Войсками Союзными при Геттисбурге.

Геттирсбург – место странное. Население в ту пору там было – две с половиной тысячи душ (нынче восемь тысяч). Горка, две речки. Но почему-то именно Геттисбург стоял на пересечении нескольких путей и был связан хорошими дорогами с Балтимором (около пятидесяти миль), Харисбургом (около сорока), Карлислом (тридцать), Фредериком (двадцать пять) и Вашингтоном (шестьдесят). Также, в Геттисбурге наличествовала Лютеранская Теологическая Семинария (основана в 1826-м году) и Пеннсильванский Колледж (ныне Геттисбургский), основанный в 1832-м году. Все это весьма странно. Такое притягательное, по непонятным причинам, место.

Вот войска и притянулись.

Джексона Камменой-Стены уже не было в живых, он погиб (говорят, это очень повлияло на Ли морально, Джексон был очень геройского склада человек, не верилось, что его можно убить). Ли начал по своему обыкновению сразу несколько маневров (под, кстати сказать, непрерывным обстрелом фотокамер – первая война в истории, широко и подробно освещаемая журналистами и фотографами). Конница Стюарта пошла в обход и в тыл врагу, типа разведки возможным боем, и задержалась дольше, чем Ли рассчитывал. Вообще, все три дня, которые длилась эта баталия, Ли был не в себе, и ни один из его планов не срабатывал так, как ему хотелось и виделось.

В общей сложности при Геттисбурге сошлись сто шестьдесят тысяч человек. Из них пятьдесят тысяч остались там лежать. Из этих пятидесяти тридцать тысяч – конфедераты. Победа северян была убедительная, и после нее Ли НИ РАЗУ не перешел в наступление. Все его последующие действия, и действия Войск Конфедерации вообще, были в дальнейшем просто реакцией на действия северян. А война продолжалась еще два года.

Поле было усеяно трупами и ранеными. Их срочно сортировали и увозили. Огромное количество медсестер (в медсестры шли все подряд, с обеих сторон, простые девушки, аристократки, жены военных, жены политиков, и так далее) ухаживали за раненными, а хирургов, конечно же, не хватало. Местность там вмеру холмистая. С некоторых точек обзора казалось, что земля усеяна телами до горизонта.

Спустя четыре месяца, в ноябре, когда война снова перешла полностью на территории южан, при Геттисбурге освятили кладбище – с речами, музыкой, и прочими подобающими атрибутами. Линкольн прислал на освящение речь, которую прочли вслух и которая стала впоследствии знаменитой. Речь эту можно понять и оценить только в контексте, но даже в контексте звучит она странно. И только эмоции войны и общественное мнение времени повлияли на события таким образом, что речь вошла в анналы «самого лучшего, когда-либо написанного по-английски», то бишь, наряду с великими стихами, пьесами, и высказываниями.

Существует перевод этой речи на русский язык, и не один. Привожу ее здесь (слегка подправив несуразности перевода) —

«Восемьдесят семь лет назад отцы наши основали на этом континенте новую нацию, зачатую под знаком Свободы и посвященную принципу, что все люди созданы равными.

Сегодня мы ведем великую гражданскую войну, подвергая испытанию вопрос, может ли эта нация или любая другая нация, созданная таким образом и посвященная этому принципу, долго просуществовать. Мы сошлись на поле одной из великих битв этой войны. Мы пришли освятить часть этого поля как место последнего упокоения тех, кто отдал жизнь свою во имя жизни этой нации. Такое действие нам подобает и приличествует.

Но, в более широком смысле, мы не можем посвящать, мы не можем освящать, мы не можем сделать святыней это место. Храбрые люди – живые и мертвые – здесь сражавшиеся, уже освятили его, далеко превысив при этом все, что мы с нашими слабыми силами могли бы прибавить или отнять. Мир мало обратит внимание и не запомнит надолго то, что мы здесь говорим, но он никогда не сможет забыть то, что они здесь совершили. Это нам, живым, скорее следует здесь посвятить себя незаконченному делу, которое сражавшиеся здесь делали столь доблестно. Это нам следует посвятить себя великому труду, который не окончен; дабы набраться от этих чтимых нами усопших большей преданности тому делу, которому они принесли последнюю полную меру преданности; дабы нам здесь торжественно подтвердить, что смерть этих умерших – не зря; что эта нация, под Богом живущая, обретет новое рождение свободы и что правление народное, народом и для народа не исчезнет с лица земли».

Надо сказать, что большинство присутствующих были очень тронуты. После чего разразилось несколько скандалов. При наличии телеграфа о речи на следующий день знала вся страна.

Чикагская газета Сан-Таймз (Чикаго, напонимаю, находится в самом сердце Северных Территорий и является самым большим городом родного Линкольну штата Иллиной – и, вспомня, что Линкольн ЗАКРЫВАЛ газеты, неугодные ему в военное время, следует задуматься – ЧТО ЖЕ ИМЕННО должна была сказать какая-нибудь газета, чтобы он ее закрыл) – сказала следующее —

«Щеки каждого американца пылают от стыда, когда он читает глупые, плоские, посудомоечные высказывания человека, которого рассудительным иностранцам представляют, как Президента Соединенных Штатов».

В то время было принято оглядываться на мнение чужих, как видим.

Несмотря на такие вот сентименты на Севере, Линкольна переизбрали на второй срок.

В следующей главе рассказано будет о событиях частично детективных, и в этой связи следует сказать несколько слов об одной из героинь этих событий, а именно, жены президента, женщины по имени Мэри Линкольн.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});