Нужный (СИ) - Руслан Ряфатевич Агишев

невысокого полноватого мужичка лет тридцати. Лысеющий, но отчаянно молодящийся, продавец сморщился, словно с открытием двери запахло чем-то неприятным.

— По средам не подаем! — высокомерно бросил тип, выставляя в сторону двери вытянутый палец. — И желтые газетенки не читаем. Понятной?

Сам же, словно невзначай взял с прилавка толстый журнал «Столичная жизнь», который не был в свободный продаже, а распространялся лишь по ограниченной подписке по заоблачным ценам. Показывал всем видом: видишь, какой журнал я читаю, а не всякую желтую дрянь за две копейки?

— Ты еще здесь? — не отрывая взгляда от журнала, фыркнул мужичок. Демонстративно потянулся, расправил плечи, словно собрался подойти к двери и вышвырнуть Рафи на улицу. — Мне позвать городового? В кутузку захотел? — на губах появилась гаденькая улыбочка. — Там любят свеженькое мясц…

Но не успел договорить, точнее не смог. Рафи сделал быстрый шаг вперед и резко вонзил два пальцы прямо ему в ноздри. Капитально, с чавканьем засадил, отчего у наглеца аж ноги подкосились. Мерзко, конечно, а как иначе? Не драку же с ним затевать? Костюм ведь позарез нужен.

— А-а-а-а, — заверещал было он, но сразу же умолк. С набухающими от слез глазами уставился прямо перед собой.

Рафи другой рукой вынул из кармана несколько крупных ассигнаций, которых с лихвой бы хватило на лучший костюм в этом магазине, и бросил их на прилавок. После пошел к манекенам на витрине и повел, как телка на веревке, за собой продавца.

— Вот такой твидовый костюм, но для деловых визитов хочу. Я ясно излагаю? — пальцами пошевелил в ноздрях, заставляя мужичка судорожно закивать. Рафи от такой энергии даже подумал, как бы тот голову не оторвал. — Тогда работай…

Медленно вытащил пальцы из чужого носа и тщательно вытер их об пиджак продавца. После еще газетным листком протер, чтобы избавиться от мерзостного ощущения скользкости. Хорошо бы помыть руки, но это позже.

* * *

Порфирий Спиридонович Каменский, владелец магазина одежды для обеспеченных господ, как он сам любил представляться, сразу же почуял неладное. Сидя в своем кабинете на первом этаже, он вдруг услышал сдавленное верещание Николки, своего продавца. Сразу же подумал о плохом: грабить пришли!

— Не на того напали, — прошипел он, скаля крупные желтые зубы. Из ящика стола, словно сам собой, в его руки прыгнул тяжелый револьвер толстым стволом. В недавнем прошлом бывший военный, Каменский прекрасно стрелял и, честно говоря, любил это делать. Естественно, просто так свое добро он сдавать не собирался. — Всех положу, как куропаток.

Осторожно, буквально на одних цыпочках, прошел по коридору и замер у прохода в торговый зал. Затем медленно выглянул, чтобы осмотреться. Вдруг там не один лиходей, а несколько. Как говориться, лучше перебдеть, чем недобдеть.

Каково же было его удивление, когда в торговом зале вместо грабителя, эдакого здорового амбала с ножом, он увидел парнишку-апаша, разносчика газет! Вот тебе и лиходей!

— Хм… С деньгами…

А вот заметив, как тот спокойно вытаскивает из кармана пачку ассигнаций и бросает на прилавок пару банковских билет, владелец магазина призадумался. Что это за босяк такой, что так уверенно держится и носит в карманах целые пачки денег⁈ По-хорошему, в той пачки было пару сотен рубликов, не меньше! Словом, никакой это не босяк с улицы, не простой оборванец!

— Точно, не боссота.

Слышал он от знающих людей, что иногда отпрыски богатеньких семей любят так развлекаться: оденут бедняцкое тряпье и ходят по кабакам и магазинам. Там, где их гонят, они сразу же начинают «козырять» своим происхождением. Мол, благородного обидели.

— Вот так, значит-ца, — понимающей усмехнулся Каменицкий, довольный оттого, что смог себя обезопасить. — А мы тоже не лыком шиты. Примем его со всем вежеством.

Быстро спрятал пистолет и с благодушной улыбкой на лице вышел из-за угла.

— Может быть я помогу молодому господину выбрать себе нужное платье? Разрешите представиться, владелец сего магазина Каменецкий Порфирий Спиридонович, поручик в отставке, по ранению.

И надо было видеть выпученные глаза продавца, Николки в этот самый момент. Они у него едва из глазниц не вылазили. Прямо при нем хозяин не просто назвал оборванца молодым господином, но и самолично вызвался помочь ему с выбором костюма! Как такое, вообще, возможно было⁈ Никогда такого не было! Каменецкий выходил лишь тогда, когда приходили старые клиенты или кто-то из богатых господ.

С оборванцев же совсем другая история была. Тот на выход владельца магазина даже и ухом не повел. Вид у него такой был, словно его каждый день такие люди обслуживают. Сразу видно, что этот юнец не простой человек, похвалил себя Каменецкий. Значит, не ошибся он.

— Подберу вам наилучший в магазине костюм. Хотите из настоящего китайского шелк, или первосортного сукна из Англии? Вам платье для деловых визитов или праздничных? Будет обед, ужин или может быть игра в вист?

Молодой господин, а иначе этого оборванцу даже в мыслях лучше не именовать, ответил не сразу. Задумался ненадолго.

— Никак не определюсь. Визит точно деловой, но с хозяином дружбы не водим. Пожалуй, даже наоборот, враждуем, — задумчиво говорил парнишка, разглядывая образцы тканей на прилавке. — Будет просто разговор, никакого обеда или ужина, а уж тем более дружеской игры. Что бы посоветовали, но быстро?

Каменецкий почти не колебался с выбором: для такого случая подойдет лишь классика, без всякой новомодной вычурности, чтобы было достойно и солидно.

— Вот, молодой господин! — воскликнул владелец магазина, открывая один из платяных шкафов и показывая на однотонный серый-стальной сюртук с брюками. Рядом на вешалке висела белоснежная сорочка и темный галстук. — Только это и ничего больше! Господин, что заказывал сие изделие, внезапно отбыл за границу. Он близок вам по комплекции. И если вы согласитесь, мы с моим помощником быстро подгоним платье под вас.

Несколько мгновений покупатель рассматривал товар, пока, наконец, не кивнул.

— Подойдет…

Глава 10

* * *

Весь дом был погружен в тишину. Редкие звуки раздавались на этажах: то скрипом старинного дубового паркета отзовётся идущая горничная с подносом, то раздастся тонкий звон отбивающих время часов, то где-то за плинтусом заскребется мышь. Все домашние знали, что после полудня, когда любимая внучка князя ложилась немного подремать, лучше не шуметь. Иначе…

Старый князь давно уже стоял в коридоре в полной неподвижности, напоминая собой, обращенного в соляную статую, библейского Лота. На его лице, обращенном в сторону полураскрытой двери в детскую комнату, застыло странное выражение, которое редко кто из посторонних видел. Это была какая-то смесь из надежды, гордости и страха.

— Спи, моя кроха, спи… Набирайся сил.

Взгляд Голицын скользил по