Весь Хайнлайн. Чужак в стране чужой - Роберт Хайнлайн

И была неприятно удивлена, получив требуемые сведения буквально через несколько минут — все они содержались в бортовом журнале «Посланника». Но к этому времени мадам Везант успела уже взять себя в руки, а потому спокойно записала цифры и обещала, что сразу же по составлении гороскопов позвонит миссис Дуглас.

И вот после двух часов кропотливой арифметики она имела полные исходные данные для гороскопов супругов Дуглас и ровно ничего по Смиту. Мешало очень простое — и непреодолимое — обстоятельство: Смит родился не на Земле.

Ее астрологический талмуд не предусматривал подобного варианта, безвестный автор этой книжонки скончался задолго до первого полета на Луну. Мадам Везант пыталась найти выход, было естественно предположить, что основные принципы науки остаются незыблемыми и нужна всего лишь поправка на место. Но она тут же погрязла в путанице незнакомых связей, не было даже полной уверенности, что на Марсе те же самые знаки Зодиака, а как же можно работать без знаков Зодиака?

Одним словом — сплошной ужас, все равно что извлекать кубический корень (именно эта неразрешимая проблема заставила малютку Бекки расстаться со школой).

На столе появилась сберегаемая для трудных моментов бутылка того самого тонизирующего, которым несколько злоупотреблял покойный ее супруг. Мадам Александра быстро приняла одну дозу, налила вторую и задумалась: что бы сделал в подобной ситуации Симон? Через несколько минут она буквально услышала ровный спокойный голос:

— Уверенность, детка, и еще раз уверенность. Не теряй уверенности, и тогда все эти лохи тоже в тебя поверят. И это твоя обязанность перед ними.

Законная наследница мудрости древних почувствовала себя значительно бодрее и начала писать гороскопы Дугласов. С гороскопом Смита тоже не возникло никаких проблем, как и обычно, ее охватило ощущение, что ложащиеся на бумагу слова сами себя доказывают — они выглядели ошеломительно истинными. Работа подходила к концу, когда снова позвонила Агнес Дуглас.

— Элли? Ты уже все?

— Вот как раз дописываю последнюю строчку, — деловым голосом сообщила мадам Везант. — Ты должна понять, что составление гороскопа на Смита — задача для Науки трудная и необычная. Для человека, рожденного на другой планете, приходится пересчитывать все аспекты. Влияние Солнца уменьшается, влияние Дианы становится почти неощутимым, но зато Юпитер попадает в совершенно новый, я бы даже сказала уникальный аспект. Да ты и сама все это понимаешь. Потребовались весьма длительные вычисления…

— Элли, не надо этих подробностей. Скажи только главное — ты знаешь ответы?

— Естественно.

— Ну, слава тебе Господи. А то я уже боялась услышать, что задача оказалась неразрешимой.

— Я удивляюсь тебе, милочка, — оскорбленно откликнулась мадам Везант. — Ведь Наука никогда не меняется, меняются только конфигурации. Разве возможно поражение, когда ты вооружен методикой, предсказавшей час и место рождение Христа, предсказавшей момент и способ смерти Юлия Цезаря? Истина всегда есть Истина.

— Да, совершенно с тобой согласна.

— Ты приготовилась?

— Сейчас, я только включу запись… давай.

— Так вот, Агнес, настал самый критический период твоей жизни, никогда прежде в небесах не выстраивалась столь мощная конфигурация. В первую очередь ты должна сохранять спокойствие, избегать излишней поспешности, тщательно все обдумывать. В целом знамения благоприятны… при том условии, что тебе удастся избежать необдуманных поступков. Старайся за внешними проявлениями видеть глубинные события… — и так далее, и тому подобное. Бекки Визи всегда давала хорошие советы, давала их весьма убежденно, а потому и убедительно. Уроки Симона научили ее, что даже при самом угрожающем расположении планет обязательно есть какой-нибудь выход, какой-нибудь аспект, благоприятный для клиента.

Мало-помалу напряженное лицо Агнес смягчилось, она начала согласно кивать.

— Теперь ты видишь, — заключила мадам Везант, — что в своей совокупности три ваших гороскопа делают исчезновение Смита не только понятным, но даже неизбежным. Но не нужно беспокоиться, он вернется или даст о себе знать в самое ближайшее время. Самое главное — не делать излишне резких движений. Сохраняй спокойствие.

— Да, понимаю.

— И еще одно. Аспект Венеры очень благоприятен и потенциально доминирует над аспектом Марса. Как ты понимаешь, Венера символизирует тебя самое, а Марс — это и твой муж, и Смит, последний — в результате уникальных обстоятельств его рождения. На тебя ложится бремя двойной ответственности, и ты обязана принять этот вызов. Ты должна проявить специфически женские черты характера — спокойную мудрость и сдержанность. Ты должна поддержать своего мужа, провести его через бурные воды, успокоить его и утешить. Ты должна быть неиссякаемым родником незамутненной мудрости, это твой особый талант, так воспользуйся же им.

— Элли, — восхищенно вздохнула миссис Дуглас, — ты просто великолепна. Не знаю, как тебя и благодарить.

— Благодари Древних Учителей, ведь я всего лишь скромная их ученица.

— Их я отблагодарить не могу, так что отблагодарю тебя. Задаток был очень мал для такой работы, я сделаю тебе подарок.

— Нет, Агнес. Я рада оказать тебе услугу.

— А я рада отблагодарить за эту услугу. Молчи, Элли, больше ни слова.

Мадам Везант позволила себя уговорить и закончила разговор, чувствуя приятное удовлетворение честно выполненной работой, ведь она знала, что ничуть не ошиблась в толковании небесных знамений. Бедняжка Агнес! Большая это честь — хоть немного выровнять ее путь, хоть самую малость облегчить ее бремя. Честь и, одновременно, удовольствие.

Мадам Везант очень нравилось, что Агнес обращается с ней почти как с ровней; справедливости ради нужно добавить, что сама она была напрочь лишена снобизма и даже в мыслях не ставила себя на одну доску с супругой Генерального секретаря. В молодости Бекки Визи была настолько серенькой и незаметной, что руководитель политической машины округа так никогда и не сумел запомнить ее имени, хотя и заинтересовался ее бюстом. Но Бекки Визи не обижалась. Бекки Визи любила людей. Она любила Агнес Дуглас.

Бекки Визи любила всех и каждого.

Она посидела еще немного, наслаждаясь теплым чувством удовлетворенности, выпила еще капельку своего тонизирующего. И все это время хваткий ее ум прокручивал обрывки полученных сведений. А затем она позвонила своему биржевому брокеру и приказала продавать «Лунар Энтерпрайзис», с задержанной передачей.

— Элли, — фыркнул брокер, — ты бы не увлекалась так своей похудательной диетой. Мозги размягчатся.

— Не мешай мне, Эд. Когда акции опустятся на десять пунктов, прикрой меня, даже если они будут падать дальше. Когда они поднимутся на три пункта — снова покупай, а вернется цена сегодняшнего закрытия — продай.

Последовало долгое молчание.

— Элли, ты что-то там разнюхала. Признайся дядюшке Эду.

— Мне сказали звезды.

Эд высказал желание сделать с «этими твоими звездами» нечто, астрономически совершенно несуразное.

— Ладно, не хочешь говорить, так не говори. М-м-м… ну что я за идиот такой, вечно вляпаюсь в какую-нибудь сомнительную историю. Ты не возражаешь, если я и от себя поиграю?

— Играй на здоровье, только не очень крупно, чтобы в глаза не бросалось. Ситуация очень деликатная, Сатурн между Девой и Львом.

— Все, как ты скажешь, Элли.

В полном восторге, что Элли подтвердила все ее догадки, миссис Дуглас с головой окунулась в дела. Она затребовала досье пропавшего Берквиста и приказала в кратчайшее время смешать его с грязью. Она вызвала Твитчелла; тот покинул кабинет генеральной секретарши с совершенно убитым видом и сразу же сорвал злость на своем заместителе. Затем она поручила Санфорту выпустить в эфир вторую серию спектакля «Человек с Марса», сопроводив ее слухом, что «согласно источникам, близким к правительству, Смит в ближайшее время отправляется — а может быть, уже отправился — в Анды, в высокогорный санаторий, чтобы отдохнуть в климате, максимально похожем на марсианский». Оставался последний вопрос: как утихомирить Пакистан, заставить его голосовать нужным образом.

Напряженная умственная работа кончилась тем, что Агнес позвонила супругу и велела ему поддержать притязания Пакистана на львиную долю кашмирского торня. Дуглас и сам склонялся к этой мысли и был искренне возмущен, что Агнес почему-то уверена в обратном. «Ты что, совсем меня за идиота считаешь», — подумал он, но вслух ничего такого не сказал и кисло согласился. Разобравшись с высокой политикой, миссис Дуглас отправилась на собрание «Дочерей Второй революции»{24}, чтобы произнести там речь «Материнство в Новом Свете».