Есть только ты (СИ) - Гром Ульяна

Разбежавшись, нырнула с бортика в самую середину фиалковой жидкости. То, что это не вода, мне и так было понятно. Но то, что эта жидкость имеет сладкий насыщенный аромат и оказывает расслабляющий эффект, стало приятным сюрпризом. Я даже успела сделать пару заплывов прежде чем в бассейн со скоростью боинга занырнул сногсшибательный скандинавский бог. Голубые глаза, тело атлета, длинные волосы на одну сторону, с которых стекал неизвестный цветной наполнитель бассейна. Он подплыл ко мне близко-близко, посмотрел в глаза, обхватил одной рукой за талию, другой за затылок и поцеловал чувственно и нежно. Я, конечно, получила колоссальное удовольствие, и даже не испытала ни капли чувства вины. Я свободная, обиженная, слегка пьяная женщина, имею право на маленькое приключение. Он оторвался от моих губ и я на автомате потянулась следом. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Пошли со мной, куколка. На хрен эту вечеринку, мне здесь все равно надоело. Саймон уже все показал, красотку ту Дариус уволок, но ты тоже ничего. Давай быстрее, мне ещё гостей потом выпроваживать. Я - Алан. А ты?

- А мне пора, до встречи Алан, - и поплыла подальше от очередного друга. Но не успела отплыть и на пару метров, как он вынырнул передо мной и преградил путь. 

- Я не договорил, милая! Сейчас выходишь, и быстро за мной, поняла! В таком виде только оборотней приманивать. И одеваться тебе уже поздно, поверь мне. Альфа уже на террасе строит своих волчат, чтобы они не накинулись на тебя прямо в фрези-фреше. Он, между прочим, покруче любого алкоголя, если ты не знала. 

И мои, заблестевшие жаждой приключений, глаза явно дали ему понять, что всеми вышеперечисленными ужасами он меня не напугал, а скорее заинтриговал и ввел в режим ожидания приключений на мои нижние девяносто. Подтянутые и загорелые, кстати. 

- Ой, дура! - верно истолковал моё заинтересованое выражение лица Алан.

Схватил, закинул на плечо и потащил на выход из бассейна.

- Здесь тебя ждут неприятности, глупая женщина! 

- Куда ты меня тащишь? А неприятности? Они же ждут!

- Да, отпусти, девушку! Видишь, она очень хочет остаться, - вмешался в наш разговор жгучий брюнет. Я обернулась на голос и зависла. Вот это повезло мне! Что ни мужик, то брутальный мачо, то бог, то Апполон, то восточный шейх. Это относится к последним трем, явно восточного происхождения, красавцам. С таких только картины писать. Если Дариус был красив своей чисто мужской красотой, бешеной харизмой и природным магнетизмом; Вильгельм классической красотой; Саймон брутал до мозга костей; то эти, как нарисованные черным грифельным карандашом, такие четкие линии лица и тела у них были. А ведь мне было совсем не страшно остаться с ними наедине. Что там говорил Алан об этой чудо-водичке? Возможно, все дело действительно в ней, а может, в моей бесконечной безусловной вере в незримого телохранителя.

- Алан, отпусти меня немедленно! Я пришла на вечеринку повеселиться и именно это и собираюсь сделать!

- Да ты понятия не имеешь с кем собираешься связаться! 

- Так ты отпусти девушку и представь нас, чтобы она имела понятие, - проговорил неторопливо самый крупный из троих заморских прынцев.

- Послушай, Шахир, ты мой гость, ты в моем доме, и ты знаешь правила. Я не отдам тебе эту девушку, даже не проси. Она немного не в себе, и не отвечает в полной мере за свое поведение. Поэтому сейчас мы медленно с ней уходим, а вы со своей стаей продолжаете пить и веселиться, я угощаю. 

Этот Шахир, сделал задумчивое лицо, почесал свою черную короткую бороду, вздёрнул бровь и выдал:

- Нет, я тоже хочу эту девушку. Единственное, что могу обещать, что насильно она не покинет твой дом. Только если сама захочет пойти со мной. Ты согласна, красавица?

- Да согласна я, согласна! Только, Алан, спусти меня уже наконец на пол. Иначе скоро увидишь все коктейли со своей крутой вечеринки в одном миксе, потому что шейкер в моем лице уже готов их выдать прямо на твою божественную накачанную... э-э-э... спину.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он неохотно отпустил меня, поставил аккуратно перед собой, посмотрел проникновенно в расширенные от удивления глаза и не увидев там ничего нового, отступил со словами:

- Я слежу за тобой, и охрана по всему периметру тоже, Шахир, - развернулся и пошел в дом.

А я осталась возле бассейна с тремя полуголыми, блестящими от воды, загорелыми идеальными мужскими торсами. 

- Как ты уже поняла, меня зовут Шахир, это мои друзья Зайн и Амиль. Я альфа белых волков всего восточного побережья Париотики и горного хребта Андакара. Предлагаю присоединиться к нашей компании в шатре, там нам никто не помешает.

- Нет, я конечно, ещё та Красная шапка и не из пугливых. И секс люблю, да и волков не боюсь. И иронию про белых оценила. А ещё глаза у вас очень красивые - такие синие-синие, кого-то мне напоминают. Но все же разговаривать, - и показала воображаемые кавычки двумя пальцами, - предпочитаю на нейтральной территории. Пойдёмте в бар под открытым небом, там и потанцуем и поговорим, и выпьем. Только мне бы одежду раздобыть для начала.

Шахир смерил меня внимательным взглядом, развернулся к своим друзьям, дал им какие-то указания и проговорил медленно и неспешно:

- Я тебя услышал, женщина. 

- Эва!

- Э-э-эва, - медленно, тягуче,с хрипотцой и очень чувственно. - Сейчас тебе принесут твое платье и можем уходить. Только ты и я. 

Вот значит как. А хаски упрямый оказался, настырный. Ну, что ж таких у меня уже вагон и маленькая тележка.

- Подождем платье, а то как-то не очень комфортно разговаривать в одном белье с незнакомыми полуголыми оборотнями. Я ж не полная дура, и прекрасно понимаю к чему все идёт. Но очень близкое знакомство не входит в мои планы на сегодняшний вечер. Возможно, в следующий раз. Извини, дорогой Шахир, если дала ложную надежду. Единственное, что могу обещать - это безудержное веселье и танцы под горячие ритмы этой ночи на танцполе. Не в горизонтальной плоскости!

- В вертикальной я тоже не против, - похабно ухмыльнулся альфа своими белоснежными зубами.

Надев принесенное платье, милыми собачками в зубах, направилась в сторону танцующих и веселящихся, послав воздушный поцелуй, гневно сверкающему глазами, мужчине, но все равно идущему следом за мной. 

А потом все померкло и утонуло в зажигательных ритмах, остались только я, музыка и танец. Безудержный, бесконечный, свободный. Я отрывалась по полной. Ничего больше не существовало, только музыка в моих ушах, в моей голове, в моем сердце, в моей крови. Уроки стрипа не прошли даром. Мои движения были соблазнительные, женственные, манящие. Никакого смущения, только привлекательные и соблазняющие прогибы, эротические наклоны и сексуальные восьмёрки. Моё тело пело и говорило вместо меня, рассказывало свою историю любви и страсти. И ничего не могло остановить этот восхитительный рассказ на протяжении нескольких часов.

Кроме, конечно же, злого и ревнивого Дариуса. 

Ближе к рассвету, растолкав толпу, что собралась вокруг, он схватил меня на руки и понес в сторону выхода. Да, вот как бы не так. Альфач-то не дремлет. Быстро подскакивает к моему носителю-похитителю, хватает того за плечо и разворачивает к себе лицом. 

- Это моя женщина! Отпусти и сможешь добраться живым до своего мира, чужак. А наших женщин не смей трогать своими грязными руками! 

Сказать что Дариус офигел от такого заявления, это очень сильно приуменьшить его удивлённое лицо и отвисшую челюсть. Он даже обернулся в поисках женщины, стоящего напротив альфы. Не найдя рядом никого подходящего на роль самки волков среди окружающих, явно принадлежащих к оборотням, Дариус с подозрением уставился на меня. 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Ты что-ли его женщина?! Убью! Сначала тебя, потом его, а потом всех, от кого услышу подобную фразу! Уяснила, МОЯ женщина! А вы, брысь с дороги, шавки недобитые!

И зашагал прочь из этого сумасшедшего дома, который необъяснимым образом изменился до неузнаваемости. Некогда веселое и яркое сборище словно выцвело, краска слезла и облупилась, остался только грязный остов, замерший в неестественных позах. Он остановил время. Вот это да! И только зажигательная музыка продолжала играть как насмешка над окружающими.