Под тремя башнями - Николай Дмитриев

— Это той, что в лесу?.. — осмелев, Ярко привстал со своего пня.

— Тот, тот, — мужик кивнул и как-то по-птичьи наклонил голову, словно хотел почесать себе плечом за ухом. — Э-э-э, хлопче, а ведь я тебя тоже давно знаю…

— Да шо вы, дядьку… — Ярко исподтишка зыркал по сторонам, прикидывая, нельзя ли дать стрекача.

— Знаю, знаю, вспомнил, — дядька снова потянулся плечом к уху и сморщился. — Ты не обращай внимания, это рука у меня, знаешь… Ты прошлый раз в лодке против солнца сидел, а теперь я твою башку увидел. Ты ж в семейном лагере при поварихе был, ещё карабинчик у тебя был смешной с крышечкой…

Ярко вздрогнул и обернулся назад. Тропинка уходила вниз и дальше за ней угадывался тёмный круг омута.

— Да не бойся, ты, не бойся… — дядька сердито фыркнул. — Сам видишь, ничего у тебя особо не выспрашиваю. Ты лучше скажи, тот третий хлопец, что с вами на речке был, хто?

— Сашко? — переспросил Ярко и пояснил: — А воны недавно приехали. Батько его строитель, разом з Мирековым отчимом работает.

— Будивельник, значит… То добра справа, я б тоже щось будував. От тильки война. Вона, знаешь, кожному взнаки…

— Це вы про того, юродивого? — осмелился спросить Ярко.

— Не, — Мужик вздохнул. — Он просто на голову вроде как хворый.

— А это что значит? — совсем осмелев, Ярко показал пуговицу.

— Он так расположение показывает. — Мужик странно поджал губы. — Может, и от тебя чего хочет.

— Так он же тут, в лиси, чи ни? — забеспокоился Ярко.

— В лиси, то так. Но вообще-то он больше возле собора вештается…

Теперь Ярко ощутил нечто похожее на доверие к странному мужику и потому спросил прямо:

— А скажить, дядьку, а чого Миреку опасаться надо?

— Ну так, ясное дело. Той чокнутый болтать может что угодно. Вот бовкне щось непотрибне, а то сам знаешь, как оно…

— Ага, — протянул Ярко и, хотя ничего толком не понял, умолк.

— От и добре, — мужик сломал пальцами веточку на кусте и подмигнул Ярке. — Только и ты, хлопче, дядькови своему ни полслова. Договорились?

— Ага, — дёрнул головой Ярко.

— Тоди, хлопче, бувай…

Мужик неслышно скрылся в кустах, а Ярко ещё долго торчал возле пня, глядя словно чужими глазами на густые заросли…

Опять пуговица

Выслушав Ярку, Мирек нахмурился и сердито зашлёпал стоптанной подмёткой по тротуару. Они стояли в укромном уголке улицы, напротив собора, в котором шло вечернее богослужение. Колокольня рухнула во время бомбёжки, и теперь колокола подвесили прямо к деревьям, окружавшим храм. С того места, где стояли мальчишки, им было видно, как человек у церковной паперти быстро перебирал верёвки и вокруг разносился лёгкий и какой-то радостный перезвон.

— Слушай, Ярко, а ты не ошибся, это тот самый дядька? — Мирек покосился на приятеля.

— Тю! Я что, дурной? Он же сам сказал и про тебя, и про лодку. И я тебе скажу: лодка — то дурныця и то, що он меня возле кухни бачив, то теж ничого, а вот звидки вин про тебе знае? Что там було у вас, Мирек?

— Ничего у нас быть не могло, разве что отец…

— Може буты, — думая о чём-то своём, согласился Ярко. — Я помню про те, що батько в Янивському концетраку загинув, вы узнали саме тогда, как немцы свою облаву начали.

— Ну да, — подтвердил Мирек. — Тогда к маме приходил кто-то из города и передал. А уже потом, немцы…

— Точно! Тоди той дядька нас бачив! — Ярко стукнул кулаком по ладони. — У нас в лагере тогда молодым жинкам и хлопцам тоже оружие дали. Бо дядька як раз про мий карабин згадувал.

— Слышь, Ярко, а может, он лисовик и теперь властям сдаться хочет, да боится? — предположил Мирек.

— Не, не похоже, — Ярко упрямо мотнул рыжей головой. — На что ему тогда ты? И потом ю-юродивый, это всё равно что нищий, да?

Мирек угрюмо кивнул. Он уже давно догадался, о каком нищем шла речь, и теперь размышлял, говорить ли Ярке о встрече с Крыжом или нет. Судя по красочному Яркиному описанию, это был тот самый нищий, который у контрфорса всучил свою дурацкую пуговицу.

А вообще-то, если быть честным, Яркины слова здорово напугали Мирека. Пока он следил за Крыжом по своей воле и даже потом, когда нищий заговорил с ним, всё было, в общем, нормально. Но сейчас, когда Ярко, приехавший из деревни, вдруг заговорил о том же, Мирек почувствовал самый настоящий страх.

Ярко обратил внимания на состояние Мирека и, поглядывая на паперть, коротко бросил:

— Ты что, встречался с ним?

— С кем? — переспросил Мирек.

— Ну с этим… Придурком.

— Нет… — Мирек чуть помедлил с ответом и решительно повторил: — Нет, не знаю я его.

— Я покажу. Сейчас подойдём ближе, поищем, тут он, должно быть. — Ярко повернулся к приятелю. — Сашке будем говорить?

— Ты что, сдурел?

— Чего это?

— А ты что, сам не понимаешь? — Мирек покрутил пальцем у лба. — Он же приезжий и знать не знает, как тут было!

— Разве? — искренне удивился Ярко. — Но предупредить же надо…

— Да я не о том! — Мирек сердито тряхнул головой. — Предупредить как-то надо, а объяснять — нет.

— Это как же?

— А так, — напористо продолжал Мирек, — что за отношения у этого мужика с моим отцом были, знаешь? Нет. И потом, говорил же дядька, что нищий этот что угодно ляпнуть может. А у меня отчим, дошло?

— Дошло… — медленно протянул Ярко, недоумённо уставившись на Мирека.

— Ничего до тебя не дошло, — Мирек махнул рукой. — Отца же у меня в войну убили, а мужик отца знал, а может, и нищий тоже с ним дела имел…

Он на секунду умолк, как бы собираясь с мыслями, и только потом закончил:

— Мы вон с тобой тоже ничего понять не можем, а как ты ничего не понимаешь, то что ты объяснять будешь?

— Это да… — Ярко тяжело вздохнул. — А как же с Сашкой?

— Для Сашки я придумаю что-нибудь.

— Только мне скажи, а то я как влопаюсь…

— Не влопаешься, — отмахнулся Мирек. — Идём, кончается вроде.

Перейдя наискось мостовую, хлопцы поднялись по небольшой лестнице и через главные трёхарочные ворота с иконой вошли на обширный церковный двор. Служба в соборе только что кончилась, и на паперть начали выходить богомольцы. Сюда хлопцы пришли специально. Сегодня Ярко долго прикидывал, где бы ему отыскать нищего, чтобы показать Миреку. По словам того дядьки выходило, что искать нищего нужно возле церкви, тем более что сюда сегодня собрались все прихожане.

С трудом пробираясь в толпе верующих, выходивших из храма, Мирек, пользуясь толкотней, немного отстал. Интуитивно он боялся встречи с этим нищим и не хотел, чтобы он видел его вместе с Яркой. В то же время Мирек втайне надеялся, что нищий, которого, по словам загадочного мужика, ему следовало опасаться, всё-таки не тот непонятный Крыж.