Том 4. Пьесы 1865-1867 - Александр Островский

Дубровин

Всю правду говорить?

Олена

Ну, говори!

Дубровин

В сиротской нашей долеДо ласки ли, Олена? А взгрустнется,Бывало, мне, — присядешь, горько всплакнешь,Придет ко мне, бывало, пожалеет,Приластится, лицо и руки лижетМой верный пес, лохматая собака,Кобель борзой. В глаза ко мне глядитИ плачет сам, как будто он прочуял,Что на уме моем.

Олена

(бросается к нему на шею)

Роман, сердечный!

(Плачет.)

Так прогони ж свою собаку, злуюРазлучницу. Возьми меня. СобакойСлужить тебе я буду, злое гореС тобой делить; в глаза глядеть, и плакать,И ластиться.

Дубровин

(утирая слезу)

Уж без тебя не выдуОтсюда я. Не для того нас доляСвела опять, чтоб снова расставаться.

Олена

Не надоем тебе, не надокучу.Прикажешь мне — я подойду, погонишь —Я прочь пойду, и слова не услышишь.

Дубровин

А у тебя и не спрошу, Олена,Как ты жила, чтоб сердца ретивогоНе натрудить. И так уж все изныло.Я знаю, ты меня не променяешьНи на кого охотой, про насильствоНе сказывай! Себя не пожалею,Да и тебя. Таков уж мой обычай;Как словно что внутри-то захохочет,В глазах туман кровавый да ножиМерещатся. Молчи, Олена, лучше!

Олена

Романушка, не думай! ВоеводаИ плакал-то, и пыткой-то стращал,Я напрямик ему сказала: руки,Мол, наложу, отстань. Три дня не ела,Голодной смертью помереть хотела, —И унялся. На черную работуПослал меня; а я тому и рада.Боярышню привел, так взяли в терем,По нраву ей пришлась.

Дубровин

Веди скорееБоярышню. Мы задние воротаОтворим вам.

Олена

Ступай же, дожидайся,За ворота. Мы крикнем, ты отворишь.А здесь не стой! С боярышней Ульяна,Сердитая такая: как увидитТебя в саду, весь дом поднимет криком.Прощай пока.

Дубровин

Ну, с Богом.

Олена

Дожидайтесь.

Уходят: Дубровин за ворота, а Олена в терем.

Шут

Ну, дядюшка, простись с своей невестой!Женили нас с тобой! Ты где гуляешь,Своей беды не знаешь? Что ж мне делать?Будить народ начать? А ну, услышитОленин муж, да выдадут людишкиМеня ему? Начнет меня он резать,Пороть ножом на части по суставам.Ой, батюшки, не буду! Вот что лучше:Направлю я стопы свои подальше,Покуда цел.

Воевода входит и осматривает терем.

Явление третье

Шут и воевода.

Шут

Эй, дядя, дядя, тише!

Воевода

Бессудный, ты?

Шут

Я, дяденька. Потише,Не разбуди! Ты видишь, все заснули.

(Показывая на сторожа.)

Ты как прошел?

Воевода

В ворота.

Шут

Кто же отпер?

Воевода

Два сторожа сидят.

Шут

Исправно. ДвериОдни запрем, другие настежь. Слушай:Все сторожа пьянехоньки, ДубровинИ Бастрюков на задворках гуляют,Сейчас придет боярышня; ворота,Вот видишь те, не заперты. ПромедлиТы час еще — и поминай как звали.Ты здесь один?

Воевода

На улице оставилЛюдей, стрельцов и с ними Неустройко,А сам один двором прошел тихонькоИ сказывать не приказал.

Шут

Пошли-каВ обход стрельцов на задворки. Без шумуПускай идут, и посмотри, что будет.

Воевода

Ступай веди стрельцов, я здесь останусь.

Шут

А по тебя два раза присылали:Наехали с Москвы, в избе приказнойСидят да ждут какие-то бояре.

Воевода

Убить тебя с боярами-то вместе!Пошлют — иди! А разговоры после.

Шут уходит.

Недаром сон, и хорошо, что в поруПриехал я! Теперь мои злодеиВ моих руках, поймаю их с поличным.

Выходят из терема: Ульяна, Марья Власьевна, Олена; воевода прячется.

Явление четвёртое

Воевода в кустах, Ульяна, Марья Власьевна, Олена, потом Дубровин и люди.

Ульяна

Пришла ж тебе охота! Не слыхала,Как соловей поет. Велико диво!У вас в саду, чай, много.

Олена

Все же любоПослушать их весенней-то порой.

Ульяна

А лучше б спать!

Олена

Мы выспаться успеем.Мы круглый год все спим. Ночей-то много,А соловьи поют до Петрова дня,Перестают потом.

Ульяна

И вам не страшноНочной порой в саду?

Олена

Чего ж бояться?Вот говорят, что будто бука ходит,Да врут поди.

Ульяна

Ты уморишь со страху!Не говори уж лучше!

Марья Власьевна

Бука! бука!

Ульяна бежит к терему, Марья Власьевна и Олена в ворота.

Воевода

Держите их!

Ульяна

Боярин!

Воевода

Стой, ни с места!

Вбегает Марья Власьевна. Воевода берет ее за руку.

Воевода

Красавица, куда бежишь! Постой,Не торопись! Держи ее, Ульяна!Ульяна берет ее за другую руку.За что же ты хлеб-соль мою и ласкуСовсем забыть хотела? И спасибоМне за любовь-заботу не сказала,Задумала покинуть, людям на смехИ голове седой на поруганье,Мой нов терем. Аль ты не знаешь, Марья,Что у меня жене прощенья нетЗа грех ее. И мал ли он, велик ли,А ей не жить. Прощайся с белым светом!Ты не жена, так все равно невеста.Я не хочу, чтоб мне в глаза смеялись.Мне жаль тебя: такая молодая,А умирать придется. Ты хотелаПовеселей пожить. Смеяться любишь!

(Ласкаясь.)

И у меня ты вдоволь насмеешься,И умирать тебе веселой смертью,Красавица моя!

Неустройко

(за сценой)

Он здесь. Держите!Связать его!

Дубровин

(за сценой)

Живой не дамся в руки.

(Вбегает.)

Так вот где ты, мой ворог, разоритель!Не ты ль меня пустил по-волчьи рыскать?Гнездо мое расхитил? Уж не ты лиИ выучил меня ножи точить,В оврагах жить, по Волге грабить, резатьЖивых людей? Ты вспомни-ка, не ты ли?

Люди, Неустройко и шут входят; на шум выбегают из терема Недвига, сенные девушки и женщины и останавливаются на крыльце.

Кажись, что ты! Так сам теперь отведай,

(вынимает нож.)

Востер ли нож, чиста ль моя работа.

Люди схватывают его сзади.

Воевода

(с хохотом)

Я выучил тебя, да, видно, плохо,Не доучил, начать придется снова!Сковать его! А люди Бастрюкова?

Неустройко