Рейтинговые книги
Читем онлайн Мой дедушка - застрелил Берию - Николай Переяслов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25

«РЕФОРМИРОВАНИЕ РОССИИ ЗАСЛУЖИВАЕТ ВСЕНАРОДНОГО ОСУЖДЕНИЯ», решительно провозглашали буквы.

О, Господи! Вместо слова «обсуждения» там стояло набранное жирным шрифтом слово «осуждения». Получалось, что выдвигаемый и поддерживаемый представителями российского бизнеса кандидат требовал осудить реформы, которые этот самый бизнес как раз и питают! Из-за небольшой опечаточки, заключающейся в потере всего одной-единственной буквы, финансовый аферист и поборник российской демократии Альберт Зиновьевич Чибис превратился вдруг в эдакого второго Зюганова. Так что теперь понятно, за что меня отстранили от должности...

Я пробежал глазами текст нашей беседы и во второй части интервью ещё раз наткнулся на это же самое «осуждение» — опечатка проскочила мимо глаз выпускающего редактора дважды, и это уже наталкивало на некие подозрения. Кто там вчера дежурил по номеру? Придорогер? Ефим Семенович? Ну-ну...

...Ни выяснять, как могла произойти такая откровенная лажа, ни тем более ходить и кому-то что-то доказывать я не стал. Поделом лопухнулся должен быть предвидеть, что Фимка при первом же удобном случае меня подставит. Что ж теперь после драки кулаками махать?..

Я перестал ходить в редакцию, дни напролет сидел дома над быстро опротивевшим мне пивом и вяло обдумывал свои дальнейшие перспективы. Но никаких сногсшибательных идей в голову не приходило, время тянулось медленно и скучно, и я начал отчетливо ловить себя на том, что тупею. Надо было себя куда-то срочно пристраивать, и я вспомнил про Галкина.

Мы познакомились с ним года полтора назад, когда он пришел в редакцию аккредитовать себе нашего корреспондента. Он затевал тогда большой автопробег по городам и весям Поволжья и хотел, чтобы это мероприятие было системно освещено в прессе, в том числе и во «Всенародной кафедре». Помню, он сидел перед нами, зачем-то вытащив из кармана и держа в руках толстую пачку сторублевок, и сбивчивой скороговоркой рассказывал о своем проекте проехать вдоль всей Волги, устраивая в каждом населенном пункте летучие митинги и литературно-публицистические вечера, с тем, чтобы читать на них стихи на православно-самодержавные темы, просвещать народ насчет общинной жизни и создавать по ходу следования ячейки местного самоуправления, а затем провести осенью из представителей этих ячеек Всенародный Собор в Нижнем Новгороде и провозгласить на нем восстановление в России монархического строя.

Звали его Николаем Александровичем, как Государя-Мученика Николая II, и это как бы само собой подразумевало, что на роль будущего самодержца России уже и искать никого не надо — вот он, тут как тут...

«Шиза в чистом виде», — подумал я, морщась от его булькающей сбивчивой трескотни, но тогда ещё жив был Дворядкин, и, хотя мне и не хотелось двигаться в сторону опротивевшей мне за прежние годы Сызрани, я был вынужден подчиниться приказу своего начальника и отправиться на три недели в командировку в компании с набранной Галкиным разношерстной командой. Надо сказать, что человек он был в общем-то не глупый и уж точно не бедный руководя в своем Нижнем неким международным интеллектуальным фондом, он пропускал через свои руки довольно крупные суммы денег, адресованные на смутные, очень неотчетливо очерченные программы, что позволяло ему отстегивать от них энные доли и на свои монархические затеи. Сначала он провел на эти деньги весьма объемные теоретические исследования истории развития земства в России, разработал свою схему ячеечного самоуправления (вся страна разбивается на пятерки, от каждой пятерки выбирается старший, и из этих старших образуются десятки, затем из каждой десятки выбирается старший, и из них образуются сотни — и так далее, до полного охвата всего населения), а потом приступил и к практическому осуществлению своей идеи. Но с практикой у него пошло несколько хуже — вместо того, чтобы забронировать номера в гостиницах по ходу своего автопробега, он закупил где-то кучу туристических спальных мешков и палаток далеко не лучшего качества, наверняка потратив на это больше, чем обошлись бы гостиничные койки в бедных приволжских райцентрах, посадил народ в два полуразбитых ПАЗика и со счастливым блеском ожидания в глазах повез в сторону Волги. Мы успели провести несколько хаотичных митингов во встретившихся по пути городишках, где едущие с нами артисты пели «Боже, Царя храни», «Дубинушку» и «Ой, не время нынче спать, православные», а потом Николай Александрович излагал свою теорию реорганизации державы и раздавал ксерокопии своей разработки о ячейках самоуправления. Проведя в таких условиях два дня и переночевав две ночи в брошенном прямо на сырую землю спальнике, я на третий день пути разболелся, начал хрипеть, чихать и кашлять, у меня поднялась температура, а самое главное — начала заклинивать спина в пояснице, так что весь этот третий день меня растирали водкой, хлестали крапивой, а затем посадили в поезд, выдали на дорогу весьма приличную сумму денежной компенсации «за временную потерю здоровья» и отправили назад в Москву.

Правда, за те два дня, что я провел с Галкиным в этом странном походе, он успел проникнуться ко мне самым что ни на есть искренним расположением, вызванным моим выступлением в одном из самых первых встреченных нами городишек. Я прочитал тогда перед собравшейся на городской площади жидкой толпой одно из своих давних стихотворений, написанных по мотивам древнерусских духовных стихов. Отталкиваясь от фольклорного сказания, оно сохраняло довольно простенькую поэтическую форму, но посвящалось покушению на государя императора Александра II и, по-видимому, благодаря этому, сразу же запало в душу руководителю нашей акции. Впрочем, оказавшиеся в тот день на площади слушатели тоже аплодировали на его исполнение, и Николай просил читать его и на всех следующих остановках. После двух выступлений я уже читал его без бумажки. Да оно и было-то небольшим — всего-то двадцать восемь коротких строчек:

Государь был милостив к народу.Не терпел чиновных дураков.Дал крестьянам землю и свободуи за это... приобрел врагов.Как в пасьянс раскладывают карты,так убийцы разложили дни,и на самой первой дате мартажирный крест поставили они.И когда, как юноша-мечтатель,день входил в подтаявший пейзаж,свой снаряд швырнул бомбометательв золоченый царский экипаж.Взрыв был страшен! Но, молитвам внемля,в первый раз успел вмешаться Бог.А лишь только царь сошел на землютут и бомба новая у ног...О, Россия! Хоть не мы б, так внукисмыли эту тяжкую винуза царя, что пал, раскинув руки,на свою неверную страну.Век двадцатый всем нам слезы вытер,всем нам души высушил дотла.Но лишь март — и снова вспомнит Питер,как рыдали те колокола.Шесть недель не уставали длитьсяпанихиды по церквам Руси...Неужель — всё это повторится?Боже мой, помилуй и спаси!

Расставаясь тогда на небольшом провинциальном вокзальчике, Николай Александрович вручил мне свою визитку и чуть ли не государевым тоном приказал звонить, если к тому вдруг появится какая-нибудь житейская нужда.

И вот, отыскав теперь эту самую визитку, я набрал номер его московского телефона, и через полминуты услышал в трубке все тот же заикающийся от торопливости голос.

— А-а, да-да, помню! Как же не помнить, старик, такие вещи не забываются! Да. Ты как сейчас? Всё в порядке? Что? Ушел из газеты? Напрасно, старик, напрасно. Газета — это орудие борьбы... Что? Хочешь издавать свой собственный журнал? Вот это было бы здорово! Это то, что надо. Давай, приезжай завтра, потолкуем. Чем-нибудь, конечно, помогу, это уж как водится! Мы же с тобой друзья, старик, как же иначе?..

Он объяснил мне, как его разыскать и, условившись о времени встречи, я положил трубку. Давно, ещё до моего переезда в Москву, у меня родилась и так никуда за эти годы и не исчезла голубая мечта — создать свой журнал. Причем, это должен был быть не просто литературный журнал, но в буквальном смысле слова законодатель литературной моды — такой, который бы перечеркивал присуждение всех «Триумфов» и «Букеров» и опубликование в котором приносило бы автору гарантированные тиражи и славу. Это должен был быть такой журнал, отрицательная рецензия в котором разоряла бы издательства, издавшие книгу, вызвавшую эту рецензию, тогда как один небольшой положительный отклик на произведение неизвестного автора обеспечивал бы ему издательские договоры и широкую известность. И завтра я шел к Галкину, чтобы попросить у него денег на «раскрутку» своего издания уж если их ему куда и швырять, то лучше, думаю, дать на мой журнал, чем ударять бессмысленными автопробегами по бездорожью и разгильдяйству...

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Мой дедушка - застрелил Берию - Николай Переяслов бесплатно.
Похожие на Мой дедушка - застрелил Берию - Николай Переяслов книги

Оставить комментарий