РАССКАЗЫ ОСВОБОДИТЕЛЯ - Виктор Суворов (Резун)

Самых лучших, кто попал сюда, направляют, конечно, за рубеж. Пусть освобожденные народы любуются на своих освободителей! Тут нужны самые наилучшие, чтоб лицом в грязь перед Европой не ударить. Это понятно. Много ли туда нужно, в эту самую освобожденную Европу? Ой, много!

Возьмем, к примеру, ФРГ, реваншистское государство и ее свирепую армию Бундесвер, которым у нас в Союзе ежедневно пугали всех, от пионеров до пенсионеров. Так вот, этот самый реваншистский Бундесвер имел 12 дивизий. Всего. Всяких. Танковых, мотопехотных, егерских, горно-пехотных и воздушно-десантных. А всего двенадцать. Все эти 12 дивизий сведены в три корпуса, армий у них нет.

Так вот, против этих 12 дивизий мы только в ГДР держали 5 (пять!) армий Сухопутных войск и одну воздушную армию ВВС. Все эти шесть армий именовались ГСВГ — Группа советских войск в Германии.

Кроме ГСВГ была еще Северная группа войск, это советские войска в Польше, и Южная группа, в Венгрии. Все эти три группы войск нужно было комплектовать самыми лучшими из наилучших. А в 1968 году к ним прибавилась еще и Центральная группа войск в Чехословакии.

Те молодые солдаты, которые по каким-то причинам не попали в число сотен тысяч лучших из лучших, служивших в освобожденной Европе, попадали в Сухопутные войска, но уже на территории Советского Союза. Прямо скажем: после многочисленных отборов миллионов самых наилучших тут остаются солдаты отличные, но не столь отличные, как, к примеру, в ГБ, в ПВ КГБ, ВВ МВД, в ВДВ, РВСН, ПВО страны, ВВС, ВМФ, ГСВГ, СГВ и ЮГВ.

Солдаты, которые остались, конечно, отличные, первоклассные, но... уже немного не то.

Так вот, Сухопутные войска на территории Советского Союза были объединены в 16 округов. В каждом из восьми приграничных военных округов — несколько армий, общевойсковых и танковых. Во внутренних округах армий нет, но есть дивизии — мотострелковые и танковые, бригады — артиллерийские, воздушно-штурмовые и прочие. И все эти армии и группы армий надо укомплектовать, но на этот раз не самыми наилучшими, а теми, которые остались.

Но как комплектовать такую армию, если у нас на полях урожаи некому убирать?

Сухопутные войска имели свои ВДВ, которые носили такую же форму, но были подчинены командующим округами — можно сказать, это не ВДВ вообще, а ВДВ Сухопутных войск. Их официальное название — Войска специального назначения, а короче — СпН.

Имели сухопутные войска и свою авиацию. Были также Ракетные войска Сухопутных войск, ПВО Сухопутных войск и многое, многое другое. И при отборе сюда действовали такие же жесткие стандарты, как и при отборе в ВДВ, ПВО страны, ВВС и РВСН.

И вот только после этого все те, кто остались, поступали на комплектование мотострелковых и танковых дивизий.

Итак, эшелон новобранцев привезли в дивизию.

Лучших сразу забирают в отдельный ракетный дивизион дивизии. Это главная ударная сила дивизии. Шесть пусковых установок, каждая из которых может сделать по три Хиросимы. После этого лучших забирают в отдельный разведывательный батальон. Это и понятно: лучших — в разведку. Затем лучших из оставшихся выбирают отдельный противотанковый дивизион и отдельный батальон связи. Все это входит в состав каждой дивизии. Без всех этих элементов дивизия жить и воевать не сможет.

После всех отдельных батальонов и дивизионов наступает очередь зенитно-ракетного полка дивизии, такой полк в каждой дивизии есть и без него в бою жить нельзя, а поэтому лучших — туда. А уж после этого полка приходит очередь артиллерийского полка, и такой полк в каждой дивизии есть. Недаром поется:

Умный — в артиллерии,

Щеголь — в кавалерии,

Лодырь — во флоте,

Дурак — в пехоте!

Так вот, когда всех умных заберут в артиллерию, всех остальных отправляют в мотострелковые и танковые полки.

Беда только в том, что и в каждом полку есть своя разведывательная рота, своя зенитно-ракетная батарея, своя артиллерийская батарея, а сейчас даже дивизион, своя реактивная батарея, рота связи и прочая, и прочая. Туда, конечно, тоже лучших отбирают!

5

Глянул я на свою гвардейскую роту, закусил губу и ничего не сказал. Не вызывал офицеров для беседы, не разговаривал с сержантами. И к соседним командирам рот не пошел знакомиться. Посмотрел на роту, и стало мне очень грустно.

После знакомства с личным составом положено принимать боевую технику и вооружение роты, а после — имущество роты и боеприпасы. Но не пошел я в парк боевых машин. Нет. Я пошел прямо в офицерский кабак с лирическим названием «Звёздочка» — то ли небесная, то ли очередная на погон, то ли красная на грудь. Каждый может трактовать название в зависимости от своих амбиций.

Сисястой буфетчице сунул лишний рваный рубль, чтоб, значит, пузырек поднесла, потому что продавать алкоголь в столь позднее время было не положено. Поставил тот пузырек под стол, да так, потихоньку подливая в стакашку вместо лимонада, к вечеру этот пузырек и засосал в гордом одиночестве.

Но не развеселился, нет. Только тоски прибавилось. На хрена ж, думаю, такую систему придумали? Кто придумал? Как ни крутись, а воевать на поле боя танкистам да пехоте, не ракетчикам же и не гэбистам. Бить врага не числом, а умением надо. А гвардейцы мои языка русского не понимают! Языка своего командира! И друг друга тоже не понимают, потому что все нации перемешаны. Кто хоть немного что-то понимает, тех давно или в артиллерию, или в разведку забрали.

Зачем же стадо такое держать? Отправить всех в строительные части, больше толку будет! Армию иметь поменьше, но пусть же они хоть немного друг друга понимают! А случись война? Это же в сто раз хуже, чем арабское войско, там хоть офицеры с солдатами объясниться между собой могли. Что же мне делать с ними?

Ну не война, думал, ну мир, но их же всех придется учить чему-то. Тактике, например. Если ученик не понимает своего учителя, его даже в шахматы не научишь играть. А в шахматах вся обстановка как на ладони, любая угроза видна, только анализируй. На поле боя ситуация не ясна, и угроза может возникать с любой стороны и внезапно. И противник не ждет, когда ты обдумаешь свой ответный ход, он молотит и прет, не дожидаясь ответных ходов. И расплата за проигрыш на поле боя — не шахматная корона, не один-другой миллион долларов, а жизнь миллионов людей. И каждому хочется выиграть. Как же мы воевать будем? В 1941 году не было всяких этих РВСН или ПВО СВ, оттого хоть стрелковые дивизии первоклассными солдатами комплектовали. Оттого, может, и выстояли. И национальные дивизии были — латышские, грузинские; командир дивизии по-русски понимает, и достаточно. А как теперь?

Заказал второй пузырек и, вылакав половину, почувствовал такую жалость к себе и своему несчастному Отечеству, что хоть вой на луну.

Уже к закрытию кабака подсели ко мне два минометных капитана, то ли знакомиться, то ли третьего искали. На их приветствия я, наверное, ответил не очень вежливо.

— Новый офицерик-то...

— Плачет никак...

— Да они всегда, новые, в этом углу плачут...

— Ничего, отойдет... Оклемается... Все мы с этого начинали. Это последнее, что я слышал. Наверное, два капитана, поняв мое состояние и настроение, дотащили меня глубокой ночью до офицерской гостиницы.

В ту ночь меня, вдрызг пьяного, вновь кто-то тащил из офицерской гостиницы в мою роту. Меня аккуратно положили в командирской машине, и колонна тронулась.

В ту ночь полк подняли по боевой тревоге. Братский народ Чехословакии просил нашей помощи и защиты.

У последнего рубежа

Западная Украина

Август 1968 года

1

— Хлеб скоро начнет осыпаться.

— Что же они там, наверху, думают?

— Думаешь, им легко? Чехи повода не дают, чтобы их защищать, коммунистов пока не убивают и чекистов на фонарях не вешают. Не от кого защищать. Как в такой ситуации войска вводить?

— Наши вожди в первую очередь о наших интересах должны думать, о своей стране, а не о каких-то чехах и общественном мнении. Вводить пора.

— Ну, они-то там понимают, когда надо, когда не надо.

— Ни хрена они не понимают. Если через неделю в Чехословакию не введут войска, то нам конец наступит.

— Это еще почему?

— Потому, что хлеб осыпаться начнет, потому, что убирать его некому, потому, что мужиков всех и машины все из колхозов забрали. Не уберем хлеб, все сначала начнется, как в шестьдесят четвертом.

— Американцы нас поддержат! — уверенно отрезал командир противотанковой батареи.

— А если нет?

— Поддержат, куда они денутся!

— Всех нас они все равно прокормить не смогут. Видал, сколько народу намобилизовали! В шестьдесят четвертом хоть какой-то урожай собрали, а теперь никакого не будет. Американцы не смогут всех прокормить.