Вместе (не) навсегда (СИ) - Витина Элина

— Ты здесь работаешь? — задаю я наиглупейший вопрос. Видимо, мои размышления о том откуда у него деньги дают знать о себе. Правда, шансов в том, что обычный работяга с фабрики может позволить себе такие дорогие подарки еще меньше, чем если бы у Скалаева завалялось пару сундуков с сокровищами.

— Нет, принцесска, — улыбается он. — Я здесь живу.

Следующие пару минут я перевожу удивленные глаза с него на здание фабрики и обратно. Марат, видимо, наслаждаясь произведенным впечатлением, не спешит рассказывать мне подробности и лишь довольно смотрит на меня.

— Живешь? — наконец произношу я. — Но… это ведь фабрика. Здесь нельзя жить.

— Это бывшая фабрика, — поясняет он. Хорошо хоть плечами не пожимает в своей привычной манере.

— И…

— И я здесь живу. Моя комната на третьем этаже уже полностью готова, а вот твой сюрприз еще нет. Но…, — он выходит из машины и открывает мою дверь, — добро пожаловать, принцесска.

Рамзес резко выскакивает из машины и несется навстречу новым запахам. Мы тут же бросаемся за ним, памятуя слова ветеринара о том, что в первые дни его будет очень легко потерять, раз уж у него не было шанса пока привыкнуть к нашим запахам, а услышать как мы его зовем он не сможет. Марат надевает на него свежекупленный поводок и с сожалением поглаживает:

— Прости, друг, это для твоего же блага. Уж больно ты резвый.

Правда, наличие поводка нисколько не усмиряет его пыл еще несколько минут Марат носится за псом по огромной территории рядом с фабрикой.

Наконец, после того как Рамик обнюхал и пометил все углы и кусты в радиусе километра, Марат возвращается и повторяет свои слова:

— Добро пожаловать, принцесска.

Я с опаской прохожу сквозь железную дверь, опасаясь что в любой момент на меня обрушится потолок или я споткнусь о битые кирпичи или арматуру. Но к моему удивлению, внутри царит идеальный порядок. Вместо обломков старых станков и стен меня встречает лишь чистый бетонный пол, огромные окна под высоким потолком и несколько колонн посреди огромной комнаты, которая, подозреваю, раньше была цехом.

На какое-то мгновение я замираю любуясь лучами солнца из-под потолка, они, словно софиты освещают сцену. А затем я перевожу взгляд вправо и, кажется, забываю как дышать.

— Та-дам, — весело говорит Марат и гостеприимно разводит руки. — Нравится, принцесска?

Несколько секунд я просто глотаю воздух не в силах произнести ни слова. Сердце хаотично бьется о грудную клетку, а пальцы на ногах непроизвольно сжимаются будто готовятся встать в балетную стойку. Словно в тумане я двигаюсь вперед и останавливаюсь только тогда, когда ловлю свое отражение в одном из зеркал, которые украшают две угловые стены. Их здесь несколько десятков. А еще паркетный пол и два станка, только отнюдь не фабричных, а самых настоящих балетных. Марат запомнил все мои разговоры о том как я скучаю по балету, все мои расчеты по школе танцев, все мельчайшие детали… и сделал для меня собственную студию.

Глава 30

Я завороженно вожу пальцами по идеально отполированному станку, верчу головой осматривая все детали. В углу стоит огромная колонка, я вижу какие-то выключатели и тумблеры и словно сквозь густой туман слышу голос Марата, поясняющий, что нижняя подсветка еще не доделана, но мастер обещал закончить все к концу недели.

На автомате скидываю туфли, стягиваю чулки и начинаю скользить по паркету. Мне кажется, что я вдруг перенеслась в какую-то детскую сказку, в которой сбываются все мечты и героине остается только плакать от счастья. Потому что я, действительно, счастлива!

Похоже, эта сказочная магия распространилась не только на меня, потому что как еще объяснить, что даже Рамзес перестал носиться туда-сюда и замер на месте. Сейчас они оба с Маратом пристально наблюдают за мной и смешно водят головами из стороны в стороны в такт моим движениям.

Выполнив очередной пируэт я приземляюсь в объятия Марата. Он ловко подхватывает меня и начинает кружить. И пусть это не тянет даже не самую простую поддержку, меня накрывает полная, безграничная эйфория.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я целую Марата, шепчу ему слова благодарности, и кажется, всем телом дрожу от переполняющих меня эмоций. Хотя, судя по тому как сбилось и его дыхание, как резко поменялась тональность наших поцелуев, дрожь вполне может быть следствием моего возбуждения.

Потому что быть в его объятиях, чувствовать его губы на своих, ощущать его запах и при этом не хотеть его… провальная задача, я бы даже сказала, миссия невыполнима.

Это, кстати, одна из причин почему мы решили постараться не приближаться друг к другу в университете. Я уверена, что стоит нашим орбитам пересечься, тут же закоротит и пробьет все двести двадцать.

Вот и сейчас, его руки на мне становятся требовательнее, а взгляд более затуманенным.

— Кстати, — с трудом отрываюсь от него, — у меня для тебя тоже есть подарок.

— Заинтриговала, принцесска, — хищно улыбается он.

— Сегодня ровно две недели как я принимаю таблетки. Врач сказала, что уже безопасно практиковать секс без защиты.

Его глаза тут же загораются похотливым пламенем и он выдыхает мне в рот:

— Наконец-то!

Месяц назад, после того как я сходила на консультацию к гинекологу и сообщила Марату, что решила принимать противозачаточные, он притащил мне несколько страниц с результатами анализов на всевозможные зппп. Отрицательными, разумеется. И хотя я сама его об этом не просила, это показалось мне очень милым и ответственным. Так что сейчас, когда мы выждали нужное время, между нами не стояло никаких преград и судя по всему, Марат сейчас думал о том же, о чем и я.

Продолжая меня целовать, он ловко расстегивает пуговицы на изумрудной блузке, тянет вниз молнию на юбке и через секунду я остаюсь лишь в шелковой комбинации. Знаю, что сейчас их почти никто не носит, но я обожаю их и за этот месяц Марат тоже успел проникнуться особой любовью к данному виду белья.

Он проводит ладонью по внутренней поверхности бедра, сжимает мои ягодицы, а потом резко разворачивает меня лицом к зеркалу. В глазах рябит, но я не отвожу взгляда от нашего отражения краем глаз замечая, что щенок, наконец, вымотался от долгой беготни и теперь мирно сопит на моем плаще.

Марат приподнимает мои волосы, проводит горячим языком по шее, стягивает зубами тонкую лямку комбинации и шумно вздыхает глядя на оголившуюся грудь.

Моя кровь пылает от того как его глаза скользят по мне. Он переводит взгляд на зеркало и следя одновременно за моим телом и за моей реакцией, проводит языком влажную дорожку вниз от ключицы и останавливается на моей груди. Его ласки вытягивают из меня самые прекрасные звуки, будоражат воображение и заставляют постанывать от предвкушения. И Марат это знает. За последний месяц он успел изучить все мои реакции, записать на подкорке каждый мой стон и запечатлеть все мои оргазмы.

Не отрываясь от моей груди, он ведет руки по моей спине, задирает подол и сжимает ягодицы. Его пальцы скользят под резинку моих трусиков и через секунду он шипит, будто обжег руку:

— Такая мокрая для меня, принцесска.

— Всегда, — томно улыбаюсь я, чувствую, что ноги перестают меня держать.

Марат толкает меня ближе к станку и я хватаюсь за опору, выгибаясь для него.

Он стягивает мои трусики, целует ноги, проводит языком по бедрам и снова возвращает свои пальцы выше размазывая влагу. Делает несколько круговых движений по клитору, выбивая из меня очередные пошлые стоны и, наконец, одним движением сорвав с себя джинсы и боксеры, входит в меня.

Я вскрикиваю, потому что несмотря на то, что мы занимались сексом практически каждый день, я так до конца не привыкла к его размеру. Но легкая боль уже через мгновение сменяется наслаждением и я чувствую, что снова распадаюсь на части в его руках.

Марат ритмично двигает бедрами, вбиваясь в меня. Заполняет меня полностью, словно силясь слиться со мной в неразрывное целое.

Я так сильно держусь за дерево станка, что костяшки моих пальцев побелели, а поясница начинает сладко ныть от того как я выгибаюсь для него. Двигаюсь навстречу его бедрам, подхватываю его ритм, чтобы помочь ему заполнить меня полностью. Потому что я тоже хочу этого — хоть ненадолго стать с ним единым целым, забыть об остальном мире за этими стенами.