Черепашки-ниндзя против Злобного Крага - Диана Лот

Справа, совсем недалеко от арки, зал рас­секала широкая трещина, в которой буйно полыхало пламя. На черных стволах деревь­ев-колонн дрожали кроваво-красные блики. Иногда змеистые языки пламени злобно об­вивались вокруг колонн. Над расселиной клубилась дымная туча.

—                  Это и есть граница, — определил Ми­келанджело. — Нам осталось пройти мост через огненную реку.

Только он это сказал, как послышались тяжкий грохот, угрожающие крики и зву­ки рога. От этого грохота содрогнулись ка­менные колонны и бессильно опали языки пламени.

—                  Вперед! — крикнул Микеланджело. - Еще одно усилие!

Они побежали к мосту. Зал оказался бо­лее длинным, чем предполагали путники. Но пол был ровный, и бежать было бы во­все не трудно, если б не их смертельная ус­талость. За расселиной послышались прон­зительные вопли — гнорры заметили беглецов. Над головой Грегори просвистела стрела. Микеланджело оглянулся назад и расхохотался.

—                  Ишь, рассвирепели! — прокричал он. — А вот не устраивай другим ловушек!

—                  Не хотел бы показаться пессимистом, — пробурчал Леонардо, — но не слишком ли ты рано радуешься? Мне кажется, нас пре­следуют не только гнорры...

Вскоре им открылась черная пропасть и узкая, без перил, арка моста длиной в пятьдесят-шестьдесят футов. Идти по мос­ту можно было лишь гуськом.

—                  Ступай первым, — приказал Микелан­джело Грегори. — Я буду прикрывать.

Стрела клюнула принца в спину и, со звоном отскочив от кольчуги, упала на зем­лю. Грегори с тревогой посмотрел назад. За аркой, в отсветах огня, толпились черные фигурки гнорров — их собралось там не­сколько сотен. Они размахивали длинными копьями и черными, в багровых бликах, ятаганами. Все громче грохотал глубинный гром.

Внезапно гнорры в страхе расступились, и путники увидели исполинскую тень. В ней угадывалась свирепая мощь, внушаю­щая ужас всему живому. У арки туча на миг замерла, и багровое пламя подземной реки сейчас же поблекло, будто придушен­ное завесой дыма. Потом чудовище одним прыжком преодолело половину зала.

Поблекшие было языки пламени с при­ветственным гулом взметнулись вверх, ра­дужно расцветив косматую тучу. Сгусток тьмы в туче уплотнился и обрел очертания громадного человека с клинком пламени в правой руке. От него невозможно было убе­жать. Его невозможно было победить.

Так вот, как, оказывается, выглядит этот мифический Дарлог, — хрипло про­бормотал Микеланджело.

— В жизни не встречал более неприятно­го типа, — пожаловался Рафаэль.

—                  Теперь встретил, — мрачно пошутил Донателло.

—                  Нельзя ли попытаться выиграть время и вступить с ним в переговоры? — предло­жил Леонардо.

Сомневаюсь, что он, вообще, станет нас слушать, — вздохнул Рафаэль. — Мы для него — только добыча.

Дарлог стремительно приближался к путникам. Вслед за ним двинулись и осме­левшие гнорры.

—                  Уноси ноги, да поживее! — скомандо­вал Микеланджело Грегори. — Мы с ребя­тами задержим его.

—                  Я не могу бросить вас здесь! — возра­зил умбрийский принц.

—                  Этот противник нам не по зубам. Но там, где нельзя победить силой, приходит на помощь хитрость. Беги!

Грегори бросился на противоположный берег, а черепашки-ниндзя остались стоять посреди моста.

Темная туча с огненными проблесками, окутывающая черную фигуру Дарлога. подползла к узкому мосту и замерли.

—                  Я советовал бы вам, парни, присоеди­ниться к нашему другу Грегори. — обернулся Микеланджело к товарищам. — Я собираюсь кое-чем поразить воображение этих гнорров. Но для этого мне нужно ос­таться одному на мосту.

—                  Что ты задумал? — спросил Леонардо.

—                  Я хочу поразить Дарлога его же ору­жием.

Черепашки-ниндзя не стали вдаваться в подробности. Леонардо, Донателло и Рафа­эль кинулись за Грегори на другую сторону моста. Улюлюканье гнорров, между тем, сделалось нестерпимым.

Косматая мантия Дарлога уплотнилась и раздалась в стороны, как два крыла. Кли­нок раскаленного, но темного пламени об­рел форму изогнутого меча.

Микеланджело не сдвинулся с места.

—                  Уходи, — негромко проговорил он. — Твой огонь бессилен. Твоя собственная зло­ба сделала тебя уязвимым. Ты не пройдешь по мосту. Уходи!

Он снял с пояса кожаный мешочек, раз­вязал и рассыпал себе под ноги его белый порошок.

Проблески огня на крыльях Дарлога угасли, но ятаган налился багровым цве­том. Он шагнул вперед, и черные крылья, неожиданно выросшие до гигантских раз­меров, завесой тьмы нависли над отваж­ным Микеланджело. Размахнувшись, Дарлог ударил мечом, но Микеланджело успел отпрыгнуть назад.

И едва лезвие огненного меча коснулось порошка, рассыпанного Микеланджело на мосту, как все вокруг осветила синеватая вспышка. Раздался звон, и багровый ята­ган распался на тысячу тусклых осколков. Мост начал рушиться в пропасть.

Дарлог с хриплым воем провалился в огненную реку, которая некогда и породила это чудовище. Микеланджело в несколько огромных прыжков успел добежать до кон­ца моста. И когда последний обломок мос­та полетел вниз, ниндзя оттолкнулся от не­го, пролетел в воздухе и ухватился руками за край берега, выронив и факел и меч.

Грегори протянул ему руку и, под ругань раздосадованных гнорров, помог спутнику выбраться наверх.

—                  Что это было? — восхищенно спросил он Микеланджело.

—                  Порох, — ответил Микеланджело. — Его изобрели китайцы. Когда я отправлял­ся в это путешествие, то решил захватить немного этого ценного порошка. При со­прикосновении с огнем он производит взрыв.

—                  Я и представить себе не мог таких чу­дес, — пробормотал Грегори.

—                  Через каких-то пять столетий порох станет известен во всей Европе, — автори­тетным тоном заявил Рафаэль. — Его рас­пространение сильно повлияет на ход все­мирной истории.

—                  Значительно больше на ход всемирной истории повлияет открытие Колумбом Америки, — заспорил с другом Донателло.

Вокруг них просвистело две стрелы, пу­щенные озлобленными гноррами. Не задер­живаясь, путники отправились по дороге, ведущей от моста, к столице царства глуммов. Она вывела их в гулкий коридор.

Глухой, постепенно замирающий рокот едва заметно сотрясал пол. Когда они ото­шли от границы на милю, глубины недр в последний раз чуть слышно вздохнули, и, наконец, воцарилась тишина.

Спустя час ходьбы, дорогу путникам преградил сторожевой дозор глуммов. Об­лаченные в латы воины обступили их, на­правив на черепашек-ниндзя и Грегори арбалеты.

—                  Мы пришли к вам с миром, — привет­ственно поднял руку киммериец. — Как видите, я не вооружен. Свой меч я потерял, когда Дарлог полетел в огненную реку.

—                  Дарлог повержен? — изумленно пере­глянулись глуммы, которые от радости не могли поверить такому невероятному изве­стию.

У меня с ним возникли кое-какие не­разрешимые разногласия, — скромно по­хвалился Микеланджело. — В результате, мне пришлось пожертвовать мечом и поро­хом, а ему — жизнью. Гнорры были край­не раздосадованы, лишившись такого союз­ника.

—                  Без Дарлога эти негодяи недолго продержатся в подземелье, — ликующе заметил один из глуммов. — Но как вы умудрились пройти мимо глубинных стражей у восточных ворот? Как смогли пробиться через засаду гнорров?

—                  Перед настоящей любовью и верной дружбой ничто не может устоять, — отве­тил умбрийский принц. - Нет таких пре­град, какие они не сумели бы преодолеть.

—                  С какой целью вы прибыли в наше царство? — спросил путников другой стражник.

—                  Мы хотим видеть вашего короля, — ответил Грегори. — Он силой удерживает то, что не принадлежит ему по праву.

Стражники недовольно переглянулись, возмущенные этими непочтительными сло­вами в адрес своего короля.

—                  Следуйте за нами, — сказали глуммы путникам.

Спустя два часа пути Грегори и черепаш­ки-ниндзя в сопровождении стражников прибыли в столицу глуммов, улицы кото­рой были ярко освещены множеством факелов. Необычайный вид черепашек-ниндзя вызывал среди глуммов удивленное оживление. Их проводили во дворец, где в тронном зале они увидели царственно спо­койного глумма с золотым скипетром, в ко­ролевской короне и пурпурной мантии.

Умбрийский принц узнал в нем того са­мого глумма, который освободил его из стеклянной тюрьмы злых фей, и восклик­нул:

—                  Мой избавитель! Кто же вы такой? Не­ужели вы из тех, кто отнял у меня мою лю­бимую Клер?