Скользящий по лезвию - Юлия Зонис

Врач потянулся к кнопке вызова охраны, но Мэттьюс, сделав два широких шага, перехватил его руку.

— Я мог бы убраться, — повторил он, — но мне известно, что беглый андро охотится за вашими пациентками, чтобы вспороть им брюхо и забрать эмбрионы. Чем дольше вы на меня пялитесь и чем дольше визжит эта милая леди, тем больше шанс, что именно сейчас он потрошит одну из них.

Ученый гриб громко сглотнул. Женщина взвизгнула еще громче, прикрываясь большой бордовой сумкой.

— Мне нужен список адресов и контактов. И было бы очень мило, если бы ваша секретарша, эта белобрысая стерва, перестала пялиться на свои ногти и для разнообразия поработала. Пусть она обзвонит всех пациенток по списку под любым предлогом и, если кто-нибудь из них не ответит, немедленно даст мне знать. Вы тоже займитесь звонками. А я подожду тут.

С этими словами маршал Оливер Мэттьюс обошел задыхающуюся от возмущения пациентку и, раздвинув жалюзи, выглянул в широкое окно. Улицу внизу заметало. Видны были лишь смутные огни трафика и переливчатый свет в окнах домов на той стороне площади. Если беглец и стоял где-нибудь внизу, прячась в толще вьюги и выискивая следующую жертву, засечь его отсюда было совершенно невозможно.

Дверь распахнулась, и в кабинет ворвались два охранника в синих униформах. Похоже, секретарша все же решилась отвлечься от ногтей. Что ж, тем лучше. Охранников Мэттьюс тоже занял звонками, потому что в списке пациенток доброго доктора насчитывалось больше шестидесяти фамилий.

* * *

В мире, опутанном сетями телекоммуникаций, словно засохший осенний листок — паутиной, должна быть очень веская причина, чтобы не ответить на звонок. Например, секс. Например, страх. Или смерть. Маршал Мэттьюс не был склонен к философским размышлениям. Его поле деятельности сводилось, скорей, к наблюдениям и действиям, однако, глядя на темные окна двухэтажного коттеджа напротив, маршал думал о том, как такая простая штука, непринятый звонок, связана с тремя основами человеческого бытия.

Из всех шестидесяти с лишним пациенток не откликнулась только одна. Марта Элизабет Керли, тридцати двух лет от роду, вдова, оплодотворение искусственное, срок беременности двенадцать недель. Для оплодотворения использовалась сперма ее погибшего мужа, хранившаяся в заморозке несколько лет. Случай не самый редкий, но и не слишком распространенный. Марта Элизабет Керли работала бухгалтером на фирме по вывозу мусора и жила в собственном доме по адресу Симко-стрит, 116. Последние два дня она не появлялась на работе и не отвечала на звонки начальницы. Та списала это на дурное самочувствие — Марта Керли не отличалась крепким здоровьем, а тут еще и беременность. Маршал ухмыльнулся, услышав это. Чертовы кануки. Чертовы раздолбаи. В Штатах к дому миссис Керли еще вчера бы направили патруль.

Напротив коттеджа раскинулся городской парк, плавно переходивший в лес, в трех сотнях футах — берег озера. Уже вечерело, и озеро серой ледовой массой давило на город, нависая над аккуратными спальными кварталами. Ветер шел оттуда стеной, жесткой ладонью, толкавшей перед собой снежные облака. Маршал надвинул ковбойскую шляпу на лоб и закутал лицо шарфом крупной вязки. Андроид в своей дурацкой лыжной шапке с помпоном, похоже, вообще не чувствовал холода.

Они оба стояли у «Форда», припаркованного напротив дома миссис Керли. В окне-фонаре, выходившем в небольшой садик, свет не горел. Не горел он и в окнах верхнего этажа. Соседние коттеджи ярко светились в сизой пурге, на крышах их полярным сиянием переливались гирлянды, сани Санта-Клауса с впряженными оленями, снеговики, в палисадниках мерцали фонарики. Только дом номер 116 застыл угрюмой глыбой, пустой и заброшенной.

Секс. Страх. Смерть. Здесь явно воняло последним.

— Я могу проверить записи со стрит-камов, — подал голос андроид, перекрикивая свист ветра.

— Не думаю, что это чему-то поможет. Но ты проверь. Может, удастся разглядеть номера, — ответил маршал и, переступив сугроб у бордюра, пошел к коттеджу, по щиколотку проваливаясь в снег.

Снегоуборочные машины доберутся до дальнего конца улицы разве что к полуночи. Место тихое, укромное. Рядом озеро и парк, где можно беспрепятственно спрятать тело. Если бы Мэттьюс задумал убийство, он непременно выбрал бы эту женщину и этот дом.

* * *

Застекленная входная дверь была приоткрыта, и в прихожей намело снеговую дорожку. Этот язык снега вел в темную утробу дома, как пыльная белая дорога уводит в ночь. Маршал постарался пройти по краю, прижимаясь к стенке, чтобы не оставить следов. Он покосился на коробку сигнализации на стене. Сигнализация была отключена. Кто отключил ее — хозяйка или незваный гость, — предстояло разбираться полиции. Мэттьюс пришел сюда не за этим. Он внимательно осмотрел дверь, но следов взлома не обнаружил. Вариант «а» — взломщик умело пользовался отмычками. Вариант «б» — хозяйка открыла сама. Маршал выбрал бы второй вариант. Одинокая женщина. Красивый мужчина. Андроид может при желании замаскироваться под человека — достаточно нескольких мелких косметических изменений, скажем, отпустить бороду. Плюс одежда. Манера двигаться. Манера дышать. Не всякому андро удалось бы это скопировать, но их беглец, похоже, был непрост. Если бы речь шла об обычном преступнике, тут пришло бы время расспросить подруг миссис Керли: не начала ли она встречаться с новым парнем?

Когда Мэттьюс, включив фонарик, подошел к лестнице, ведущей на второй этаж, по ноздрям шибанул запах. В доме было жарко натоплено — он не заметил этого сразу из-за открытой в прихожей двери. Но, похоже, наверху батареи работали на всю катушку. Сзади бесшумно крался андроид, и на мгновение маршалу стало неуютно. Как туша ростом за шесть футов может так мягко ступать по ступенькам, скрипевшим под ногами человека во весь голос?

Луч фонарика метнулся по стенам и отполированному деревянному полу, еще не успевшему подернуться пленкой пыли. Хозяйка убирала тщательно. Итак, три двери. Ванная, совмещенная с туалетом. Налево, вероятно, будущая детская — на дверь наклеена аппликация из мягкого пластика. Зеленый колокольчик в красную горошину. Что он значил для миссис Керли? Детское воспоминание? Вещь из прошлого? А вот тут, направо, хозяйская спальня.

Еще в машине Мэттьюс нацепил кожаные перчатки, поэтому без колебаний распахнул дверь и направил внутрь луч фонарика. Запах отчасти подготовил его, вся прежняя жизнь охотника и стрелка подготовила его, и все же, увидев то, что ждало их на кровати, маршал поперхнулся едкой слюной.

Голая рыжеволосая женщина лежала на спине. Ее лицо оставалось нетронутым, а губы изогнулись в русалочьей улыбке. Она была красива. Белые нежные плечи и руки, тяжелая грудь с крупными коричневыми сосками, длинные раздвинутые ноги… и страшная развороченная яма на месте живота, кровавая, вонючая яма с изодранными кусками плоти.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});