Преподобный Симеон Новый Богослов (949-1022) - Василий (Кривошеин)

Пр. Симеон оплакивает точку зрения своих противников и защищает ежедневное причащение со слезами: «Если же они это считают совершенно невозможным, со слезами ежедневно причащаться страшных Тайн, увы их неведению, поразительно их бесчувствие, горе безумию говорящих это и их нерадению и окаменению!»[357] В связи с этим нужно заметить, что по пр. Симеону способность проливать слезы не зависит от свойств нашей природы, но от нашей доброй воли. Это дар Божий, подаваемый всем, кто в действиях обнаруживает волю к этому. Следовательно, наша вина, если мы не можем плакать. «Ты хочешь никогда не причащаться без слез? — обращается пр. Симеон к одному из своих противников. — Делай ежедневно то, что поешь и читаешь, и тогда ты сможешь и это непрестанно совершать»[358]. Иначе говоря, жизнь монаха (и вообще христианина) должна согласоваться с наставлениями, которые он ежедневно слышит в церкви, в чтениях Священного Писания, песнопениях, творениях св. отцов и т. д. Иначе было бы невозможно достойно причащаться даже раз в год[359]. «А делающий все это, — продолжает пр. Симеон, — и проводящий свою жизнь в стенаниях и слезах, весьма достоин не только в праздник, но каждый день, от самого начала, если и дерзновенно сказать, своего покаяния и обращения своего быть в причастии этих Божественных Тайн… Так поступая и так настроенный, он ежедневно просвещается душой, получая помощь от причастия Святых (Тайн), и скоро возводится на совершенное очищение и святость»[360].

Искупительная и освобождающая сила причастия (а также и крещения) хорошо выражена пр. Симеоном в 5-ом Огласительном Слове: «(Христос) умер и Своею смертью разрушил смерть. Воскрес и уничтожил силу и энергию врага, имеющего через смерть и грех власть над нами. Потому что, вложив в смертоносный яд и отраву греха неизреченную и животворящую энергию Своего Божества и плоти, всецело искупил весь род наш от действия врага, а посредством Святого крещения и причастия Пречистых Его Тайн, Его драгоценного Тела и Крови, очищая нас и оживотворяя, соделывает святыми и безгрешными, но опять-таки оставляет нас быть почтенными свободою воли, дабы нельзя было подумать, что мы служим Владыке по насилию, а не по произволению»[361]. Пр. Симеон клеймит в том же Огласительном Слове недостойных иереев, которые служат Св. Евхаристию, и вкладывает во уста Христовы следующие слова на Страшном Суде: «Почему вы не испугались нечистыми руками и более нечистыми душами держать и есть Меня Пречистого и Нескверного?»[362] Интересно духовное наставление, которое пр. Симеон преподает одному послушнику, как приготовляться ко причащению: «Проведя таким образом часы до литургии, брат, возвратись снова на молитвенное собрание (σύναξιν) со тщанием и с большой охотою. Стань, как мы тебе предписали на утреннем славословии, никоим образом не предавая забвению плач. Стань с трепетом, как видящий Сына Божия закалаемого для тебя. И если ты достоин и получил отпуск на это, приступи со страхом и радостью приобщиться неизреченных Тайн»[363]. Как можно заключить, причащение в монастыре св. Маманта было частым, но не обязательно ежедневным. Оно предполагало, однако, разрешение со стороны духовника.

В данном случае дело шло о послушнике, начинающем духовную жизнь, но твердо решившемся вести ее. Совершенно иначе пр. Симеон относится к молодому человеку, который живет в миру, но, несмотря на свою искренность, еще не дал доказательств постоянства, и может быть даже напротив. В своем Послании пр. Симеон не советует ему приступать ко св. Евхаристии, прежде чем он не утвердится в покаянии: «Тебе нужно воздержаться от божественных и страшных Тайн, — пишет он, — я хочу сказать — непорочного Тела и Крови нашего Владыки и Господа, Иисуса Христа, Бога… до тех пор, как твое состояние духовное будет неизменным касательно дурных действий греха и пока ты не приобретешь непреклонную волю и окончательную ненависть к греху. Но когда ты увидишь себя пришедшим в такое состояние, тогда приближься, брат, с неколебимой верою, причащаясь не хлебом и простым вином, но Телом и Кровью Бога и Самим Богом. И таким образом ты станешь причастником Его славы и получишь посредством их очищение и полное оставление твоих собственных грехов, и ты будешь иметь в тебе вечную жизнь, и ты станешь сыном света и дня. Но если, не став прежде таковым, ты примешь Христа, тогда бесы, с еще большей завистью, как увидевшие тебя презревшим Бога и недостойно приближающимся (к таинству), с насилием обратятся против тебя и безжалостно опрокинут тебя в грязь, снова бросят тебя туда, и ты станешь тогда вместо христианина убийцей Христа. И ты будешь осужден с теми, кто Его распял, как это говорит Павел: «Кто ест и пьет Тело Господне недостойно, будет виновен против Тела и Крови Господа»[364]. В тех же Посланиях пр. Симеон наряду с заявлением, что причащение, как и крещение, необходимо для спасения, утверждает, что благодать этих таинств остается всегда той же, как в апостольские времена, «потому что без крещения и без причащения божественных тайн никто из верных не будет признан достойным вечной жизни. Они (эти таинства) не преподаются ни святыми апостолами, ни святыми отцами прошедших времен, наследовавшими апостолам, но теми, которые находятся сейчас и которые живут сегодня с нами. Поэтому совершенно ясно, что то, что преподавали верующим те, которые существовали тогда в мире, то же в точности преподают нам в настоящее время те (кто живет сейчас), и эти последние равны первым. Каким образом? Потому что, как те крестили в воде и Божественном Духе, так и теперь эти делают. Те преподавали Тело и Кровь Христовы, то же самое эти преподают и нам теперь. И те не имели ничего лишнего, и ничего не недостает в том, что преподается нам теперь. Те учили вере во Христа и Отца и Сына и Святого Духа, в Троицу нераздельную и единочестную. Тому же самому нас учат наши отцы»[365].

Но что мыслит пр. Симеон под «достойным причащением»? Он повторяет это еще раз в другом Послании: причастие только тогда достойно, если оно совершается с сознанием Бога, принимаемого в нем. «Тот несомненно, — пишет он, — кто ест Плоть Сына Божия и пьет Его Кровь, если он не сознает ясно и точно в чувстве и со знанием, что он пребывает в Боге и что Бог пребывает в нем, не причастился еще, по крайней мере достойно, этих Тайн. Ибо единения с Богом, кто даже из лиц очень бесчувственных и мертвых не узнает его, когда оно с ним происходит? И если тот, кто ест Его Плоть и пьет Его Кровь, имеет вечную жизнь и не приходит на суд, но перешел от смерти к жизни, то совершенно ясно, что тот, кто не знает, что он имеет вечную жизнь, и кто не узнал перехода от смерти к жизни, как тот, кто перешел из темного дома в освещенный и светлый дом, не познал еще тайны Божественного строительства и не был причастником вечной жизни». Таковой «не может умственно созерцать Божественные Тайны, как Самого Христа и Бога, а только чувственно видимые и лежащие перед (нами)».

Из всего сказанного можно вывести заключение, что для пр. Симеона св. Евхаристия была великим таинством, ведущим нас на нашем пути к Богу. Хотя пр. Симеон не дает никакого догматического определения и не философствует о природе преложения Евхаристических Даров, он решительно утверждает духовную действительность этого изменения действием Святого Духа и основывает вообще эту тайну на тайне воплощения, включая сюда искупительную смерть Христа, дарующего нам воскресение. Это постоянное нисхождение Слова, «Небесного Хлеба», раздаваемого Христом. Причастие описывается при помощи различных символов и библейских метафор — манны, источника и т. д., оно дает жизнь и бессмертие. Без него невозможно спастись, евхаристические дары, ставшие истинным Телом и Кровью Христа, всецело обожаются и одухотворяются и приобретают таким образом спасительную ценность для тех, кто приобщается достойным образом, в то время как недостойные, которые их едят и пьют, не извлекают из них никакой пользы и Божество остается для них недоступным. Они не видят Бога. Пр. Симеон очень настаивает на этом духовном и сознательном характере причащения.

Только сознательное причащение, когда чувствуется внутренне, что соединяешься с Богом, является подлинным и истинным причащением. Мы не становимся достойными причастниками оттого, что причащаемся очень редко, но если наша жизнь согласуется с заповедями Христовыми и учениями святых отцов, если мы стяжали дух постоянного покаяния. Такой человек, даже в начале своего обращения к Богу, может ежедневно причащаться, но это не значит, что частое причащение всегда полезно. Наоборот, для того, кто вновь впадает в тяжелые грехи, оно даже вредно, так как раздражает бесов, которые бросают нас тогда в бездны нечистоты. В духовной жизни причастие дает нам видение Бога, оно соединяет нас и вотелесняет с Ним, и мы становимся Его членами. Частое и сознательное причащение — центр духовной жизни, — таково, говоря кратко, учение пр. Симеона.