Доказательство Канта - Елена Янова

купола жизнеобеспечения.

И Роман в очередной раз поразился тому, как меняется вся сущность этого человека за одно мгновение — из разумного и рассудительного лидера он мгновенно превратился в первопроходца в живой среде обитания: жесты скупые, но осторожные, глаза горят от любопытства, каждая мышца застыла в ожидании броска, чувства на пределе.

Мгновение — и в руках у Чеза бессильно бьется герион, бешено скрежеща зубами, беспорядочно размахивая лапками и отчаянно царапая перчатки защитной брони коготками.

Честер, поймавший добычу, поднес ее чуть ближе к визору, и, осторожно пощекотав гериона по условно вентральной стороне тела — если место, где нет рта, можно было считать животом — отпустил животное. Напоследок герион всеми тремя ртами плюнул в оперативников и, без устали выказывая крайнее возмущение, на всей возможной скорости удалился.

— Будь это создание размером хотя бы с обычную кошку, я бы на Шестой не полетел, страсть какая, — проводил его уважительным взглядом Честер. Направив взгляд к небу, он особым образом сложил пальцы в ставшем традиционным жесте первопроходцев, и мгновенно, надсадно жужжа, прилетел дрон, замерев в метре от людей.

— Трансляция включена, — механический голос после общения с живой природой воспринимался неуместно, и первопроходцы синхронно поморщились.

— Экваториальный участок, координаты по смарту, полный малый экспедиционный состав, руководитель Честер Уайз, заказчик — синдикат «Апостол». Герион трехтелый, уточнить описание: при опасности для жизни может плевать ядом на расстояние до метра. Состав и действие будут уточняться, предположительно силитоксин, но выработанный внутри тела животного, скорее всего, в ротовой полости. Обнаружено неизвестное вещество, позволяющее гериону сливаться с окружающей средой, будет проведено изучение. — Закончив краткий отчет, Честер махнул рукой, и дрон, мигнув красным диодом в знак отправки сообщения, удалился ввысь.

* * *

А удобная штука — дрон! Надо тебе отправить сообщение — надиктовал, и через минуту оно по всем спискам контактов пришло: и нашему начальству, и военным в «Авангард», и колониальной полиции, и в научные сектора. Сняв визор, я с сожалением посмотрел на заплеванную электронику: придется отдавать Тайвину на анализы, плакал мой такими трудами и с такими сложностями настроенный прибор горючими слезами. Хотя, чего греха таить, не в первый раз и наверняка не в последний. Гораздо больше меня интересовала субстанция, которую я соскреб с мелкого паршивца.

Пальцы, измазанные в чем-то невидимом, тоже пропадали из поля зрения, и наощупь странное вещество было больше всего похоже на пленочку детергента — скользящее, нестираемое с защитных перчаток, чуть пенящееся. Так я с визором наперевес в правой руке и выставленной вперед левой и пошел бы, только Роман меня тормознул, практически ухватив за талию.

— Ретивый какой, — ворчал он, внимательно меня осматривая. — Антидот, значит, сунул, а я дежурь, цапнет тебя герион или обойдется. — Удостоверившись в том, что капли силитоксина не попали на кожу, он осторожно расстегнул аптечку и со щелчком вставил препарат на подобающее место обратно, стараясь не задеть визор и испачканные перчатки.

— Смотри, до чего технологии дошли, — тем временем восторженно вещал я. — Когда мы начинали, разве была такая броня? Перчатками убить можно было! А теперь я все чувствую, будто без защиты за гериона схватился.

Роман глубоко вздохнул, прикрыв глаза и поджав губы — он столько раз оттаскивал меня без перчаток, без шлема и визора, в облегченной броне от местной живности, что я и сосчитать бы не смог.

Я бы и рад не подставляться лишний раз, но как, если кругом так интересно! Это сейчас мы более или менее знакомы с флорой и фауной, по крайней мере, химерок больших и малых, больше всего похожих на перекормленных стероидами кузнечиков сферической формы, я спокойно отличу друг от друга, а первое время я только и делал, что упоенно часами охотился за ними в свободное от работы время, убедившись в их относительной безопасности.

— Признаю свою вину, был неаккуратен, — решил польстить я своей левой руке и серому кардиналу, и осторожно поинтересовался. — Пойдем?

Никак я не могу преодолеть инфернальную робость и сверхъестественный трепет — лучший звездный берет, и под моим началом, да быть такого не может! Роман царственно кивнул, и мы пошли: я вдохновенно пел оды развитию технологий, а первопроходец степенно отвечал на особо эмоциональные мои восклицания.

В обозримой видимости показалась та часть модуль-блока, которую отдали аналитикам и ученым, и я прибавил ходу. Навстречу мне выскочил Тайвин и хищно уставился на визор и перчатки.

— Тайвин, — торжественно начал я. — Я поймал гериона!

— Невелика добыча, — насмешливо фыркнул он. — И где?

— Отпустил! — загадочно улыбаясь, просветил я и, не в силах дольше держать в себе открытия сегодняшнего дня, выпалил: — Он ядом плюется, из всех трех ртов!

Тайвин скептически приподнял бровь, но заинтересованный огонек у него в глазах я увидел.

— Считалось же, что у него выработка силитоксинов только в ампулах желез в основании лап. А вот ни черта это не так! — и я торжествующе потряс перед ученым испачканным визором. Тайвин немедленно попытался его цапнуть, но я был быстрее. Мгновенно посерьезнев, я напомнил: — Перчатки наденьте. И пробирку, или что там у вас для проб, принесите.

— Пусть будет пробирка, все равно вас учить бесполезно, — едко ухмыльнулся гений и, ткнув себе куда-то на запястье, продемонстрировал наноброню, обнимающую в мгновение ока руку. Я присвистнул, такое я и себе бы хотел. Тайвин, из-под очков наблюдающий за моей реакцией, отыгрался сразу за все просчеты передо мной:

— Я почти закончил, скоро поступит к вам