Миллениум (СИ) - Swfan

Работы у них был было вдоволь, ведь вселенная продолжала расширяться. Помимо шестнадцати великих миров, в некоторых из которых обитали представители привычных Александру народов, а в других — совершенно иные, инородные сущности, порожденные местными законами, — существовало великое множество других, самых разнообразных. Некоторые из них представляли собой сплошные инопланетные джунгли под фиолетовым небом, другие покрывала толстая ледяная кора, четвёртые простирались на миллионы километров, а пятые были размером с иголочное ушко.

В этих мирах редко можно было увидеть полноценные цивилизации, но довольно часто встречались всевозможные аборигены. Гильдия старалась вести среди них просветительную деятельность, хотя настоящую борьбу за сердца этих созданий вели всевозможные миссионеры, которые ставили своей целью расширение границ влияния своего божества.

Более того, иной раз законы мироздания приводили к создания всевозможных удивительных сокровищ. Артефактов, которые обладали невероятной силой. Многие из них хранились в казематах гильдии. Например, камень, который позволял свободно перемещаться между мирами; или растение, которое могло за считанные секунды распространить свою споры на расстояние тысячи километров и превратить пустыню в цветущий сад.

Не только авантюристы располагали подобного рода артефактами. У них, однако, имелась одна из наиболее впечатляющих коллекций.

Некоторые артефакты и вовсе были разумными и представляли собой живые создания; к числу таких относилась целая раса миниатюрных существ, которые могли по желанию проходить через любые преграды, — стены, барьеры и так далее, и тому подобное. Их было совсем немного, и всё же каждый вор желал заполучить себе такое создание в свою коллекцию. Сами авантюристы, впрочем, выступали против рабства. Более того, они защищали права всех разумных созданий — для определения разумности у них был составлен особенный тест, — на свободу от всяческого угнетения.

Именно поэтому в своё время гильдия выступала против Песчаной империи, которая напротив занималась активной работорговлей; поэтому на всём протяжении своего существования они поддерживали ту фракцию в обществе орков, которая выступала против похищения эльфиек.

Впрочем, Мир островов представлял собой отдельную тему. Можно было рассказать о том, что местный технологический уровень значительно вырос; что распространения получили, в большинстве своём, магические технологии; что снова стали появляться летающие города; что в своё время были планы построить полноценный континент, которые, однако, закончились весьма своеобразным образом, и многое другое…

В общем и целом, жизнь теперь была несколько более спокойной. Великое море и великое небо представляли собой владения Белой Империи, в которой орки, эльфы и ведьмы имели равные права… Почти. Многие ведьмы принадлежали к великому Шабашу, ещё одной организации, смежной с Банком Налимар, которая простиралась на несколько миров, но многие из них были подданными Белого парламента.

Эльфы и орки имели в нём равную представительную силу, поскольку и те, и другие считались верующими Белой Императрицы. Именно так. Это была теократия под лидерством Белого Храма, который, однако, сильно переменился и превратился из организации сугубо духовной в обыкновенное демократическое правительство. Конфедерацию, в которой разные регионы, — летающие города, странны и континенты, — имели высокую степень самоуправления.

Некоторые города и вовсе принадлежали Гильдии Авантюристов. В этом не было ничего удивительного, ибо Ману находился во фракции Белой Императрицы на собраниях Великого Божественного Совета, а потому его миссионерам позволялось, хотя и ограничено, распространять свою религию в пределах мира Императрицы.

Собственного мира у Бога Приключений не было. Казалось бы, он открыл их великое множество, однако его верующие были разбросаны по всей вселенной.

Довольно много их было среди жителей великого города в Мире Сновидений.

Последний, заметил Александр, совсем не изменился. Вернее, были определённые перемены, но совершенно незначительные — чего и следовало ожидать от мира, краеугольным камнем которого был Порядок (в буквальном смысле, камень так и назывался).

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Разве что появились новые улицы, специально для «туристов», — авантюристов и путников, которые использовали последний, чтобы перемещаться по вселенной. Представители материального плана были глупыми, нестабильными созданиями в представлении Спящих, а потому для них требовались не органичные каменные коридоры, в которых могла разобраться любая осьминожка, лишь бы умела умножать в голове шестизначные цифры, но более примитивные и широкие тропы.

В некотором смысле, обитатели миров материального плана ютились в своеобразном гетто; только от прочих кварталов, в которых проживали Спящие, их отделяли вовсе не заграждения, но банальная невозможность понять и разобраться в последних. Следовало быть чрезвычайно осторожным. Любой неверный шаг, и торговец, который перевозил драгоценные золотые цветы из Мира пустынь, мог навеки затеряться среди каменных лабиринтов. Существовала целая служба, которая выручала таких потяряшек… Если, разумеется, последние успевали найтись прежде, чем у них высасывали серую жидкость.

Вообще Спящие старались не пожирать своих гостей. Это было невыгодно. Свою плату они получали другим способом…

Глава 34

Валюта

Именно так.

Поскольку ни одна разумная раса, даже те, которые в своё время занимались работорговлей, не собиралась платить Спящим представителями собственного народа, следовало найти другую валюту. Но какую? Ведь Спящим, по сути, было ничего не нужно. Всё что угодно они могли заполучить в пределах своего мира с помощью энергии дрёмы. Только серое вещество живых и разумных созданий, эта универсальная энергия, имела для них реальную ценность.

Сперва действовали условия договора, который заключили между собой тогдашний Божественный Триумвират и Сомнамбул, Хамон, но затем, когда срок последнего подошёл к своему завершению, представителям разумных цивилизаций пришлось в срочном порядке искать новую валюту. К тому моменты все они в той или иной степени зависели от вселенской торговли. В некотором смысле, это был очередной хитрый трюк со стороны Хамона. Сперва он «подсадил» разумные расы на иглу торговых и политических отношений, а затем, когда испытательный срок подошёл к своему завершению, в лице прочих Спящих потребовал компенсации.

Более того, Спящие сами предложили решение этой проблемы: демоны.

Последние были ненавистны всеми прочими народами.

Они считались ужасающими монстрами.

Так почему же не использовать именно их в качестве разменной валюты? Более того, специально для этих целей Спящие готовы были бесплатно поддерживать стабильность портала в Пандемониум и другие миры, в которые демоны стали распространять своё влияние.

Выбора не было. Монстры были опасны, однако представляли собой прекрасную валюту. Вскоре появились целые организации, которые охотились на эти создания в промышленных масштабах. Дело это было тяжкое; в то же время, оно было выгодно и самим демонам. Ведь пища сама заявлялась в пределы их мира. Вскоре последний, и так представляющий собой безграничное поле боя, вновь вспыхнул пламенем ужасающей войны…

Причём эта война становилась всё более яростной по мере того, как Чёрный император отпускал бразды правления. После великой войны он перестал столь истово следить за порядком в своей империи. Перестал строить великую армию, но удалился в казематы своей пирамиды и вскоре превратился в легендарную фигуру, незыблемую, но эфемерную, которая лишь изредка могла удостоить Чёрный совет своим вниманием.

Сперва власть взял в свои руки первый канцлер; затем у него появилась соперница, Камилла, которая к этому времени тоже обрела Божественные силы. Наконец и прочие демоны, которые воевали в Мире Людей, стали переходить границу Четвёртого ранга. Между ними образовался шаткий баланс, и только фигура самого императора поддерживала некое подобие стабильности. И всё же в этот промежуток начались всевозможные подковёрные игрища, война за власть. Каждый хотел урвать себе кусочек великой армии; впрочем, после войны её уже нельзя было назвать действительно «великой».