Федор Волков - Михаил Лучанский

В труппе «Русского театра», по мере его роста, укреплялось довольно строгое разделение по амплуа. Так, Григорий и Гаврила Волковы обычно играли степенных стариков, Михаил Попов — первых любовников в комедиях, Василий Попов — повес, Евстафий Сичкарев — резонеров, Иван Сокопов — стариков, грубиянов-офицеров и купцов. Существовало известное разделение на амплуа и у актрис театра: Агрипина Мусина-Пушкина (Дмитревская) играла первых служанок в комедиях и королев в трагедиях Авдотья Михайлова исполняла «характерные комические роли» и позже стала первой Простаковой в бессмертной комедии Фон-Визина. Особой законченностью, по отзывам современников, отличался стиль игры «первой актрисы Русского театра».

Но о Татьяне Михайловне Троепольской, ближайшей сподвижнице Сумарокова, Волкова. Дмитревского, будет рассказано дополнительно (см. приложение I).

ТЕАТРАЛЬНЫЙ ОРГАНИЗАТОР, ТАЛАНТЛИВЫЙ ЧЕЛОВЕК

С первого же спектакля «Русского театра» — и задолго до него — Федор Григорьевич Волков развил очень активную деятельность. В новом театре, свидетельствует Новиков, Волков «был назначен первым актером, а протчим его товарищам даны были роли по их способностям. Тогда господин Волков показал свои дарования в полном уже сиянии и тогда-то увидели в нем великого актера; и слава его подтверждена была и иностранцами. Словом, он упражнялся в сей должности до конца своей жизни с превеликой о себе похвалой».

Трудно определить со всей ясностью, какое сценическое дарование унес с собой в могилу Федор Волков. Отзывы современников об его игре, дошедшие до нас, крайне скудны, а главное, очень субъективны. Ведь каждый зритель-критик обычно отмечает в актере те достоинства, которые привлекают его самого, или недостатки, которые неприемлемы для него лично. С другой стороны, восторженные оценки современников конца XVIII и начала XIX веков об актерах — все эти «играли с отменной похвалой», «превосходное и т. д. — только общепринятые тогда фразы, такие же нарядные, как костюмы и парики «актиоров» и «смотрителей» театра той эпохи.

Пожалуй, самую авторитетную оценку работы Волкова, как актера, дал один из первых иностранцев, способствовавших организации в России художественного образования, автор записок о русском искусстве XVIII века, Яков Штеллин. Волков, говорит Штеллин, был первым и наилучшим актером «Русского театра», одинаково хорошо и сильно игравшим в трагедии и комедии и обладавшим «бешеным темпераментом» Штеллин отмечает полную жара порывистую игру первого актера нового театра.

Другой современник Волкова, А, Малиновский, указывает на некоторые недостатки волковского сценического исполнения: «Должен заметить, что он [Волков], не взирая на отменность игры своей, не знал искусства декламации… заимствуя итальянские речитативы от итальянских актеров, у которых он получил понятие о театральной игре и которые и сами не весьма далеки в актерской должности… стихи произносил нараспев», — порок, который «не совместим с истинным искусством». В заключение Малиновский отмечает, что декламация «вычищена и приведена в теперешнее свое состояние только Дмитревским».

Каждый из критиков, вероятно, по-своему прав. Федор Волков был несомненно талантливым актером, но он был в сущности актером-самоучкой, не прошедшим той блестящей западной школы, какую посчастливилось пройти его другу и преемнику Дмитревскому. учившемуся у таких мастеров западной сцены, как Гаррик и Лекень. А школа, которую Волков прошел в Сухопутном Шляхетном корпусе и у Сумарокова, могла научить его только сценическим правилам и приемам французского классицизма.

«Внешние данные», как выражаются актеры, у Волкова были достаточно благодарны. «Несмотря на средний рост и некоторую полноту, он имел в себе, говорят современники, много величественного и благородного. Лицо его было исполнено необыкновенной приятности и выразительности, волосы имел он темнорусые, в локонах, взор быстрый, голос чистый, гармонический; в беседе был любезен и отличался остроумием»[22].

За свою короткую сценическую жизнь Федор Волков успел сыграть в Ярославле и Петербурге сравнительно немного ролей. Первой из них — еще в кожевенном амбаре — была роль Артаксеркса во французской трагедии. Известна и последняя волковская роль. При Екатерине II — в ее воцарении Волков принимал активное участие — ему удалось сыграть только один раз и одну роль — Оскольда в «Семире» Сумарокова (московская постановка) «чем и окончил и игру свою и жизнь», как скорбно замечает Новиков. Списка ролей, сыгранных Федором Волковым за шесть лет его работы в «Русском театре», установить еще не удалось. В «Хронике» Носова встречаем указание на одну пьесу, сыгранную в 1759 году и интересную тем, что главную роль исполнял в ней Федор Волков. Это трагедия Шекспира «Жизнь и смерть Рихарда III, короля английского», переведенная ближайшим другом Волкова И. А. Дмитревским. Роль Ричарда играл «первый актер Русского театра».

Нет сомнения, что при всей сценической одаренности, Волкову, как актеру, удалось сделать сравнительно немного. Его постоянно отвлекали от актерской работы административные дела, ему приходилось исполнять такие поручения, как поездки в Москву для устройства придворного театра, и выполнять организационно-режиссерские задания, последнее из которых — устройство маскарадной процессии в Москве — стоило ему жизни.

И все же сделанного Волковым-актером достаточно, чтобы определить его место в ряду первых и лучших мастеров начатого им русского профессионального театра.

По силе сценического темперамента, по яркости игры, по всему стилю исполнения Волков несомненно является предшественником «стихийного» Павла Степановича Мочалова, подобно тому, как школа его друга Дмитревского, через ряд актеров, привела к появлению более реалистического, более сдержанного во внешних приемах таланта Михаила Семеновича Щепкина. Сходство Волкова с Мочаловым, игру которого в «Гамлете» с огромной выразительностью опишет Белинский, усиливается еще тем, что, как и великий трагик ХIХ века, Федор Григорьевич почти не оставил после себя учеников, не создал своей традиции в приемах и общей технике актерской работы. Из непосредственных последователей Волкова известны только двое — первый московский профессиональный актер И. И. Калиграф (под этим псевдонимом скрывался студент Московского университета И. Иванов) и, частично, первая русская трагическая актриса Т. М. Троепольская.

Силой обстоятельств организатор театра всегда преобладал в Волкове над актером-практиком. Но что бы ни делал Волков для «Русского театра»— выступал ли в качестве артиста, сочинял ли музыку для оперы, ездил ли в Москву с организационно-театральными поручениями, устраивал ли массовые зрелища, — в каждую из этих театральных работ Волков вкладывал всю свою страсть, отдавался ей всецело. Энциклопедичность и целеустремленность Волкова во всяком начинании, касающемся искусства, не устает подчеркивать тот же Новиков: «Театральное искусство знал он в высшей степени: при сем был изрядный стихотворец, хороший живописец, довольно искусный музыкант на многих инструментах, посредственный скульптор, и, одним словом, человек многих знаний в довольной степени».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});