Зеленый гедонист. Как без лишней суеты спасти планету - Александр фон Шёнбург

же тень сопровождала изобретение пластика, самого изобретателя и его семью.

* * *

Лео Бакеланд был гений. Его отец, бедный сапожник в бельгийском городе Генте, драчун и пьяница, не умел ни читать, ни писать, но заметил дарование сына и не стал обучать его своему ремеслу, а позволил посещать школу. В результате Лео, перепрыгнув несколько классов, в девятнадцать лет поступил в Гентский университет, а в двадцать шесть как ассистент профессора химии уже имел приличный доход. Он женился на некой Селине Шварц, эмигрировал в Америку, изобрел там первую коммерчески прибыльную фотобумагу «велокс», продал патент на нее фирме «Кодак» и стал миллионером.

Богатство предоставило ему свободное время, и он использовал его для химических экспериментов. Однажды он нечаянно оставил на солнце опытный образец бумаги и случайно сделал открытие: материал стал холодным и твердым, как камень. Бакеланд продолжал опыты, применяя комбинации формальдегида и фенола, и создал совершенно новый, податливый, способный принимать любую форму материал, так называемый бакелит, первый действительно синтетический пластик. Пятого февраля 1909 года с патентом в кармане он представил бакелит в Клубе химиков на 55-й авеню в Нью-Йорке. Основанная им фирма «Дженерал Бейкелайт» сделала этого богатого человека очень богатым. Как раз тогда ему исполнилось 40 лет.

Закат начался в 30-е годы, когда в правление фирмы вошел его сын Джордж, слишком богатый и избалованный, чтобы противостоять соблазнам Нью-Йорка. К тому же Джордж ничего не смыслил в делах, что часто бывает с сыновьями гениев. Отец презирал и унижал его, но держал на коротком поводке и из фирмы не отпускал. Их постоянные конфликты парализовали деятельность компании. Джордж использовал моменты рассеянности, все чаще случавшиеся с отцом, чтобы за его спиной принимать решения (как правило, ошибочные). Из стареющего патриарха Лео Бакеланд превратился в чудака, подверженного разным навязчивым идеям. Он вдруг стал питаться исключительно консервами. Или вздумал посадить огромный тропический лес. В своем владении «Кокосовая роща» во Флориде он начал создавать похожий на тропики парк, где уединялся на целые недели, не поддерживая никаких связей с внешним миром. Джордж воспользовался одной из таких отлучек, чтобы без ведома отца продать семейную компанию концерну «Юнион Карбайд». Миллиардер Лео Бакеланд, одинокий и горько разочарованный в жизни, умер в возрасте 80 лет в психиатрической лечебнице в Биконе, штат Нью-Йорк. Позже тот же санаторий прославили своим пребыванием Зельда Фиц джеральд и Мэрилин Монро.

Избавившись от тирании отца и почувствовав свободу, Джордж стал приобретать дома в разных частях света. Он страстно желал прослыть настоящим английским лендлордом, для чего закатывал гала-приемы и устраивал охоты, приглашая гостей, с которыми даже не был знаком. Его сын, Брукс, вырос еще большим лентяем и бездельником, но мнил себя интеллигентом и предпринимал экспедиции в Перу, стараясь потратить как можно больше денег из семейного состояния. «Мои дед и бабка завещали мне просадить эти гребаные деньги», — повторял он. И послушно исполнял их завет. В Вене таких богачей называют придурками.

Через свою сестру Брукс познакомился в Лос-Анджелесе с Барбарой Дейли, самой знаменитой секс-бомбой того времени. Лет двадцати, высокая, пышноволосая, рыжая, громогласная, эксцентричная модель журнала «Вог», принцесса Восточного побережья родом из Бостона, она как раз тогда заполучила свою первую роль в Голливуде. Они сошлись, поселились в роскошных апартаментах в Ист-Сайде и стали центром того экстравагантного разврата, которым прославился высший свет Нью-Йорка 40-х годов. Их гостями бывали Теннеси Уильямс, Сальвадор Дали, Грета Гарбо. Об этом времени рассказывают самые дикие истории. На знаменитых вечеринках у Бакеландов играли, например, в такую игру: поздно вечером мужчины выстраивались за экраном, скрывавшим только верхнюю часть тела, и спускали штаны. А дамы должны были определить своего партнера на ощупь. И разумеется, любая ошибка вызывала бурную реакцию присутствующих.

Брукс проводил время в путешествиях с разными любовницами. Барбара завтракала бокалом мартини, а послеполуденное время посвящала терапевтическим сеансам у самых знаменитых психиатров города. В 1946 году Барбара произвела на свет их общего сына Тони. Тони рос богатым, но неуравновешенным ребенком и уже в раннем возрасте обнаружил ментальную неустойчивость. Одним из его любимых занятий была ловля насекомых, которым он затем обрывал крылышки. Как-то раз нянька, сопровождавшая его в поездках на юг Франции, наблюдала, как Тони в одиночестве играл на пляже: собирал крабов и отрывал им конечности, одну за другой. Нянька рассказала об этом Барбаре, и ее уволили. Родители были уверены, что их сын гений. Позже Тони признавался своему психиатру, что первый гомосексуальный опыт он пережил в школе в возрасте восьми лет и что с четырнадцати лет он активно искал гомосексуальных партнеров. В 1967 году, когда Тони исполнился 21 год, он во время поездки в Испанию сошелся с Черным Джеком, лидером какой-то оккультной секты. Тот пичкал его наркотиками и держал взаперти в качестве сексуального раба, пока мать не похитила сына из секты и не увезла его на Майорку.

У этой истории есть продолжение, но чувствительным читателям советую его пропустить. Барбара (Брукс давно бросил ее, сойдясь с одной из любовниц) решает, что излечит Тони от гомосексуализма, если будет спать с ним. Лето 1969 года кровосмесительная пара проводит на Майорке. Вернувшись в Нью-Йорк, Барбара открыто говорит об этом на званых обедах: «Итак, ребята, когда я вчера трахалась со своим сы…» Тут вам и высшие круги Нью-Йорка — и самые низшие круги Дантова ада. Тони поступает в одну из художественных академий Нью-Йорка и начинает писать картины, изображая свою мать всю в крови с отрубленной головой. Барбара посещает курсы креативной самореализации и пишет тексты о сексе с сыном. Все более частые скандалы, вызванные вспышками насилия со стороны сына, она улаживает с помощью крупных банковских чеков, оправдывая его как «гения, творческую натуру не от мира сего». Предупреждения психиатра, что сын представляет для нее опасность, она игнорирует. Она отказывается помещать его в психиатрическую клинику даже после того, как он избивает ее своей тростью и ее приходится госпитализировать. Как ни странно, она продолжает устраивать в своих апартаментах гламурные вечеринки. Обычно они заканчиваются тем, что Тони, в одних трусах, врывается в салон или столовую и, размахивая кухонным ножом, угрожает зарезать мать или кого-то из гостей.

В начале 70-х Барбара с Тони переезжают в Лондон, в королевский район Челси. Они занимают квартиру в одном из домов из красного кирпича, больше похожих на дворцы, недалеко от Слоун-сквер. Барбара продолжает давать званые обеды, вспышки насилия со стороны Тони усиливаются. Однажды на Кингс-роуд он пытается толкнуть мать под машину. Она