Я всегда буду рядом (СИ) - "Noniko_27"

Выждав немного и убедившись, что она не собиралась просыпаться, Курт перенаправил податливую голову себе на плечо, осторожно просунул руки под коленками и за поясницей — ладонь удачно нырнула под тонкий кашемировый свитер — плавно поднял Анналию на руки. Она весила не больше пятидесяти килограмм и ему показалась совсем пушинкой. Тёплое дыхание приятно защекотало шею. Он наслаждался каждой секундой, пока прижимал её к себе. Слабым цветочным ароматом духов с фруктовой кислинкой, бархатистостью кожи на талии. Так бы и держал её на руках, пока не проснётся.

На втором этаже Курт застыл посреди коридора, борясь с искушением отнести Анналию в спальню и уложить на свою кровать. Ему стоило огромных усилий повернуться и зашагать в сторону гостевой комнаты. Слишком велика вероятность спугнуть её. А учитывая, как далеко продвинулись их отношения, обидно будет потерять весь прогресс из-за одной мимолётной слабости. Завоевание настолько желанной девушки равносильно подъему в крутую гору, и если он оступится, то это будет не шаг назад, а болезненное падение к самому основанию.

Мягко опустив её на постель, Курт присел на край кровати и трепетно провёл костяшками пальцев по пухленькой щеке, практически не касаясь кожи. Он хотел не просто влюбить её в себя. Нет, этого было слишком мало. Он жаждал такой же одержимости, мучительной и жгучей, которую испытывал сам. Анналия должна раствориться в чувствах к нему, чтобы одна мысль о расставании с ним страшила её сильнее смерти.

Подушечка большого пальца слегка надавила на нижнюю губу её маленького ротика. Сколько людей успело посягнуть и испачкать его? Не стоило думать об этом. Лишь понапрасну нервы себе трепать. Важнее то, что отныне столь мерзкие вещи в безвозвратном прошлом.

Курт наклонился к её лицу, чтобы на секунду прижаться к чужим губам в целомудренном поцелуе, точно даруя им свою индульгенцию. Но, испытав острый порыв углубить этот поцелуй, заставил себя встать и буквально выскочить из комнаты. А уже стоя в коридоре напротив двери гостевой комнаты, он всё никак не мог стереть со своего лица улыбки. Пусть первый поцелуй он и украл, но следующий она подарит ему лично.

Через четыре часа Анналия спустилась на первый этаж. Застыв в проёме арки, ведущей в гостиную, смущённо произнесла ещё слегка охрипшим после сна голосом:

— Простите, что уснула посреди работы.

— Последние дни выдались тяжёлыми, — понимающе кивнул Курт. — Приготовь нам завтрак, пожалуйста.

Они перекусили овсяной кашей с сухофруктами и орехами. Вместо кофе она подсунула ему зелёную жижу, что нарекла природным энергетиком. На вкус фруктово-овощной смузи оказался терпимым. Конечно, намного хуже привычных напитков, но в качестве исключения тоже ничего.

— Вы совсем не спали?

— В районе пары часов подремал.

— Вам стоило меня разбудить, — сконфуженно буркнула Анналия, не отрывая глаз от посуды, что протирала вафельным полотенцем после мытья. — А не тащить аж на второй этаж.

— Хотя бы один из нас должен быть в относительно адекватном состоянии.

— На сегодня именно у вас запланировано много встреч.

— Помню. Сейчас в душ схожу, и можно выдвигаться.

В восемь утра за ними заехал Лоренцо. Всю дорогу до офиса он бросал на него через зеркало заднего вида ехидные взгляды, из разряда: «я знаю, чем вы занимались прошлой ночью». Этот паршивец явно злоупотреблял хорошим отношением к нему. Такими темпами Анналия может заподозрить, что за его особым отношением к окончательно охамевшему водителю, постоянно выходящему за рамки дозволенного, что-то скрывалось. А ему никак нельзя допустить, чтобы она начала копать под них. По крайней мере, сейчас.

День пролетел незаметно. Одно совещание сменялось другим в каком-то бешеном калейдоскопе событий. Дистанционная встреча с новым директором самого проблемного филиала затянулась на несколько часов, поскольку вокруг той точки заботы множились в геометрической прогрессии. Не успевали закрыть один вопрос, как уже три новых маячило на горизонте. По-хорошему, ему стоило проконтролировать процесс реорганизации на точке лично. Но в текущих обстоятельствах это не представлялось возможным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В одиннадцатом часу вечера они наконец сели в машину, что намеревалась развести их по домам. И стоило затылку коснуться мягкой спинки кресла, как Курт провалился в сон. Короткий, но яркий.

Ему снился симпатичный коттедж на берегу открытого моря. К дому примыкал сад, в центре которого стояли широкие качели под навесом. Закинув ноги на скамью, Анналия сидела с книжкой в руках. На обложке пухленького томика, как обычно, красовалась страшная морда сверхъестественного существа.

Солёный ветер трепал её распущенные волосы, и всё норовил перелистнуть страницу-другую. Неожиданно она вскинула голову. Разноцветные глаза заискрились радостью, а на губах возникла тёплая, любящая улыбка. И он, ведомый этим ласковым взглядом, приблизился к ней.

Прохладные пальцы нежно, но настойчиво сжали его ладонь. А мелодичный голос, что подхватывал и уносил прочь усилившийся ветер, настраивал на том, чтобы он просыпался. Ему не хотелось открывать глаза, но пришлось. Пришлось так же поднять голову и с её маленького, хрупкого плечика. Но прежде Курт оставил на чувственно вздрогнувшей шее невесомый поцелуй, что собирался спихнуть на сонное, не соображающее состояние.

Однако Анналия сделала вид, что снова ничего не заметила. В последнее время она прямо-таки зачастила с этим.

— Ты сменил ароматизатор?

— Что? — на миг растерялся Лоренцо, а затем широко улыбнулся. — Да, сменил на натуральный на основе морской соли. Называется: «‎Ночь на берегу океана». Вам понравился?

— Да, неплохой аромат, — задумчиво отозвался он, припоминая чрезмерную красочность деталей сна, и повернулся к своей помощнице, старающейся из всех сил выглядеть невозмутимой. — Жду тебя завтра в девять утра.

— Поняла. Доброй ночи, шеф.

Вернувшись домой, Курт первым делом поднялся на второй этаж и зашёл в гостевую комнату, где повалился на кровать, обняв подушку, на которой спала Анналия. Наволочка ещё помнила ненавязчивые запахи косметики и духов. Слабое утешение её отсутствию в его постели, но всё же лучше, чем ничего.

Он снова задремал. Отключился минут на сорок. А когда проснулся, почувствовал себя ещё более разбитым, чем прежде. Но всё же встал и направился в примыкающую к комнате ванную.

В стаканчике возле раковины одиноко стояла одноразовая зубная щётка. Курт взял её, словно взвешивая на ладони. Скользнул взглядом по деревянной ручке и надавил пальцем на сухие каучуковые щетинки. Мысль, что эта щётка побывала во рту Анналии, странным образом возбуждала его. И он поддался искушению, тоже почистив ею зубы.

Открыв мусорный бак, чтобы выкинуть зубную нить, Курт увидел на дне картонную упаковку с простенькими белыми трусами и бегло ухмыльнулся, вспомнив, как она отреагировала на его просьбу заполнить один из ящиков комода в гостевой комнате женским бельём. Особенно как смутилась, когда он предложил ориентироваться на собственные размеры. Потом ещё несколько дней ходила и волком на него зыркала, милашка.

Курт спустился в подвал. Отодвинул стеллаж с винными бутылками и прошёл в свой второй кабинет, скрытый от чужих глаз. По периметру маленькой вытянутой комнаты он спрятал несколько сейфов, лишь один оставив торчать из стены в углу на видном месте. По центру нестандартного безоконного помещения стоял минималистичный стол, бока которого подпирали два габаритных системных блока. Стена же напротив него утонула в мониторах.

Опустившись в кресло, Курт включил компьютеры и обмяк, слушая, как оживают и приходят в движение шумно заработавшие кулеры. На двадцати экранах одновременно появилось окошко для ввода пароля, и он, не глядя на клавиатуру, пробежался пальцами в заученной комбинации символов.

После загрузки операционной системы автоматически запускались и открывались программы. И когда на девятнадцати моторах отобразились трансляции с камер, в режиме настоящего времени, Курт отыскал взглядом Анналию. В пару кликов он перевёл картинку на самый большой экран, расположенный по центру, и поднял ползунок громкости.