Новый Орден Джедаев: Изменник - Мэтью Стовер

- Ты не понимаешь, - перед его мысленным взором снова возникло мертвое тело на берегу острова-улья: раб... или воин, до смерти истекший кровью рядом с трупом формовщика, который пытался заслонить маленьких дуриамов от Джейсена, ставшего машиной убийства.

- В Детской... как только я начал убивать, - тихо сказал он. - Я не хотел останавливаться. Это должно быть... Я могу только представить, что такое можно пережить на темной стороне. Я совсем не хотел останавливаться.

- Но ты сделал это.

- Только потому, что ты остановила меня.

- Кто препятствует тебе сейчас?

Джейсен уставился на Вержер. Она раскрыла свою квадратную ладонь, словно хотела предложить ему конфету.

- Ты хочешь убивать? Вокруг тебя столько жизни, Джейсен Соло. Отними ее, если хочешь. Отними мою. У нашей расы позвоночник особенно уязвим в области шеи; просто возьми мою голову в обе руки, и одним поворотом... - она дернула головой вверх и назад, словно получила удар невидимым кулаком, - Ты удовлетворишь свое темное желание.

- Я не хочу убивать тебя, Вержер, - Джейсен ссутулился и упер локти в колени, словно пытался спастись от холода. - Я не хочу убивать никого. Наоборот. Я благодарен. Ты спасла меня. Я потерял контроль...

- Не потерял, - резко сказала Вержер. - Не ищи оправданий.

- Что?

- Потеря контроля - это всего лишь прикрытие для "я не хочу признавать, что я готов совершать подобные вещи". Это ложь.

Он улыбнулся половинкой рта:

- Все, что я говорю тебе - ложь.

Она ответила на его насмешку легким кивком.

- Но все, что ты говоришь себе, должно быть правдой - по крайней мере, к этому нужно стремиться. Ты сделал то, что сделал, потому что ты - тот, кто ты есть. Самообладание, или его отсутствие, здесь ни при чем.

- Самообладание здесь очень даже при чем; в этом смысл джедайского учения.

- Ты, - ответила Вержер, - Не джедай.

Он отвернулся. Воспоминание о том, что она сделала с ним, зажгло в его груди искру, от которой сердце запылало жгучим огнем. Джейсен зарыл пальцы в устилавший выступ пышный мох и сжал их, вырывая растения из земли. Какая-то его часть хотела, чтобы это был не мох, а ее шея. Но годы тренировок научили его справляться с гневом. Когда он разжал кулаки и позволил ветру унести обрывки мха, с тем же ветром улетучился и его гнев.

- Быть джедаем - не обязательно значит использовать Силу, - его голос окреп, на этот раз он знал, о чем говорил. - Это значит - поступать определенным образом... видеть вещи определенным образом. Это значит - ценить жизнь, а не разрушать ее.

- Так же, как и быть садовником.

Оцепенев от воспоминаний, он опустил голову.

- Но я не пытался никого спасти. Конечно, начиналось все с этого - у меня был план - но к тому моменту, когда ты настигла меня на острове-улье, о спасении жизней я уже и не думал. Все, чего я хотел - получить гигантскую дубину, чтобы вышибить йуужань-вонгов из галактики. Все, чего я хотел - нанести им вред.

Она моргнула.

- И это плохо?

- Для меня - да. Это - темная сторона. Это сущность темной стороны. То, от чего ты меня спасла.

- Я спасла твою жизнь, Джейсен Соло. И все. Твои нравственные метания касаются лишь тебя.

Джейсен покачал головой. История его семьи была явным подтверждением того, что темная сторона касается всех вокруг, но он не собирался об этом говорить.

- Ты не понимаешь.

- Возможно, так и есть, - охотно согласилась она. - Похоже, ты пытаешься убедить меня, что то, что ты сделал - неважно. А имеет значение лишь то, почему ты это сделал.

- Совсем не...

- Нет? Тогда скажи мне, Джейсен Соло: если бы ты от начала и до конца преследовал благородную цель спасти тысячи рабов, как это делают настоящие джедаи, что бы ты сделал по-другому? Или ты всего лишь по-другому относился бы к тому, что сделал?

Джейсен нахмурился.

- Я... не совсем это имел в виду...

- Разве то, что ты убил дуриама ради благородной цели, делает его менее мертвым? Или ты думаешь, что для всех погибших дуриамов имеет какое-то значение, убил ли ты их в безудержной ярости или в отрешенном джедайском спокойствии?

- Это имеет значение для меня, - твердо ответил Джейсен.

- Ах, это видно. Пока не теряешь своей джедайской сдержанности, можно делать, что угодно? Пока ты говоришь себе, что это ради жизни? Можно убивать, убивать, убивать, если при этом ты не выходишь из себя? - она покачала головой, удивленно моргая. - Нет ли в этом чего-то нездорового?

- Все эти вопросы давно известны, Вержер. Джедаи задавались ими с самого падения Империи.

- Гораздо дольше. Поверь мне.

- У нас нет по-настоящему правильного ответа...

- У вас никогда его не будет, Джейсен Соло, - она наклонилась и положила руку ему на плечо. И хотя ее прикосновение было теплым и дружественным, в ее глазах можно было увидеть лишь пустоту бесконечного космоса. - Но ты сам можешь быть ответом.

Джейсен помрачнел.

- Это слишком трудно для понимания.

Вержер подняла ладони в беспомощной капитуляции.

- А что легко?

- О, ну да, - вздохнул он. - Я и сам об этом думал.

- Посмотри вокруг, - сказала она. - Посмотри на этот мир: на папоротниковый лес, на неистовые изменения ландшафта, на причудливые краски над головой. Это по-настоящему красиво, правда?

- Я никогда не видел ничего подобного, - честно ответил Джейсен.

- "Понимание" приходит само, да?

- Да. Да, приходит. Иногда, когда я смотрю на звезды, или на дикую природу, у меня появляется чувство, что я могу достигнуть этого понимания... нет, скорее, как ты и сказала, что оно придет само. Как будто оно существует само по себе где-то извне.

- Ты знаешь, что я вижу, когда смотрю на этот мир? Я вижу тебя.

Джейсен замер.

- Меня?

- То, что ты видишь вокруг - плоды твоего гнева, Джейсен Соло. Ты сделал это возможным.

- Это смешно.

- Ты не позволил формовщикам корабля-сеятеля принять решение во время тизо'пил йун'тчилат. Ты сам избрал дуриама, который стал пажкик Йуужань'тар: планетным мозгом. Ты уничтожил его соперников. Ты отдал планету в его власть. Она сформирована в соответствии с его индивидуальностью, а его индивидуальность - это отражение вашей с ним дружбы. Вся эта красота такая, какая она есть - благодаря тебе.

Он тряхнул головой.

- Это в мои планы не входило...

- Но это то, что ты сделал. Думаю, мы договорились, что причины, по которым ты это сделал, волнуют только джедаев.

- Я... Вечно ты все перевернешь с ног на голову, - сказал он. - Делаешь все куда более сложным, чем оно есть на самом деле.

- Напротив: я упрощаю, как только могу. То, что ты видишь вокруг, Джейсен Соло - отражение твоей сущности: искусственная основа из Новой Республики, на которой йуужань-вонги создали нечто новое - нечто, более прекрасное, чем все, что когда-либо существовало в этой галактике.

- То есть как это искусственная основа? - тошнотворная тревога, которая затаилась в его животе, когда он нашел подо мхом дюракрит, снова дала о себе знать. - Где мы находимся?

- На Йуужань'таре, - ответила Вержер. - Или ты так и не понял?

- Нет, я хотел спросить: какой мир это был раньше?

Она вздохнула.

- Ты смотришь, но не видишь. Знаешь, но не хочешь этого знания. Приглядись, и ты найдешь ответ на свой вопрос.

Он хмуро смотрел на папоротниковый лес, на который горы бросали все удлиняющиеся закатные тени. С наступлением сумерек летающих существ там стало больше, и они кругами поднимались все выше и выше, словно охотясь за ночными насекомыми. У них были широкие кожистые крылья и вытянутые тела, заканчивающиеся подвижным рептильным хвостом...

Одно из существ зависло прямо напротив Джейсена, а потом взмыло в темнеющее небо, и не узнать его было невозможно.

Крылан-осоед.

Джейсен произнес:

- Ох.

Теперь он знал также, что за провалы непривычно правильной формы были на далеких горах. И невероятно сложная топография джунглей тоже приобрела свой смысл.

На этот раз его голос прозвучал еще тише:

- Ох. О, нет.

Провалы были окнами. Горы были зданиями. Это место было воплощением кошмара Явина 4: долины и горные хребты были руинами, освоенными инородными формами жизни. Но это случилось не с древним храмовым комплексом на луне газового гиганта - то, что Джейсен рассматривал, было очертаниями целого города величиной с планету, разрушенного до основания и заросшего джунглями.

Так что все, что он мог произнести, было:

- Ох.

Еще долго после того, как Йуужань'тар повернулся к своему солнцу другой стороной, и на джунгли опустилась ночь, Джейсен сидел на мшистом выступе скалы. Под покровом теней, в неровных переплетениях зарослей, играли сине-зеленые и ярко-желтые огоньки. Мост над головой был таким ярким, таким невозможно близким, словно до него можно было дотянуться рукой, и схватиться, и раскачиваться на одном из многоцветных звеньев. Благодаря вращению малых колец, его краски постоянно мерцали и переливались. Ночной пейзаж был подсвечен более насыщенным, более мягким, более рассеянным светом, чем тот, который возникал при любом сочетании четырех лун Корусканта.