Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я решил эту задачу неожиданно быстро.
– Значит, надо комтуров валить! Ва-лить. Что не ясно?
Мои орлы восприняли приказ с радостной кровожадностью.
– Я ждал этих слов! – воскликнул Княжин. – С нетерпеньем!
– Слава Богу! А то я уж думал, будем сейчас ветошью прикидываться, как когда-то с чоругами, – счастливо заурчал Лобановский.
– Покажем агрессивной расе ягну, что есть расы не менее агрессивные! – с бравурностью пропагандистской передачи отчеканил Баков.
– Разведем супостату педали!
Ну а бывалый Цапко мрачно процедил:
– Горжусь Россией.
– Твое решение одобряю, Пушкин, – сказал Булгарин, который, конечно же, все слышал.
– Если одобряете, товарищ капитан третьего ранга, прикажите, чтобы «Андромеда-Е» помехами помогла.
– Дельно! Сейчас обеспечим.
Комтуров было девять. Нас – шестеро.
К счастью для нас, ягну имели своеобразные представления о тактике. Их комтуры ходили в бой без прикрытия паладинами. (В чем была причина – не знал ни один ксенопсихолог.)
Но комтур – он на то и комтур, чтобы иметь толстенную броню.
– Бьем по каждому четырехракетным залпом! – приказал я. – А там видно будет…
На сей раз озорных комментариев не последовало вовсе. Да оно и понятно – счет времени шел на секунды.
Из центрального отсека моего «Орлана» вывалились ракеты «Гюрза» и с немым остервенением унеслись к ближайшей цели.
Зная цену каждому мгновению при перехвате вражеских ударных флуггеров, я немедленно переключил свое внимание на визир полуавтоматического наведения башенных пушек Г-85.
Если бы мы атаковали вражеские танки, то тумблер выбора боеприпасов был бы установлен в положение «бронебойные». Но поскольку речь шла о космических целях, я предпочел осколочные с установкой на дистанционный подрыв.
Мы недостаточно хорошо знали особенности комтуров. Но действовать надо было так, словно перед нами – тяжелые конкордианские «Гэдиры», утыканные огневыми точками самообороны, как еж – иглами.
Поэтому я, выдохнув в эфир «Маневр уклонения!», пошел вправо-вниз с хаотичным кувырканьем, в наивной надежде сбить с толку два-три из восьми мозгов пилота ягну…
Да, я не ошибся. Комтуры располагали плазменными пушками – для самообороны.
И я снова же не ошибся, когда счел свое кувыркание нелепым…
«Мой» комтур, схлопотав ведер этак двадцать разнокалиберных убойных элементов из голов «Гюрзы» и потеряв всю подвеску с пенетраторами, все же дотянулся до меня из могилы.
Канареечно-желтое плазменное пламя жадно облизало борта моего флуггера и поцеловало взасос тангажные дюзы. И хотя терморегуляция в моем скафандре «Гранит-3» была выше всяких похвал, мне почудилось со всей явственностью, что воздух в кабине нагрелся за одну секунду градусов на двести.
«Если есть цыпленок табака, почему бы не быть орлану табака», – печально подумал я.
– Ну погоди, гад, – прошипел я, стараясь не слушать, как громко и часто стучит мое сердце.
Я кое-как стабилизировал машину.
Повернув голову, захватил врага интерактивным нашлемным прицелом.
Башня со спаркой 85-мм орудий с изумительной легкостью развернулась почти строго в зенит и немедленно выплюнула десяток увесистых снарядов.
Получи, аспид!
Усвоить еще пять ведер осколков комтур просто не смог. И он взорвался – неожиданно бурно, разбрызгивая алые и бело-синие струи огня, сияющие всеми цветами лоскуты плазмы и зловеще мерцающие звезды…
В общей сложности мы сбили пятерых.
Куда запропастился шестой, я вообще не понял – может, комтуры научились невозможному и он упорхнул в Х-матрицу? Со скоростью драпа?
А еще три ушли компактной группой куда-то вбок.
Преследовать троицу мы не стали. Наоборот, на полной тяге устремились в противоположном направлении, где лежала расчетная точка рандеву с «Эрваном Махерзадом».
Собственных потерь у нас пока не было.
Хотя почти все мои орлы заявили о различных повреждениях, в моей фронтовой системе оценок все это называлось «отделаться легким испугом».
С прикрывавшей нас «Андромедой» и подавно все было в порядке, ведь от нее не требовалось врубаться в гущу осатаневших врагов и поливать их в упор пушечными очередями.
«Асмодей» Булгарина вообще благоразумно занырнул под защитное поле клонского звездолета и уже оттуда слал нам ободряющие радиоприветы.
К слову, когда мы сблизились с «Эрваном Махерзадом» до устойчивого визуального контакта, мы с изумлением обнаружили, что под брюхом корабля, как рыбы-лоцманы близ акулы, деловито вьются… наши «Горынычи»!
Да-да, самые обычные РОК-14. Старички-ветераны одной галактической войны и теперь уже двух ксеноконфликтов. А на вертикальном оперении ближайшего к нам «Горыныча» скалит голодные зубы серый волчара – эмблема 12-го отдельного авиакрыла!
Но самое важное заключалось не в том, кто это были. А в том, что они делали.
Истребители, пользуясь прикрытием великолепного щита клонского линкора-авианосца, отбивались от наседающих корветов ягну ракетами и очередями подвесных твердотельных пушек «Ирис»!
Теперь секрет злостной неубиенности «Эрвана Махерзада» стал как-то попонятнее.
Впрочем, космос вокруг авианосца все равно был напоен смертью. Потоки антиматерии обрушивались на ненавистных хомо сапиенсов со всех сторон. И на спасительную посадочную глиссаду надо было еще как-то выйти!
– Не расслабляемся! – потребовал я громко. – Сергей, мы с тобой должны прикрыть «горбатого» и наших.
– Так точно, – без энтузиазма отозвался Цапко.
В принципе, я мог бы этого и не говорить – Сергей всегда понимал меня с полуслова.
Мы с ним зашли на «Эрван Махерзад» с кормовых углов. Но вместо того, чтобы войти в посадочную глиссаду, выровняли с кораблем скорость до сантиметров в секунду и, временно заглушив маршевые, развернулись носом в заднюю полусферу корабля.
Таким образом, «Андромеде-Е» и четверке моих подчиненных предстояло проскользнуть точно посередке между нами с Серегой.
К счастью, снизу нас подпирала целая эскадрилья местных «Горынычей» из 12-го ОАКР.
Оно и понятно. Ведь всякий командир больше всего боится за свою задницу, то есть за корму, в которой размещены дюзы маршевых.
Ягну весь этот балет совсем не понравился. Поэтому они предпочитали испытывать на надежность эмиттеры защитного поля в носу «Эрвана Махерзада», а в створ посадочной глиссады не соваться. Так что нам с Серегой ни разу не пришлось пустить в ход оставшиеся ракеты.
Увы, смерть на войне приходит не только в неразберихе жаркого боя.
Когда «Орлан» Бакова был уже готов войти в надежный контакт с кареткой магнитного финишера, на его машине, поврежденной плазменными пушками комтуров, пошел вразнос стабилизатор плазменного шнура. Оба предохранительных контроллера тоже были в отказе, так что реактор превратился во всеиспепеляющий огненный тайфун совершенно внезапно…
Все произошло слишком быстро.
Баков не успел катапультироваться.
Боже мой, как досадно! Как это несправедливо, черт возьми!
– Прощай, Влад, – сказал я. – Прости, что так и не нашел времени узнать тебя хорошо.
В тот миг я ничего не чувствовал. Но я не обманывал себя. Я знал: ощущение утраты, разрезающее сердце на ломтики, а вместе с ним и чувство вины, придут потом, бессонной ночью в каюте, или неспокойным сумеречным вечером на Земле, когда за окном ливень и ветки скребут стекло…
Когда на посадку заходил Лобановский, с нами вновь связался Булгарин.
– Мужики, вы удивитесь, но вам садиться не нужно.
– В смысле мы должны остаться и геройски погибнуть, прикрывая отход главных сил? – педантично уточнил Цапко.
– Слава Богу, нет. Я передал на «Эрван Махерзад» координаты наших кораблей… А он, к счастью, уже набрал лямбда-скорость…
(Так на нашем флотском жаргоне называется скорость, достаточная для совершения Х-перехода.)
– Вас понял! То есть мы сейчас все вместе просто уйдем от ягну через Х-матрицу… Правильно?
– Совершенно верно. Протяните на всякий случай двести метров вперед и больше ничего не делайте.
«Протянуть вперед», как требовал Булгарин, было и впрямь разумной идеей. Кто их знает, эти клонские Х-двигатели! К кораблю имело смысл прижаться потеснее, чтобы с гарантией очутиться внутри лямбда-сферы, переносимой через Х-матрицу в то место, где все будет лучше, справедливее и честнее.
Глава 3
Меркулов!
Август 2622 г.
Линкор-авианосец «Эрван Махерзад»
Район планеты Ветер, система Шиватир
В ближайшие двадцать минут после Х-перехода мы успели немало.
Во-первых, сели на «Эрван Махерзад».
Во-вторых, выпили клонского освежающего чаю «Восход над Хосровом» (восхода нам нацедил чахоточно кашляющий автомат, который стоял на ангарной палубе).
А в-третьих, я обнялся и расцеловался с капитаном второго ранга Богданом Меркуловым, комкрыла-12, моим старым знакомцем, неисправимым бузотером, героем недавней войны и, как выяснилось вскоре… моим новым начальником! (Увы, писаные слова едва ли передадут тот библейский ужас, что объял меня при этом известии.)
- Стальной лабиринт - Александр Зорич - Боевая фантастика
- Вычислитель. Орбита для одного - Александр Громов - Боевая фантастика
- Пилот мечты - Александр Зорич - Боевая фантастика
- Клад стервятника - Александр Зорич - Боевая фантастика
- Последний полёт «Баклана» - Сергей Калашников - Боевая фантастика
- Стальной Лабиринт - Александр Зорич - Боевая фантастика
- Пропавшая принцесса. Мечтатель - Ишида Рё - Боевая фантастика / Любовно-фантастические романы / Эротика
- Черный полдень - Павел Корнев - Боевая фантастика
- Две свадьбы и одни похороны - Дмитрий Старицкий - Боевая фантастика
- Раскрой свои крылья - Иар Эльтеррус - Боевая фантастика