Эшафот для топ-модели - Чингиз Абдуллаев

Глава одиннадцатая

Алан стонал, лежа на полу. Дронго наклонился и протянул руку.

— Вставайте. Не нужно было на меня нападать. Господин Пуллен, дайте ему стакан воды и проводите в другой номер, чтобы он немного отдышался.

Гуцуев с трудом поднимался. Пуллен помог ему и повел телохранителя в соседний номер. Дронго обернулся и посмотрел на следователя.

— Вы провокатор, — покачала головой мадам Дешанс, — а я еще подумала: какая у вас великолепная выдержка. Вы ни разу ему не ответили. Ни разу ничего не сказали в ответ на его оскорбления. И так неожиданно спровоцировали его на нападение. Вы ведь сделали это нарочно? Только не отрицайте.

Дронго уселся на стул рядом с ней.

— Разве вы не заметили, какой я спокойный и великодушный человек? — пошутил он. — Просто оскорблений было слишком много. И особенно неприятно, когда меня называют стариком. Согласитесь, что я просто обязан был опровергнуть это несправедливое утверждение. Он еще вчера лез в драку, когда увидел меня выходившего из апартаментов графини. А сегодня решил, что можно безнаказанно ударить «старика». Теперь будет знать, что нельзя говорить гадости старшим по возрасту и тем более нападать на них с кулаками.

— Вы все рассчитали, — произнесла с некоторым любопытством Энн Дешанс, — я начинаю вас бояться, господин эксперт. Вы всегда так жестоко и быстро расправляетесь с вашими обидчиками?

— Нет. Это я устроил, чтобы произвести на вас впечатление. Мне стало обидно, что он оскорбляет меня в присутствии дамы.

— А может, в вас сыграло чувство уязвленного самолюбия? — поинтересовалась она. — Ведь у него было то, чего вы так и не получили. В отличие от вас он спал с погибшей женщиной. Может, это вы ревновали телохранителя к ней?

— Может, — неожиданно легко согласился Дронго, — вполне вероятно, что подсознательно я ему даже завидовал. Хотя бы потому, что он провел последние несколько лет рядом с этой красивой женщиной. Если бы она предложила мне стать ее телохранителем, я бы тоже не отказался.

— Вы еще и беспринципный авантюрист, — убежденно произнесла следователь, — неужели действительно пошли бы к ней работать?

— Работать бы, конечно, не пошел, — признался Дронго, — слишком ценю свою свободу, которая не продается ни за какие деньги. А вот завидовать ему я, конечно, завидую. Она была действительно красивой и достаточно интересной женщиной.

— С ее уровнем интеллекта? — не поверила следователь. — Я слышала, как вы ведете допросы, господин эксперт. Неужели вам могло быть интересно с такой женщиной? Очевидно, мне никогда не понять таких мужчин, как вы.

— Я ему позавидовал, — повторил Дронго задумчиво.

Вернулся Пуллен. Из коридора слышался шум. Кто-то громко разговаривал, требуя впустить его в гостиную.

— Кто это? — спросила следователь.

— Пришел граф Шарлеруа, — пояснил Пуллен, — он уже позвонил министру внутренних дел и требует срочного свидания с вами.

— Визажистку нашли?

— Нет, не нашли. Но ее вещи находятся в номере. Она не могла сбежать без личных вещей.

— Пусть обыщут все номера в отеле под видом уборки, — предложила Энн, — нужно срочно найти Данилову. Даже если она прячется. Возможно, она сама не осознает, что именно сделала. Что сказали наши эксперты?

— Два удара в шею. Один пришелся точно в сонную артерию.

— Ножом?

— Говорят, что острый предмет, — пояснил Пуллен, — я сейчас скажу, чтобы проверили все номера. Пригласить графа?

— Да, конечно. Если он настаивает.

Пуллен в очередной раз вышел из комнаты. И вернулся достаточно быстро с уже знакомым Дронго графом. Тот успел переодеться и был в полосатом костюме — очевидно, от американской компании, известной своим пристрастием к подобным костюмам. Без галстука, сорочка была с высоким воротником. При его появлении следователь и Дронго поднялись со своих мест.

— Здравствуйте, мсье граф, — протянула ему руку мадам Дешанс, — позвольте представить. Наш эксперт, специалист Интерпола мсье Дронго. С мсье Пулленом вы уже знакомы. Примите наши соболезнования, мсье граф. Садитесь.

Граф уселся на стул. Дронго он руки не подал, только кивнул в знак приветствия. Остальные разместились на своих местах. Пуллен подвинулся ближе к Дронго, чтобы помочь ему понять, о чем именно будут говорить следователь с графом Шарлеруа.

— Вы хотели меня видеть? — уточнила следователь.

— Да, конечно. Здесь произошло не просто убийство, а спланированное преступление, — сразу заявил граф.

— Вы считаете, что это было заранее продуманное убийство?

— Безусловно. Его спланировали и осуществили в интересах негодяя, который повсюду ее преследовал.

— Простите? — не поняла следователь. Или сделала вид, что не поняла.

— Я говорю о криминальном авторитете мсье Тугутове. Он все время преследовал несчастную Ирину и не давал ей спокойно жить, — гневно произнес граф, — вы знаете, какой скандал он устроил в «Ритце», избив фотографа Энрико Тенерифе только потому, что ему не понравилось присутствие фотографа в ее апартаментах? Тенерифе — очень популярный фотограф, и господин Тугутов должен был понять, что подобный специалист просто обязан делать новые сессии для такой модели, какой была моя покойная жена.

Пуллен перевел его слова, подмигнув Дронго.

— Все мужья одинаково глупы, — негромко сказал он, — обычно об изменах своих жен они даже не догадываются и готовы найти тысячи причин, чтобы оправдать их поведение.

— Вы считаете, что графиню убил мсье Тугутов? — спросила следователь.

— Конечно. Или по его приказу. Она отказывалась выплатить ему большую сумму денег, которые он вымогал, — убежденно произнес граф.

— И больше вы никого не подозреваете?

— Разумеется, нет. В нашем окружении не могло быть таких людей, каким был господин Тугутов. Вы, наверное, знаете, что моя супруга была из России, из которой невозможно выбиться в нашу страну без поддержки такого мафиози, как Тугутов. Наверняка он помогал ей во времена ее становления. Но потом его самого тяжело ранили, чуть не убили, он попал в больницу и долго лечился. Ирина в это время сама устраивала свою судьбу, стала ведущей топ-моделью, вышла замуж и начала артистическую карьеру. А потом появился этот тип, который начал требовать деньги. Вы должны найти и немедленно его арестовать.

— На каких основаниях?

— Основания найдете потом, — отмахнулся граф, — главное сейчас — его задержать, чтобы он не смог сбежать из Франции.

Энн взглянула на Дронго, словно попросив у него поддержки. Дронго понимающе кивнул.

— Простите, господин граф, — начал он, — мы можем поговорить на английском?

— Конечно. А почему не на французском?

— Я международный эксперт и плохо говорю на вашем языке. О чем сожалею.

— Правильно сожалеете, — усмехнулся граф, — французский — самый красивый язык в европейской и мировой цивилизации. Задавайте ваши вопросы.

— Вы еще официально не разведены?

— Да. Но все документы уже были оформлены. Мы никак не могли договориться о моем поместье в Ницце. Ирина требовала предоставить это поместье в ее распоряжение и готова была подписать остальные документы. Но я не был согласен…

— Извините, господин граф, но сегодня утром я слышал, как вы кричали на ее продюсера. Он говорил, что вчера ночью вы договорились, а вы кричали, что отменяете свои договоренности. Я могу узнать почему?

Граф нахмурился. Поправил воротник своей рубашки.

— У меня были личные причины для подобного решения, — сообщил он.

— Можно узнать какие?

— Нет… Это мое личное дело…

— Боюсь, что после смерти вашей супруги это может заинтересовать и судебного следователя, и прокуратуру, — пояснил Дронго.

— Да, действительно. Вчера поздно вечером я приехал в Париж. Мой дом в Париже ремонтируется уже второй год, и поэтому я решил остановиться в отеле. Но не в «Лотти», где они остановились всей компанией, а в «Вестине», совсем рядом отсюда. И пришел сюда поздно вечером, чтобы встретиться со своей супругой. Я долго звонил к ней в дверь, но она не открывала. Тогда я пошел к ее продюсеру, и мы ей позвонили. Она пришла через некоторое время в одном халате. Я понимал, что она не могла не слышать моих звонков и не открывала дверь, возможно, потому, что принимала кого-то из своих друзей…

Энн Дешанс, понимавшая английский, повернулась и демонстративно посмотрела на Дронго. Он молчал, даже не глядя в ее сторону.

— Мы обо всем договорились, — сообщил граф, — она согласна была подписать документы полного отказа на мою собственность во Франции, Бельгии и Германии. Я оставлял ей наше поместье в Ницце. Уже вчера ночью я нервничал, стараясь не срываться и понимая, что она, как свободный человек, имеет право встречаться с кем угодно. Но ее демонстративное появление в халате меня разозлило. Ночью я вернулся к себе в отель и узнал, что она готова выплатить пять миллионов этому негодяю Тугутову. Конечно, я разозлился. Получается, что он ждал ее в апартаментах, пока мы с ней разговаривали о разделе имущества в номере у продюсера Аракеляна. И тогда я пришел и заявил, что все наши договоренности недействительны. Можете себе представить мое состояние, после того как я узнал о ее готовности выплатить этому бандиту такую сумму? А ведь мое поместье в Ницце как раз и стоит около пяти миллионов. Получается, что она просто отдавала ему мои деньги. Со мной она торговалась за каждый сантим, за каждый цент. А ему готова была выплатить такую неслыханную сумму.