Человек-амфибия (первоначальный, журнальный вариант романа) - Александр Беляев

«Один готов!» — Ихтиандр снова принялся за острогу. На этот раз навстречу юноше выплыли сразу два спрута. Один из них плыл прямо на Ихтиандра, а другой обходным движением пытался напасть сзади. Положение становилось более опасным. Ихтиандр храбро набросился на спрута перед собою, но, прежде чем покончить с ним, спрут, находившийся позади, успел обвить его за шею. Юноша быстро перерезал ногу спрута, проткнув ее ножом у самой своей шеи. Затем он обернулся к спруту и отсек его ноги с такой быстротой, как будто он резал листья агавы. Тело спрута, лишенное ног, медленно колыхаясь, опустилось на дно.

«Три готовы», — продолжал счет Ихтиандр.

Однако, на время пришлось прекратить битву. Из грота выплывал целый отряд спрутов. Пролитая кровь замутила воду. В этой бурой мгле перевес мог быть на стороне спрутов, так как они ощупью могли обнаружить врага, Ихтиандр же не видал их. Он отплыл дальше, где вода была чистая, и здесь уложил еще одного спрута, выплывшего из кровавой мглы.

Битва, с перерывами, продолжалась несколько часов.

Когда, наконец, последний враг был убит и вода очистилась, дно было покрыто мертвыми телами и шевелившимися обрубленными щупальцами спрутов. Ихтиандр вошел в грот. Здесь еще оставалось несколько маленьких спрутов — в кулак величиной и со щупальцами не толще пальца. Они пытались укрыться от Ихтиандра в расщелинах, но он уничтожил их всех.

Когда грот был очищен от спрутов, Ихтиандру пришла мысль обставить свое подводное жилище мебелью. Он притащил из дома стол на железных ножках с мраморной доской и две китайские вазы. Стол поставил среди грота, на столе установил вазы, а в вазы, положив земли, посадил морские цветы. Земля, размываемая водой, некоторое время курилась над вазами, как дым, но, наконец, вода очистилась. Только цветы, колеблемые легким волнением, тихо раскачивались, как от дуновения ветра. У стены пещеры была выемка, как бы естественная, каменная скамья. Новый хозяин пещеры, с чувством самоудовлетворения, разлегся на скамье. Хотя она была каменная, но тело, поддерживаемое водой, почти не ощущало ее.

Странный вид представляла эта подводная комната с китайскими вазами на столе. Множество любопытных рыбок явились посмотреть на невиданное новоселье. Они шныряли между ножек стола, подплывали к букетам цветов в вазах, как будто нюхая их, шныряли возле руки, поддерживавшей голову Ихтиандра. Мраморный бычек[26] заглянул в грот, испуганно махнул хвостом и уплыл. По белому песку вполз большой краб, махнул клешней, как бы приветствуя хозяина, и устроился под столом.

Ихтиандра забавляла эта затея. «Чем бы еще украсить мое жилище? — подумал он. — Я насажу у входа самые красивые подводные растения, усыплю пол жемчужинами, а у стен, по краям, уложу ковры из раковин… Что, если бы эту подводную комнату видела Гуттиэрэ?.. Обманщица Гуттиэрэ… А быть может, нет, не обманщица? Ведь она не успела сказать мне об Ольсене…» Ихтиандр нахмурился. Как только он кончил работать, пришли, как непрошенные гости, волнующие мысли. Лицо Ихтиандра сделалось печальным. Его вновь охватило чувство одиночества, отчужденности от людей. То, о чем он раньше думал изредка, полусознательно, теперь вдруг предстало перед ним неотступным вопросом. Почему он не такой, как все? Почему все люди не могут жить под водой, а он может? Только он один?

«Хотя бы скорее приехал отец, я спрошу его…»

Чувство одиночества все больше охватывало Ихтиандра. Ему хотелось показать хоть одному живому существу свое новое подводное жилище. «Лидинг! — вспомнил Ихтиандр о дельфине. — Только он один — мой подводный друг!»

Ихтиандр достал витую раковину, всплыл на поверхность и затрубил; скоро послышалось знакомое фырканье: дельфин всегда держался вблизи залива.

Когда дельфин приплыл, Ихтиандр ласково обнял его морду и сказал:

— Идем ко мне, Лидинг, я покажу тебе новую комнату. Ты никогда не видал стола и китайских ваз?

И, нырнув в воду, Ихтиандр приказал дельфину следовать за собой.

Однако, дельфин оказался очень беспокойным гостем. Его большое тело подняло такое волнение в гроте, что вазы зашатались на столе. Вдобавок он умудрился ткнуться мордой в стол и опрокинул его. Вазы упали и, будь это на земле, они разбились бы. Но здесь все обошлось благополучно, если не считать смертельного перепуга краба, который с необычайной быстротой, боком, побежал к скале…

«— Какой ты неловкий!» — мысленно обратился Ихтиандр к своему другу, отставляя стол в глубину грота и поднимая вазы.

И, обняв дельфина, Ихтиандр продолжал мысленно говорить с ним:

«— Оставайся здесь со мной, Лидинг…»

Но дельфин скоро начал трясти головой и выражать беспокойство. Он не мог долго оставаться под водой. Ему необходим был воздух. И, взмахнув плавниками, дельфин выплыл из грота и поднялся на поверхность.

«Даже Лидинг не может жить со мной под водой, — с грустью подумал Ихтиандр, оставшись один, — только рыбы, но ведь они глупые и пугливые».

И он опустился на свое каменное ложе. Солнце зашло. В гроте было темно. Легкое волнение воды приносилось снаружи и укачивало Ихтиандра, то поднимая, то опуская его тело над каменным ложем. Истомленный волнениями дня и работой, Ихтиандр начал дремать…

И вновь к нему наклонилось лицо девушки с голубыми глазами. Но теперь это лицо заслонялось то большим, белым лицом белокурого великана, то смуглым лицом, с черными, закрученными вверх усами всадника. Это смуглое лицо смеялось, скалило зубы и говорило:

«— Я тебе не позволю гулять с чужими невестами!»

И юноша ворочался во сне и взмахивал руками, вспугивая дремавших около него серебристых рыбок…

VIII. Враг или друг?

Ольсен сидел на большом баркасе и смотрел через борт в воду. Солнце только что поднялось из-за горизонта и косыми лучами пронизывало до самого дна прозрачную, как стекло, поверхность небольшой бухты. Несколько индейцев ползали по белому, гладкому песчаному дну, от времени до времени всплывали на поверхность, чтобы отдышаться, и вновь погружались в воду. Ольсен зорко наблюдал за ловцами. Несмотря на ранний час, было уже жарко.

«А почему бы и мне не освежиться, нырнуть раз-другой?» — подумал Ольсен. Он быстро разделся и бросился в воду. Хотя он никогда не был ныряльщиком, но с удовольствием убедился, что может пробыть под водой дольше привычных индейцев, благодаря большому объему его грудной клетки. Ольсен присоединился к искателям и очень увлекся этим новым для него делом.

Опустившись на дно в третий раз, он заметил, что два индейца, стоявшие на коленях на дне, неожиданно вскочили и всплыли на поверхность с такой быстротой, как будто их преследовала акула, или пила-рыба. Ольсен оглянулся назад и замер от удивления. К нему быстро подплывало странное существо, получеловек-полулягушка, с серебристой чешуей, огромными, выпученными глазами и лягушечьими лапами. Оно, по-лягушечьи, отбрасывало лапы и сильными толчками подвигалось вперед.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});