Тафгай 5 - Владислав Викторович Порошин

это я.

— Если хорошенько подумать, — начал я, — то, у нас в горьковском «Торпедо» третья тройка выполняла сдерживающие функции, её главная задача была не пропустить, побольше борьбы, построже в обороне. У нас просто-напросто игроков высокого класса не хватало. В сборной такой проблемы нет. Но есть проблема с центральными нападающими. Коля Свистухин — типичный оборонительный центр и полезен в игре в численном меньшинстве. У Саши Федотова не хватает скорости и творческого подхода. Далее Володя Викулов, в ЦСКА на него играют Фирсов и Харламов. А в сборной наоборот, это он должен играть на Якушева и быстрее всех бежать в оборону.

— Ну, так что делать-то? — Психанул старший тренер, который устал слушать мои размышления вслух.

— Элементарно, Михалыч, — улыбнулся я. — Мы Якушева переделаем в центрального нападающего. Он здоровая «оглобля» метр девяносто ростом, выше меня на целый сантиметр, а бегает по краю. Левым оставим Викулова, центральным будет Якушев, а правым Капустин, который и будет «таскать рояль», раньше всех возвращаться в защиту и раздавать передачи. А если у Викулова что-то не заладиться, поставим на его место Сашку Скворцова, который тоже может «таскать рояль».

— Якушева в центр? — Задумчиво почесал затылок Всеволод Михалыч. — Я примерно так и представлял игру третьей тройки. С сегодняшнего дня будешь учить его игре на вбрасывание. А Саша Федотов получается, что в Прагу уже не поедет.

— Зачем раньше времени спешить? Вдруг у Саши Якушева не получится в центре? — Я сладко потянулся и снова попытался заснуть.

— Иван, — вдруг меня за плечо потряс уже Боря Александров. — Чё Михалыч-то хотел?

— А? — Вздрогнул я. — Михалыч-то? Так ерунда. Спрашивал, кто готов поучаствовать от команды в соревновании по мужскому стриптизу, кому значит не слабо за двести долларов постоять в костюме Адама за честь Советского союза?

— Стриптиз, — повторил незнакомое слово «Малыш». — Это где гантели поднимать надо? Так я согласен. Двести долларов на асфальте не валяются.

— Тогда, переговори с мужиками, нужно десять человек, и со списком подойдите к Кулагину. И не буди меня больше! — Прошипел я.

* * *

В тот же день за обедом, уже вся сборная СССР шепталась о том, что в сентябре нам предстоят матчи с канадскими профессионалами, и о том, что Боря — это главный стриптизёр в команде. Бывает иногда такое, что шутка получается слишком жесткой. И сегодня был как раз такой случай. Старшие товарищи, которые не один год ездили по загранице, бывали в турне по США и Канаде, отлично знали, что такое стриптиз и подыграли мне. Знал и об искусстве — в чём мать родила крутиться на шесте и второй тренер Кулагин. «Я тебе Александров покажу, какие в стриптизе гантели поднимаются!» — кричал Борис Палыч на весь самолёт, зачитывая список команды по стриптизу, в которую вписали всех кроме «Малыша», кто в данный момент в самолёте спал. Попали в «заветную бумажку» и вратарь ветеран Виктор Коноваленко, и переводчик с чамикуро из КГБ Виктор Алексеевич, и даже Всеволод Бобров, который после разговора со мной закимарил сладким сном. Народ-то поржал, а Боря Александров категорически отказался селиться в один номер и разговаривать с его бывшим другом, то есть со мной.

— Так значит, ты тогда осенью не сочинял, — зашептал Виктор Сергеевич Коноваленко, к которому я пересел за столик во время обеда в ресторане, что располагался на первом этаже нашей очередной гостиницы. — А я ведь тогда тебе не верил. Ну, думаю, несешь всякую чепуху, чтобы Боброва уболтать и привезти в наш Горький.

— А теперь? — Усмехнулся я.

— Верю, век воли не видать, — перекрестился как в храме Виктор Сергеевич. — Неужели мы им эту серию проиграем?

— Кто ж его знает? — Я пожал плечами. — Вот смотри, в том будущем, про которое мне сон приснился, ты уже должен был объявить о завершении карьеры. Далее, чемпионат СССР должны были выиграть армейцы Москвы и наконец, на Олимпиаду должны были везти сборную команду Чернышёв и Тарасов, и выиграть её так же должны были они. Поэтому что нас ждёт теперь в будущем — это «бабушка надвое сказала». Либо дождь, либо снег, либо будет, либо нет.

— Да, натворили мы делов в светлом будущем, — согласился со мной Виктор Коноваленко.

* * *

Воскресную игру 26 марта в Мальмё организаторы устроили пораньше, в 14 часов дня. Поэтому маленький четырёхтысячный ледовый дворец был забит под завязку главным образом семейной аудиторией. На трибунах было очень много детей, женщин и примерных отцов семейства. Не знаю, нравилось ли шведским зрителям то, что их команда проигрывала после двух периодов 1: 5, но любое красивое действие с нашей стороны и самоотверженной со своей, они встречали громкими аплодисментами.

Что же касается заброшенных шайб, то две организовала тройка Петрова, две штуки положило — моё атакующее звено и одну шайбу забросило новоиспечённое сочетание нападающих Викулов — Якушев — Капустин. Александр Якушев на первой тренировке здесь в Мальмё очень долго возмущался, что его — заслуженного мастера спорта по хоккею с шайбой переделывают в какого-то центра нападения! И лишь когда Бобров намекнул, что игры с НХЛ не за горами, и кое-кто может мимо них пролететь, тогда Якушев, сжав зубы, согласился — разве только один раз попробовать.

— Нормально пока третья пятёрка бегает, — сказал, улыбаясь, в раздевалке Всеволод Михалыч, перед тем как идти на третью двадцатиминутку. — Но в третьем периоде сыграем так — Капустин Серёжа, передвинешься на левый край, а на правый фланг выйдет Саша Скворцов.

— А я? — Спросил Володя Викулов, который немного игру третьего звена тормозил.

— А ты, Володя, пока продолжишь работать и ждать своего шанса, как и все советские спортсмены, — ответил за Всеволода Михалыча Борис Кулагин.

«А Кулагин — шустёр! — усмехнулся я про себя. — В сборной без году неделя, а уже перехватывает инициативу. Ладно. Был бы толк». И словно услышав мои мысли, Борис Палыч притормозил меня на выходе из раздевалки.

— Что, Тафгай, рад? Разыграл мальчишку, — покивал он на Борю Александрова.

— Да извинился я уже сотню раз, согласен, глупо вышло.

— Мало тебя в газете прорабатывали, — прошипел Кулагин, грозя мне пальцем.

— Как же это? — Я задумался на секунду. — Утром в газете, вечером в куплете, а ночью газета уже в туалете. Без тебя разберусь Борис Палыч.

И действительно я на льду в очередной раз попробовал загладить свою вину перед «Малышом». Атакующую комбинацию мы разогнали с Сашей Мальцевым вдвоём. Чтоб значит наш юный гений прорыва, «копил силы» перед решающим броском по воротам. Я отдал шайбу на правый край атаки Мальцеву, и сам