Плюсик в карму 2 (СИ) - Штефан Елена

Раим кивнул, а что ему еще оставалось? Раиму хотелось выиграть время, чтобы осмыслить произошедшее, и Ольга давала ему такую возможность.

— Для начала я совершенно официально заявляю: Малика не шлюха. В ее персональном контракте подобные обязанности не прописаны. Бывали ли ранее подобные прецеденты, мы узнаем у нее позже.

— Уверен, что такого раньше не было, — заявил лавэ. — Продолжайте, Оля.

— Далее. Обращаю ваше внимание: у Малики заключен контракт с Корпусом, то есть с короной. Таким образом, троица виновных напала на человека короны и причинила вред здоровью, несовместимый с выполнением прописанных в контракте обязанностей. Весьма обширных, замечу. Следовательно, виновные должны возместить короне убытки. Ну и на сладкое: трое военных нарушили уж не знаю сколько пунктов кодекса мага. Попраны, насколько я понимаю, и дух, и буква кодекса, что уже само по себе урон репутации королевской власти, ибо какая власть, таковы и ее вооруженные силы. Следующее. У девушки, насколько я могу судить, внутренние повреждения. Ее необходимо немедленно показать целителю, иначе мы потеряем ценный ресурс. Я не имею в виду ее работоспособность, это вторично. Как я знаю, у Малики нет детей. Полагаю, корона не готова потерять одного-двух, а то и больше новых подданных из-за похоти трех извращенцев, если девушка в будущем не сможет рожать. Думаю, вы понимаете, что по совокупности проступков это каторга. — Последнее слово упало в тишину столовой, как кинжал на каменные плиты.

Ольга тихонько выдохнула, переводя дух — не сбилась, не напутала, не дрогнула. Раим счастливым не выглядел. А нечего было в эмпиреях летать, хлопая ушами вместо крыльев.

— Позже все эти соображения я изложу письменно, господин попечитель. От себя, как женщина и мать, добавлю: мне бы хотелось, чтобы эти скоты испытали все то, что по их вине пришлось вытерпеть Малике. Каждую секунду боли, отчаяния и омерзения. А лучше — растянуть бы им это удовольствие суток на трое.

Раим вдруг развеселился, если состояние холодной ярости можно назвать весельем. Надо же, как все разложила-вывернула! А главное — каждое ее слово находило отклик в душе. Но Энвер каков! Не будь его, Раима, рядом, Ольгу бы уже пинали ногами. Уж не это ли имел в виду Эрик, когда говорил, что беречь нужно ее, а не здоровых мужиков. А теперь получается — вот от этого самого беречь? Оля на фоне Рансу выглядит как малокормный хуторской тирл рядом со Свапом. Только тирл к нгурулу и близко не подойдет, со страху окочурится на полпути. А его невероятная помощница, кажется, даже не понимает, как рискует. Храбрая птичка, клюющая нгурула в глаз.

Был еще один неприятный момент, осознавать который было больно. Наездники уже давно находятся под влиянием главного пастуха, и он, как попечитель Корпуса, сам этому поспособствовал, поднимая и поднимая внутренний статус своего друга. Сколько раз Раим подчеркивал, что уважает и доверяет? Что в текущих делах Рансу так же хорош, как и он, попечитель, а может быть, и получше. И теперь получается… Что там получается, додумывать не хотелось. И противостояние Ольги и главного пастуха надо прекращать, а потому Раим объявил:

— Пора на построение.

Вид выскочившей из-за стола тройки Варгу доставил Шенолу некоторое садистское удовольствие — как есть опоздают, им еще в виварий бежать и нгурулов выводить.

Когда все трое вышли на плац, там уже стояла куцая шеренга наездников. Каждого сопровождал его зверь. Ей бы притормозить на входе да постоять в сторонке — не сообразила, прошагала за Раимом в самый центр, чисто по инерции. А потом тушеваться и покидать «трибуну» показалось глупым. Так и встали, она за левым плечом главного, Рансу за правым. Ну прямо триумвират. Ольге на минуту стало жаль — ну что за паскудство! А как могли бы работать вместе! Не судьба. Рансу — враг. Вон как косится. Глазами впивается, как шершень жвалами. Так и убил бы! Да вот досада — не получилось! Но это не значит, что иным макаром не попытается. Бусина, назначение которой Ольга насилу помнила за ненадобностью, едва ли не шевелилась в закрепах браслета. Отвод злого намерения, кажется. Или как-то так. Не забыть еще раз Раима Заботыча за бусины поблагодарить. А Долгопас… Он сам все решил, за них обоих. Не вынуждайте женщину пугаться, не придется удивляться. Что там пытался сделать с ней Рансу, пока лавэ не видит, неважно. Первой подличать начала не она.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

От Тыри прилетела волна тревоги — малышка тоже почувствовала угрозу. Вон она, гордо стоит рядом с Павлом. Пришлось послать волну уверенности и восхищения — ты такая красивая, моя умничка!

А вот и троица опоздавших. Становятся в строй рядом с Пашкой и явно чувствуют себя неуютно. Атмосфера вокруг лавэ сгустилась и начала давить, но раз встала за его плечом — надо держаться. Долгопас же терпит. Оля ждала каких-то торжественных речей вроде тех, что толкают перед студентами в первый учебный день, но случилось нечто для нее неожиданное. Лавэ Шенол забил на приветствия с поздравлениями и сразу перешел к главному:

— О ночном происшествии все осведомлены, я полагаю. Позор! Всем вам позор! Мне стыдно, что я ваш командир. — Шенол помолчал, дав словам достичь цели. — Тройка Варгу. Сдать жетоны и не покидать своих комнат до особых распоряжений. Эр’лавэ Рансу. Примите жетоны и проследите. Остальные. Увольнительные отменяются. Никаких походов в город. Ни в штатском, ни в мундирах. Свободны.

Строй стоял, как корни пустил. Наездники не решались сдвинуться с места. Кажется, они не очень понимали, за что наказаны. Но Ольге пока было не до них.

— Господин лавэ, — тихо позвала Ольга, — надо договорить. — Она наблюдала, как Рансу шагал к арестованным, чтобы забрать у них артефакты, подтверждающие принадлежность к Корпусу. Чуть позже выяснится, что главпас, несмотря на приказ, остался верен убеждениям и дал своим клевретам совет, который совершенно случайно услышал Пашка. Рядом же в строю стояли.

Глава 13

Маленькая щена в боевой форме — та еще кобылка

На построение Павел с Тырей явились первыми, что, впрочем, объяснимо: позвать Тырю и сразу шагнуть из кухонь на плац — дело двух минуток.

Потихоньку начали подтягиваться наиболее дисциплинированные товарищи и тут же принимались пялиться на нгурулу.

Пашке быть центром внимания не слишком нравилось, но на первых порах это было неизбежно. Зато Тыря сморкаться на всех хотела. Можно ядом. Вот уж у кого самодостаточности поучиться. И Пашка расслабился. Они с Тырей все равно самые необыкновенные и самые классные. Вот! Ухмыляются «деды», глядя на него и на мелкую, пусть ухмыляются. Да пусть хоть обхохочутся. Ишь, как поглядывают снисходительно. И дружелюбия в этой снисходительности — ноль. Пусть. Пашка внимательно смотрел, как нгурулы реагировали на общительную щену, которая к каждому новичку-соплеменнику чуть ли не целоваться лезла, благо решетка не пускала. Нгурулы большей частью на козявку внимания не обращали, но парочка огрызнулась зло и с угрозой, а щена от удивления и обиды завизжала. Свап из вольера вышел и рявкнул на грубиянов, да так, что у тех передние ноги подкосились. Воля вожака! Привилегированный статус Тыри был подтвержден альфой.

Новоприбывшие пастухи, вот ушлая публика, особые отношения Павла и вожака просекли на раз, но к открытому вольеру близко не подходили — страшно. Нововведения приняли к сведению, хоть и с неудовольствием — не дело это, когда в одном вольере два нгурула. Хотя те пастухи, что были при пустом виварии, понарассказывали всякого, да кто б им поверил. Не бывало такого.

Ыгы, не бывало. Не видали вы, как у нас три Наф-Нуфика в одной клетке распрекрасно жили и даже у кормушки не толкались — у тёть Оли не забалуешь, если почесунчиков захочешь.

— Как это дверь в вольер не закрывать? Не, барич, это ты путаешь что-то. Это же альфа! А ну как вырвется? — Павел смотрел на пастуха снисходительно, да тот не видел — морок мундира не дозволял.

— А скажи-ка мне, служивый, — Пашка старался не выглядеть угрожающим, — когда тебя в последний раз нгурул кусал? Никогда? Вот и дальше не боись — не укусит. Ты невкусный. А калитка в виварий пусть открыта будет — это лавэ разрешил, чтобы маленькая щена двигалась больше. Ты ж сам понимаешь, мужик, дети есть дети. Что ребята, что нгурулята. И те и те — шкодята неугомонные. Тыря всегда под присмотром. Она либо со мной, либо со Свапом. И вожака не бойся. Куда он денется, даже если из вольера выйдет? Магия вивария не пустит, разве не понятно? Ты, главное, не мечись со страху — он тебя сам обойдет. Нужны вы ему, как тирлу бусы…