Аньгора, часть вторая (СИ) - Михайлов Дем

Сейчас у меня в руке был зажат именно посох – зачарованный, дубовый, с мифриловой сердцевиной, с синим кристаллом в навершии – он увеличивал мой запас маны на три сотни единиц, плюс повышал регенерацию маны на пять процентов. Мерно ступая по коридору, я сам не заметил, насколько вжился в роль пустынного мага – когда пришел посланный приостановившейся Киреей скриншот, я изумлено выпучился на чуть согбенную безликую фигуру с посохом. Пыльные тряпки свисают до земли, капюшон скрывает голову и лицо, огромный рюкзак придавливает спину, рука опирается о тяжелый посох, едва видимые ступни в сапогах уверенно ступают по стесанному камню древней тропы…

Заклинание…

М-да…

Прочитав описание заклинания, я почувствовал себя ведьмой… ведьмаком… не знаю кем точно, но кем-то жутковатым.

Заклинание называлось «Тревожный хрящик». Цель – одиночная. Радиус действия – десять метров. Такая дистанция шикарна для Яслей, а вот для местностей с монстрами пошустрее это уже чревато для мага. Заклинание позволяло мне, ценой в сорок единиц маны… потревожить в теле выбранной цели какой-нибудь хрящик. Какой именно? А как рандом божественный положит, хотя я могу выбрать указующим перстом верхнюю или нижнюю часть цели, если таковые имеются. В случае с человекоподобной целью – магия ударит либо по торсу, либо по ногам. Заклинание наносит урон болевым шоком, а на втором ранге может привести к временной травме – например, отключит колено или локоть, а может заблокирует шею. Беспрестанно активировать его я не мог – раз в две минуты на текущем ранге. Это ограничение мне было непонятно, но рассуждать на эту тему пока смысла не было, и я просто смирился. Зато узнал небольшой секрет от Алишаны – если я использую заклинание в качестве контактного – то есть прижму ладонь или кулак прямо к телу жертвы и прочту речевку – заклинание нанесет урона на пятнадцать процентов больше. Плюс это резко повышает шанс магического крита. Если я подкрадусь к ничего не подозревающей и не находящейся в бою жертве и использую заклинание – урон усилится на двадцать пять процентов, шанс магического крита будет куда выше. Да. Не стоит забывать, что все воины Мертвых Пусков вправе называть себя пустынными ниндзя. У них все завязано на скрытности, быстроте, внезапности, ошеломительной жестокости.

Хочу я или нет – мне предстоит подстраиваться под этот стиль ведения боя. И на мне по-прежнему висит аура «Тающих слов и движений». Она заставляет моих спутников недоуменно моргать, когда они видят, что мои очертания становятся размытыми. А мне приходится повышать голос и говорить четче – аура действует не только на речевку заклинаний, но и на обычные слова. Меня уже предупредили, что на втором ранге ауры проблем с этим станет еще больше. Вот и выпячиваются постепенно неудобства… Но эти трудности существуют только для «чужаков» – ни у кого из пустынников нет проблем с общением со мной. Они отчетливо слышат каждое мое слово – а я их. Хотя мы все сейчас находимся под аурами «Слов». Само собой, нет у меня и проблем в общении с Черной Баронессой.

Ненадолго остановившись в коридоре, мы коротко переговорили, по эстафете передали подтверждение готовности и… двинулись дальше, один за другим покидая относительно безопасный коридор. Последние десятки метров мы шагали по сплошному снежному покрову, хрустящему под ногами. Над головами грозно и насмешливо звенели огромные сосульки, налитые ядовитым зеленым свечением. Стоило мне покинуть коридор… и я невольно охнул от резкого удара царящего здесь ледяного ветра, что с ревом несся вдоль по темному и вроде как бездонному ущелью.

На лежащий впереди мост я глянул лишь мельком, увидев изогнутые темные гранитные плиты обвитые почернелыми мертвыми ветвями. По желобу с ревом несся водный поток, переполненный ледяным крошевом, что медленно выдавливался наружу, застывая на «сухопутной» части моста безобразными ледяными надолбами. Пройти там… нереально… перед собой надо посылать бульдозер, чтобы он стесал эти ледяные горы и холмы. На противоположную сторону ущелья я и вовсе не глядел – темно. Но я успел заметить вытягивающиеся из сумрака все те же темные сучковатые ветви.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Свернув следом за Киреей, прикрываемый от края бездны мерно шагающим Бомом, в свою очередь прикрывая собой едущую на волке Роску, двигающуюся у стены, мы прошли мимо начала моста и начали спускаться по узкой скалистой тропе, что под крутым углом вела ко дну ущелья. Идущие впереди игроки сбивали лед, из рук нескольких магов сыпался раскаленный дымящий песок, что позволял идущим сзади тяжелонагруженным воинам и животным двигаться без боязни оскользнуться. Падать нам нельзя – либо вылетим с тропы, либо снесем к чертям идущих снизу… и опять же вылетим с тропы.

В этом и состоял наш общий план, за который проголосовали единогласно.

Никто не сумел возразить.

Суть – к черту мост и к дьяволу божественную тварь.

Почему?

Потому что любое божество бессмертно и невероятно сильно. А там – на той стороне моста – сидит именно бог. Пусть обезумевший, но бог. Что мы можем ему противопоставить? Тем более, что мы находимся на чужой территории и не имеем возможности пополнить ряды.

Еще одна причина туда не соваться – эльф Кастиэль. Он очень и очень хотел, чтобы мы прошли по мосту и дали бой.

Зачем? С какой целью?

Как полупризрачный эльф вообще может гарантировать нам победу? Звучит как сказка. Так что мы решили действовать от обратного – если Кастиэль хотел, чтобы мы шли по мосту, мы станем держаться от него как можно дальше.

Наш план прост. Спуститься в неизведанные области ущелья. Найти безопасное место. Остановиться. Послать разведку во все стороны. Изучить собранную ими информацию. И отталкиваясь от новых сведений, действовать уже дальше.

Не может быть, что этот мост – единственный путь ведущий в Аньгору. Обязательно должен отыскаться еще один лаз. Главное его отыскать…

Справа от меня вспыхнуло.

Медленно крутясь, в черное ущелье спускался огромный багровый светоч. С еще одной вспышкой из красного как огонь свитка вырвался огромный феникс и, повинуясь приказу, закружил над светочем, добавляя освещения от своих пылающих крыльев, а заодно неся в клюве выточенный из горного хрусталя магический глаз. В руках едущей на спине пятнистой здоровенной кошки волшебницы Неспов засветилось призрачное изображение глубин ущелья.

Выдохнув облачко пара, я ободряюще глянул на тепло одетую дочь и кивнул идущей следом за Тиране Алише Лих Дуорос. Чтобы не случилось – я должен сберечь Роску. Это моя главная цель. Все остальное – побоку.

– Следующие двести шагов – чисто! Внимание! На снегу свежие следы крупного рыгхра! Поглядывайте на скалы сверху и снизу! Центральной группе! Активировать отбрасывающую ауру.

– Кирея – я посмотрел на паладиншу – Шаг ко мне. Если тебя сцапают и утащат… Всем! Отойти на шаг от края тропы! Велен! Артефакт ауры отбрасывания действует?

– Активирован в штатном режиме. Кристалл форсирования я вывернула. Экономлю кристальную банку маны.

– Вверни кристалл – приказал я – И дай мне маногрыза.

– Есть, глава!

Через секунду я получил желаемое – тонкую и будто стеклянную энергетическую нить оканчивающуюся стальной страшноватой прищепкой с клыками. Раскрыв ее, я прицепил прищепку на левый мизинец. Нить тут же засветилась, по ней побежали пульсирующие голубые огоньки – от меня к несомому позади артефакту, создающему аура отброса. Любая тварь, будь то барс, слон или рыгхр, прыгни он или набеги с размаху на наш отряд, будет отброшен или как минимум задержан в воздухе. Зависит от массы и силы атакующего. Бесценные артефакты. И очень редкие. И жрут прорву маны. Вот вершина моей карьеры?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я так и продолжаю быть ходячей батарейкой. И я не против – пусть таким несколько смешным способом, с крокодилом на мизинце, но я защищаю свой клан. Свою семью.

Похрустывая горячим песком, что быстро напитывался водой, а затем и застывал, превращаясь в промороженную почву, мы преодолели никак не меньше пятисот шагов и достигли конца спуска. Впереди тропа расширялась и шла вдоль выровненной скальной стены. Все бы ничего, но вот рисунок на этой будто оплавленной стене впечатлял…