Как исправлять ошибки (СИ) - Алексей Веселов

Вечером третьего дня мы подъехали к Мирторгу. Наконец‑то я смогу поговорить с тем, кто просто обязан знать о рыцарях, нападении орков и "спасителях мира".

– Эй, очнись! – Сырок больно впился когтями мне в колено, заставив меня вздрогнуть и зашипеть.

– Зараза! – я стряхнул кота с ноги. – Ты что творишь?!

– Я что творю?! Это я что творю?! – взвился котяра в благородном негодовании. – Это ты тут сидишь, как замороженный! Даже магичить думать забыл! Зеркалоу твое погасло давно!

– А?

– Ква‑у! – мявкнул Творожок, плохо подражая земноводному. – Кончилось кино‑у про эту девицу! Нет, ну вы видели дурака‑у? Застыл как пень перед этим зеркалом… Засмотрелся… Эх, молодо‑зелено! А еще говорят, мы‑у, коты, влюбчивые! Мур‑рму‑а‑а! Это они за ма‑уркизами не наблюдали.

Я, окончательно вернувшись к реальности, покосился на зеркало. Действительно, то ли я силу в контур заклинания закачивать перестал (иди и пойми, кончилась она у меня, или просто отвлекся), то ли у зеркала таймер встроенный, но красавицы Киниады, компании рыцарей и банды подозрительных героев оно больше не отражало. В серой поверхности под слоем пыли можно было разглядеть мою собственную сутулую фигуру, примостившуюся на колченогом стуле, и возмущенно расхаживающего рядом кота. Жаль! Не самое приятное зрелище, в отличие от прекрасной дамы. Пусть вокруг нее и вертятся всякие подозрительные личности. Сначала толпа качков с бронированными рожами "сопровождала". Но это‑то еще ничего. Они, качки эти, какие‑то шибко правильные, что ли. Нет чтобы комплимент какой девушке сказать, поухаживать… Куда там! Морды кирпичами, длани на мечах, дама в арьергарде. Охраннички! И при первой же возможности, вместо того, чтобы приказ командира выполнить, даму до места назначения доставить, самоубились, как зомбированные, оставив эту самую даму на попечение сомнительной компании героев. А вот герои эти мне совсем не приглянулись. И ладно еще светлый рыцарь, хотя он мне чем‑то моего братца напомнил – такое же самомнение и "Ура! В атаку!" в глазах, но вот то, что там еще и эльфы… Да, не вовремя зеркало погасло. Ну, будем надеяться, герои Киниаду до города проводят и дальше своей дорогой пойдут. Что‑то мне совсем не хочется, чтобы эта компания мутная вокруг такой девушки крутилась. Зеркало нам для спасения галактики кого предложило? Правильно, Киниаду. А весь этот балласт ни к чему. Надо будет все же Алю как‑нибудь потактичней намекнуть, что не зря, наверное, в Эмире нам эту красавицу показали.

Глава шестаяВИЗИТЫ ВО СНЕ И НАЯВУМаркиз де Карабас(kagami, Мур‑мур)

И что завтра Алю говорить буду?! Он мне велел все миры по списку проверять, а я с конца начал. Ну да, он же не сказал начинать сначала! Так какая разница? Хоть на Киниаду посмотрел. Да и не голая она уже… к сожалению… моему…

– Эй, ты‑у чего, опять заснул?!

– А? – снова повторил я свою идиотскую реплику, но вовремя спохватился. – Нет, не заснул, задумался просто. Давай, что там у нас по списку? Какой еще мир смотреть будем?

– А ты‑у список так и будешь вверх ногами‑у держать? – ехидно поинтересовался кот.

– Почему вверх ногами?! – легко поддался я на провокацию, пялясь на листок с каракулями звездочета.

– Потому что с конца‑у начал, – фыркнуло это клетчатое безобразие.

Заметил, гад! Ну и фиг с ним! Главное, я уже придумал, как отболтаться.

Видимо, решив, что доказал мне свое умственное превосходство, Сириус растянулся на полу и принялся равнодушно вылизывать лапу. Я с минуту понаблюдал за котом. В глаза бросилось рыжее пятно, закрывшее безупречно‑белое поле одной из клеток где‑то в районе лопаток. Масло я на него пролил, что ли?

– Сыр, – позвал я, но пушистая скотина даже ухом не повела. – Сырок! Творожок!

Кот повернул ко мне голову на пару секунд, показал клыки, зашипел, а потом снова занялся туалетом, как ни в чем не бывало. А вот фиг! Не дождется. Ишь чего удумал! Чтобы я к нему как к королю обращался! По‑хорошему, значит, не хочет?

– Эй, ты, молочнокислый продукт! – рявкнул я. Кот от лапы не отвлекся, но принялся бить хвостом. Ага! Не нравится! А другого не будет. – Ну и дурак, – пожал я плечами, – я просто хотел тебе посоветовать не лапу до дыр драить, а спину почистить. У тебя на ней пятно какое‑то.

Кис на мгновение застыл, видимо, размышляя, стоит ли обращать внимание на мои рекомендации, или лучше продолжать меня игнорировать за столь хамское, с его точки зрения, обращение. Скосил глаза, стараясь, чтобы я этого не заметил, но из такого положения разглядеть собственные лопатки было невозможно. Вздохнул. Еще пару раз лизнул уже мокрую конечность. Потом, наверное, врожденная кошачья чистоплотность взяла верх над гордостью, и он вывернул шею, чтобы проверить правдивость моих слов. А убедившись, взвился в возмущенном прыжке, оттолкнувшись сразу четырьмя лапами, приземлился, изогнувшись еще в воздухе, и принялся яростно отдраивать языком тускло‑рыжую клетку. Я от души наслаждался этим нехитрым зрелищем. Даже мышь выползла из укрытия и взирала на чистюлю‑кота почти с умилением.

Минут через пять, так и не добившись успеха в благородном деле борьбы за чистоту, Сириус недоуменно принюхался к пятну. Раздраженно фыркнул. Снова принюхался. Лизнул и застыл, словно пытаясь распробовать пятно на вкус. Потом покосился на меня.

– Что, не смывается? – сочувственно поинтересовался я.

Сырок опустил голову, подумал, снова выгнулся и посмотрел на пятно. Вздохнул.

– Может, глянешь, что у меня‑у там за дрянь? – отвернувшись от меня, заискивающе вопросил он пространство.

– Ладно, иди… – я похлопал по колену, – …только когти не выпуска‑а‑а‑ай! – опоздал с предупреждением, идиот.

А спустя еще полчаса мы оба, начисто забыв о волшебном зеркале и поручении учителя, решали сакраментальный вопрос, почему мог порыжеть клок шерсти. А он именно порыжел. Просто сменил окрас с белого на тускло‑рыжий. Совсем, как мои волосы. Я зачем‑то высказал это сравнение вслух. Сириус сначала обиженно напыжился, но вдруг хихикнул.

– Еще скажи, что это ко мне клок твоих волос прирос! Мау‑у‑у?

– С чего бы это? – не понял я. – Мои, вроде, все при мне, убегать ко всяким сомнительным личностям кошачьей национальности не собираются.

– А ты‑у хорошо проверял? – почему‑то развеселился котяра.

– А чего проверять‑то? Я, когда встал, причесывался.

– И перед зеркалом повертелся‑у? – не унимался клетчатый паршивец.

– Больно надо! – я постарался скрыть бросившуюся в лицо краску. Ну да, каюсь, есть за мной такой грешок. Причем, зачем пялюсь каждый раз на свою невнятную физиономию, сам не знаю. Ничего же нового не увижу. А хочется… Так хочется иногда взглянуть в проклятое стекло и увидеть не веснушчатое сутулое недоразумение, а статного красавца с гордым аристократическим профилем, орлиным взором и обаятельной улыбкой. Эх…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});