Газета Завтра 211 (50 1997) - Газета Завтра

ОРДЕНА ВЕЛИКОЙ ИМПЕРИИ

В. Смоленцев Рассуждая о сталинской эпохе, нельзя не сказать о знаках отличия и доблести, которыми Империя награждала своих подданных. Вообще система наград в любом государстве и в любом обществе очень четко вскрывает не только политическую, экономическую, но и духовную, мистическую их суть. В Древнем мире наградой служили чаще всего самые дорогие предметы и изделия: оружие, посуда, одежда. Рангом выше была награда породистой лошадью, рабами или рабынями. Еще более высокой считалась награда, изменяющая социальный статус человека: как-то освобождение от рабства или возведение в дворянство. И высшей наградой являлось награждение землей, когда правитель одаривал своих любимцев областями или царствами в знак своего благоволения. Понятное дело, что награждение в те времена какими-то кусочками металла выглядело бы просто нелепо. Нынешние ордена и медали появились куда в более поздние времена и несли уже несколько иное содержание. Медали чаще всего были лишь памятными знаками в честь того или иного события. Ордена же были неким знаком средневековых рыцарских объединений. Наряду с этим во многих странах сохранились и чисто «сословные» награды. Так, в Англии до сих пор одной из самых престижных наград является возведение в рыцарское звание. Военные награды царской России в основном копировали эту систему ценностей и отличались лишь насколько большим демократизмом в порядке награждений. Так, награждение орденами офицерских чинов не зависело от сословия, из которого вышел офицер, а также отсутствия у него дворянского звания. Награды солдат давали им определенные льготы при обучении детей, раскрепощении (отслуживший свой срок солдат становился свободным человеком), а также по старости, когда для одиноких стариков, солдат и военных инвалидов существовала система «инвалидных домов». Главное отличие советской системы награждений от всех доселе существовавших заключалось в том, что она впервые была сориентирована не на экономико-социальную шкалу, а на духовно-эмоциональную. В первые годы Советской власти у государства был лишь один орден Красного Знамени, который не имел четкого статуса. Им награждали как за боевые заслуги, так и за иные отличия. И лишь сталинская эпоха создала целую стройную систему награждений. Во-первых, Сталин четко разделил военные и общегосударственные награды, причем статус первых был, несомненно, выше. Тем самым было как бы подчеркнуто, что молодое государство ожидают очень трудные военные испытания. Такое выделение было, несомненно, серьезным мобилизующим фактором перед лицом надвигающейся войны. Во-вторых, вся мощь советской идеологической машины была направлена на пропаганду этих наград. И в короткое время идеология подвига, подвижничества, жертвенности овладела буквально всем советским обществом. При этом надо четко отдавать себе отчет в том, что впервые в истории человечества появилось общество, стремящееся ликвидировать социальное неравенство людей, сословно-иерархическое его деление. И внутри этого общества начала складываться абсолютно новая шкала ценностей. Новые награды были ни в чем не похожи на старые. Они не давали их обладателям никаких серьезных материальных благ, официально никак не изменяли их социальный статус и являлись лишь знаками совершенных подвигов или побед обладателей. Зато в обществе отношение к награжденным было самым восторженным, они всячески выделялись, окружались заботой и почитанием. Можно сказать, что на рубеже тридцатых годов в Советском Союзе сложился культ Подвига, культ Героя. Пожалуй, одной из самых гениальных находок Сталина в области геральдики было учреждение в 1934 году звания Героя Советского Союза. Присвоить человеку, вне связи с его происхождением, его положением в общественной иерархии, а лишь по свершенным делам, звание Героя страны, что по статусу уравнивало его с первыми лицами государства, могла себе позволить лишь истинно демократическая свободная страна. Советские награды отличаются строгостью и разумной пропорциональностью. В отличие от огромных, ампирно-аляповатых орденов и мелко-бисерных медалек большинства держав, советские ордена и медали очень гармоничны. Их размеры создавались с учетом пропорций человеческого тела, поэтому даже ношение нескольких вместе не вызывает диспропорции или ощущения неуклюжести. По замыслу создателей, они должны не подавлять окружающих своей монументальностью, а лишь подчеркивать заслуги и рассказывать о подвигах их обладателя. В этом, кстати, и основное отличие ИДЕОЛОГИИ орденского награждения СССР от всех иных. В большинстве стран орденский знак и сам орден являются как бы «ношением»-милостью, которую принял и носит награжденный, то есть был как бы отчужден. В Советском Союзе орден являлся знаком свершенного подвига или деяния и п р и н а д л е ж а л награжденному, подчеркивая тем самым его место и роль в обществе. Интересна и символика цветов сталинских орденов. В основном это сочетание красно-золотого, красно-голубого и красно-черного или стального цветов. Этот выбор далеко не случаен, а глубоко символичен и мистичен. Эти сочетания на протяжении многих столетий использовались в славянской, а затем и русской символике. Именно эти сочетания являются также и каноническими иконописными сочетаниями, что лишь увеличивает силу их воздействия. На большинстве военных орденов, утвержденных Сталиным, присутствует именно красный цвет как символ тяжести подвига, риска, пролитой крови. И потому их воздействие на наше подсознание бесспорно. В сочетаниями с символами звезд (пяти-, восьми- и десятиконечных), также являющихся древнейшими мистическими знаками, советские ордена являются уникальными энерго-мистическими символами, чье назначение вдохновлять храбрость и укреплять мужество. Кто не ловил себя на ощущении того, что в присутствии человека, чью грудь украшают боевые ордена, вдруг чувствуешь себя намного спокойнее, увереннее в себе. Это же ощущение, но в боевой обстановке, возрастает многократно. Советская, сталинская наградная система действовала безукоризненно и эффективно в условиях, когда духовность, подвиг, жертвенность и служение своей стране были главными ценностями общества. К сожалению, со смертью Сталина и приходом к власти Хрущева, который резко обесценил понятие награды, более того, принял ряд решений по их дискредитации, ордена и медали стали постепенно терять свою ценность в глазах людей, вытесняясь постепенно мелкобуржуазными ценностями сберкнижек, премий, дач и прочих «благ» послесталинского периода, а награждение Горбачевым званиями Героя Советского Союза авантюристов, погибших у «Белого дома» в августе 1991 года, окончательно убило советскую систему наград. Нынешний режим выдумал свои ордена и медали, но в нынешней шкале ценностей они никогда не смогут стать теми НАГРАДАМИ, которые бы почитались так же, как ордена и медали великой Советской империи. В. СМОЛЕНЦЕВ

КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЕ

Николай Анисин “Тогда был культ личности,- сказал о сталинском времени Михаил Шолохов, - но тогда была и Личность”. Потом наступила эпоха культа Должности. Оды Хрущеву слагались под анекдоты о его убожестве. Слабоумие Брежнева лишь увеличило поток адресо- ванных ему славословий. Политический импотент Горбачев за шесть лет не растерял жаждущих лизнуть его ботинок. В благополучном королевстве место красит короля. Посеявшего смуту Горбачева Ельцин вытолкнул из Кремля не авторитетом - силой. Силой он удержал власть в 93-м и с угрозой применения силы - или я, или гражданская война! - сохранил ее на выборах в 96-м. Изнасилованная страна имеет ныне президента, который вобрал в себя черты всех прежних правителей эпохи культа Должности. Как Хрущев, Ельцин потешает театральную элиту на юбилее Лен- кома. Как Брежнев, без конца обнимается с главами так называемых дружественных держав, отщипывая им при этом что-то от России. Как Горбачев, он издает указ за указом и тут же о них забывает. Ельцин олицетворяет собой вырождение номенклатурной власти, утратившей все способности, кроме способности сосать. Эта власть не только высосала соки из экономики, науки, культуры и армии. Она семь лет не обновляет системы жизнеобеспечения страны. А это значит, что вслед за грохотом падающих на жилые дома самолетов и взрывами в шахтах у нас неизбежно начнут останавливаться АЭС и электростанции, и выходить из строя водо- и теплосети. Россия превращается в Дикое поле, в огромный бантустан, где полно природных богатств и где население можно либо заставить обменивать алмазы на тряпки, либо просто перебить. Диким полем Россию называла белая эмиграция в начале двадцатых, видя, как ее недра переходят в концессию к иностранному капиталу. Но тогда произошло, казалось бы, невероятное: из сырьевого придатка Запада страна вдруг стала превращаться в индустриального гиганта, из года в год набирающего мощь. Возможно ли такое сегодня? На исходе 90-х Россия располагает основными фондами и грамотными работниками, которых у нее не было в середине двадцатых. Сегодня есть объективные предпосылки для экономического подъема. Но нет субъективных. Нет реальных планов и организаторов этого подъема - и потому нет энергии в обществе. Пока нет. Русский медведь свирепеет, когда в берлогу проникает холод. Ныне дело идет к тому, что паразитическая власть оставит нас без тепла в квартирах. Медведь рассвирепеет. А когда руководить государством становится опасно, ничтожества не задерживаются у власти. В двадцатые России нужна была Личность, отвечающая ее запросам, и она вручила всю полноту власти Сталину. Наш новый лидер будет похож на Сталина. Похож тем, что он тоже будет Личностью. Откуда следует ожидать его появления? В беседе с Черчиллем Сталин заметил, что кровопролитнейшую Отечественную войну ему психологически перенести было легче, чем коллективизацию. Почему? По официальному своему статусу от рождения Сталин являлся крестьянином Тифлисской губернии. То есть грузинским крестьянином. Но в грузинской семье, уже не занимавшейся землепашеством, родился и вырос Иосиф Джуга- швили. Иосиф же Сталин был рожден на необъятных просторах Российской империи и духовно вскормлен русским крестьянством. Есть карта ссылок и побегов Сталина. Семь черных стрелок на ней - это его пути под конвоем с Кавказа и Питера в Иркутскую и Архангельскую губернии, в Нарымский край Томской губернии и заполярный Туруханский край Енисейской губернии. Шесть красных - это пути его нелегального возвращения в центральную и южную Россию. За тысячи километров дорог, за тысячу часов в пересыльных тюрьмах, в ночлежках, дере- венских избах и на вокзалах Сталин выслушал тьму грешников и праведников Святой Руси. В годы Гражданской войны его называли специалистом по катастрофам. Сталин был на всех фронтах в самый разгар самых страшных боев. Он рисковал жизнью вместе с одетыми в шинели крестьянами, посылал их на смерть, делил с ними еду и кров и одерживал победу за победой. Столкнувшись с миром русского крестьянина в беде и в огне, Сталин не мог не оценить его радушие и щедрость, его государственный инстинкт и его готовность к самопожертвованию и стремление к высокому. Идеалы русского крестьянина сделались и идеалами Сталина. И это отчетливо проявилось в 20-х годах, когда в наполненных марксистскими терминами сталинских речах зазву-чала великорусская державность. Коллективизация, с ее насильственным выталкиванием мужика на стройки и заводы и его почти бесплатным трудом в колхозе, была необходимым условием будущего могущества страны. Сталину приходилось крушить мир, который он, судя по всему, не только ценил, но и любил. И именно поэтому так тяжело это переносил. Крестьянская Россия, восемьдесят процентов всего населения, простила Сталину насилие. Простила потому, что его идеалы - идеалы великой и справедливой страны, были и ее идеалами. Сегодня идеалы сталинской империи так же являются идеалами восьмидесяти процентов российских граждан, которые хотят иметь сильное, ни перед какой “семеркой” не заискивающее государство, хотят, чтобы им платили по труду, хотят, чтобы власть, как и прежде, содержала школы, науку, культуру, армию и защищала от произвола. Идеалы большинства не изменились. Но изменилось качество этого большинства. К началу ХХ века верхи общества, развращенные сытостью и праздностью, были поражены инертностью. В низах же энергия била ключом. Там рождались и росли самые пассионарные люди. И потому низовая крестьянская Россия сумела выдвинуть в лидеры страны человека из своей среды - крестьянина Тифлисской губернии, бомжа и каторж- ника. За годы Советской власти произошел перелив энергии. Все самые башковитые и хваткие люди из низов могли без труда получать образование и перемещаться в верхнюю часть социальной пирамиды. Но прогнившая партноменклатура не давала простора их способ- ностям. И когда старый режим рухнул и все стало разрешено, то наиболее энергичные люди из верхних слоев ринулись в банки, в коммерческие структуры, в бандформиорвания, в региональную власть. В результате в производстве, науке, в образовании, в армии остались честные, совестливые, талантливые в своей профессии, но инертные. А где буйных мало, там нет вожаков и потому трудовые коллективы и воинские гарнизоны, не получая месяцами зарплаты, никакой заварухи не устраивают. Горючая смесь возникнет и полыхнет, когда недовольство пассивного большинства сольется с недовольством властью хотя бы части активного меньшинства. В их совместном противостоянии режиму и родится новый лидер России. Кто им станет: председатель разоренного колхоза или мэр процветающей Москвы Лужков? Нищий русский ученый или калмыцкий президент-миллиардер Илюмжинов? Командир спецназа или некоронованный король Красноярского края Быков? Губернатор Ставрополья Черногоров или глава Московского инвестиционного фонда Ушаков? В пожаре 1917 - 1922 годов на роль вождя России претендовало несколько десятков человек. В той политической группе-силе, которая затушила пожар, претендентов осталось пятеро. Победил угодный Богу и народу. Духовная природа страны не может измениться за столетие. Какого вождя Россия в лице самого волевого и энергичного пласта населения выбрала в двадцатые, такого она выберет и теперь. Кто не поэт в своем ауле, тот не поэт вообще. Кто не вождь среди пяти соратников, тот никогда не будет вождем миллионов. Для бесстрашного, недюжинной силы боевика Камо Сталин был вождем с детских лет, для яростного Орджоникидзе - с юности. С луганским слесарем Ворошиловым Сталин познакомился на съезде в Лондоне, с мещанином Молотовым - в ссылке в Сольвычегодске, с казачьим вахмистром Буденным - при обороне Царицина, и со дня знакомства и до смерти Сталина все они видели в нем своего лидера. Не рожденный повелевать главенствовать может только в каком-то безобидном “духовном наследии”. Троцкий тоже умел завоевывать к себе расположение - речами и статьями. Авторитет Сталина складывался в первую очередь из его организационной работы. Будущий вождь может не быть центром словопрений, но он не может не быть центром в поставке дела. До революции Сталин находился в подполье подполья большевистской партии и был посвящен в самую интимную ее жизнь - финансовую. Через него проходили в партийную кассу огромные суммы денег от ограблений и вымогательств, совершавшихся подчиненными ему боевыми отрядами. То есть он сидел на партийном мешке с золотом. Но по нескольку лет ходил в одной и той же одежде и никогда не имел личного запаса денег. Равнодушным к материальным благам он оставался и после революции. Власть ему нужна была не ради выгод, которые она дает, и широкий партактив это увидел и оценил. Способность завоевать уважение и доверие партийных кадров сделала Сталина вождем партии. Способность управлять этими кадрами в интересах масс сделала его вождем народа. У современника Сталина, выдающегося русского металлурга Грум-Гржимайло есть такие строки: “Люди, отдающие сухие приказания, не могут иметь успеха в России. Для этого русский народ недостаточно дисциплинирован. Объясни русскому рабочему цель, к которой ты стремишься, и в русском работнике ты найдешь помощника-энтузиаста”. Все статьи, книги и речи Сталина на пленумах и съездах в двадцатых годах - это прежде всего объяснение партии и стране великих целей. Все его кадровые приговоры тех лет - приговоры тем, кто не принимал этих целей, кто не хотел или не умел их исполнять. В 33-м Сталин подвел итог своей деятельности как пропагандиста и администратора: “У нас не было черной металлургии, основы индустриализации стра- ны. У нас она есть теперь. У нас не было тракторной промышленности. У нас она есть теперь. У нас не было автомобильной промышленности. У нас она есть теперь. У нас не было станкостроения. У нас оно есть теперь”. Великие идеи теперь признали все кадры. В том числе и те, которые прибыли делать революцию из салонов Якова Шифа и пансионатов Швейцарии. Они взялись соревноваться в покаянии перед ним. Но он, каторжник, посвященный в тайны партии, знал, из какого материала они сделаны и знал, что с потерей наркотика - власти - им не дано смирится никогда. А надвигалась война. “Пока в царстве не будет должного порядка, откуда возьмется военная храбрость? Если предводитель не укрепляет постоянно войско, то скорее он будет побежденным, чем победителем”. Сталин не мог не учитывать этого предостережения Ивана Грозного. И ради великих целей в стране началась великая чистка кадров. К 1939 году на руководящие посты в государстве и партии было выдвинуто 500 тысяч новых работников. Из 333 секретарей обкомов и крайкомов было заменено 293. Сталин был великим проповедником, великим упавляющим и великим инквизитором в одном лице, который по суетным замыслам ничего не делал, опирался на твердыни общества и потому стоял непоколебимо. После войны с кадрами, добытыми, как добывают золото, - через отсеивание пустой породы, Сталин позволял себе работать по царскому принципу: властвовать - значит доверять. Осенью 46-го он позвонил из Сочи новому секретарю ЦК Патоличеву: “Запишите постановление секретариата ЦК. Пункт первый: “Назначить ответственным за хлебозаготовки 1946 года Патоличева М. С.” Записали? В пункт второй впишите все, что нужно вам для успешного проведения хлебозаготовок”. Страна, в немыслимые для европейских представлений сроки, восстановила разрушенные города и села, первой из участниц войны отменила карточки на продукты, вышла на первое место в мире по числу студентов, создала атомную бомбу и приступила к осуществлению программ по освоению космоса. Когда власть в России находится в руках Личности, кадры решают все. Когда место Личности занимает посредственность, кадры решают только один вопрос: как побольше украсть. Так было в русской истории до Сталина, так есть теперь. Николай АНИСИН