Яд минувшего (сборник) - Вера Викторовна Камша

Ударите, отдохнув и подготовившись, не жалея себя. Тогда они побегут. Преследовать отступающих будете ровно столько, на сколько достанет ваших сил, дальше их погонит конница. Да, если это кого-то вдруг беспокоит, гайифские пушки ответить не смогут: имперцы их запрятали внутрь баталий, но большая часть припаса досталась моим людям.

Командующий улыбнулся одними губами и обвел взглядом тех, кому через полчаса предстояло перейти этот кошачий ручей и погнать врагов. Так смотрят, ожидая возражений или несогласия, но чему возражать? И кому? Этот человек ничего не забыл, заодно ответив на все вопросы, прежде чем они возникли. Никаких чувств и страстей, лишь холодная, совершенная уверенность в себе и своих решениях. Рядом с таким командующим и сам уверенностью проникаешься, только хочется побыстрее оказаться один на один с врагами, на них смотреть как-то легче.

– Если возражений по существу нет, предоставляю вас заботам вашего непосредственного командира. Не забудьте после разгрома неприятеля составить списки отличившихся.

Господа предоставленные вразнобой покивали – и отдых не помешает, и закончить этот бой победой хочется, а обстрел пушками с холмов, да по плотным рядам пехоты… Глубина построений большая, промахнуться просто невозможно.

Стивену тоже все было ясно. «Павлинам» торчать под ядрами не понравится, но вперед они после всего ломанутся вряд ли, не тот настрой. Значит, отойдут, а мы нажмем и погоним. Какие тут могут быть вопросы?

Однако направившегося в одиночестве к лошадям Алву капитан все-таки догнал.

– Господин… командующий, позвольте…

– Это вы? – генерал опять узнал капитана. – Мир тесен, а война – тем паче.

– Ваша труба у меня, она цела… То есть, вот она.

Брать свою собственность в руки кэналлиец не стал, как и требовать называть себя рэем Алонсо, лишь слегка сбавил шаг. То ли задумался, то ли чего-то ждал, но Хейл своей выходкой и так прыгнул выше головы и субординации.

– Где одна, там и вторая, – внезапно бросил нечто вовсе непонятное Алва и, словно очнувшись, почти улыбнулся. – Этот сувенир облегчит вам командование полком. Что-то еще?

После такого остается лишь поблагодарить и убраться. Стивен поблагодарил, но первым убрался кэналлиец.

В седло Алва взлетел легко, почти небрежно, так что ничем его не приложило, даже, похоже, не слишком устал. Безупречный всадник принял с места в безупречный галоп, как и прежде, не оглядываясь ни на охрану, ни на так и стоящего с теперь уже безоговорочно своей трубой капитана. На сей раз маркиза Алвасете сопровождало всего трое, а эквестров вообще не наблюдалось, хотя зачем они в собственном тылу?

Синяя четверка рванула вдоль гряды на правый фланг, и тут же сверху донесся гром первого выстрела: парни Понси времени зря не теряли. Нужно было вернуться к знамени и дослушать Пуэна, после чего поспешить в полк. Капитан Хейл дослушал и поспешил.

2

«Маковый», выволакивавший мало что соображавшего Дени из боя, раз пять пробурчал выволакиваемому, что тот не помрет. И оказался прав, хотя теньенту казалось, что дело плохо. Из седла вышибли, везде болит, генерал где-то сражается, а ты здесь изображаешь из себя мешок… Нет, сознания Колиньяр полностью не терял, какой-то частью разума воспринимая происходящее, но оно как будто пролетало мимо. Топот копыт, треск выстрелов, гул, лязг, сигналы труб, вопли, ржанье, сбившиеся в кучи эскадроны носятся туда-сюда, сталкиваются, выходят из схваток, куда-то исчезают, и все это видится, слышится, но не осознается… А потом рядом возникли какие-то кусты и морщинистый бурый ствол. Наверху, наверное, были ветки, иначе откуда бы сыпались желтые и рыжие листочки, а они сыпались и сыпались. И еще там, наверху, шумел ветер, а сбоку кто-то упорно бубнил, иногда замолкая, а иногда всхрапывая или вскрикивая.

Лет через сто Дени все же заставил себя глянуть вверх и в самом деле обнаружил ветки. Сквозь редеющую листву виднелись бодрые облака, утром их не имелось, а сейчас появились. Кажется, они ползли на север, а может и на запад, это было их дело. А делом Дени было встать и найти сперва Манчу, а потом и генерала.

Зачем Савиньяку полудохлый адъютант, молодой человек не задумывался, не до того было. Главное, он пришел в себя настолько, чтобы забраться на лошадь и сразу же с нее не свалиться.

Подняться удалось без особых усилий, окрыленный успехом Дени проверил шпагу, после чего взялся за помятый шлем, покачал в руке и не стал надевать – голова воспротивилась.

– Эй, – не одобрили кусты, – эй, сударь! Вы куда?

– К генералу, – нехотя объяснил Колиньяр и увидел «макового», кажется, того самого. – Где моя лошадь?

– Туточки, только надо ль?

– Надо.

Ухватиться за переднюю луку и взгромоздить себя в седло Дени удалось, благо Манча явила себя чистым ангелом. «Маковый», больше не споря, вскочил на раздосадованного негаданной поездкой мерина и тенью двинулся следом за не имевшим понятия, куда ехать, теньентом. Для начала обогнули кусты, за которыми обнаружился костерок и с полдюжины солдат, судя по повязкам – легкораненых. Так вот кто здесь бубнил.

– Эй, – завопил некто с рукой на перевязи, – вы куда?.. Все скоро того… и без нас закончится.

Спорить Дени не собирался, но непрошеный советчик был прав. Бой заканчивался, если уже не закончился, причем… победой? Вокруг и дальше виднелись мертвые тела, и лошадиные, и человеческие. Много тел, очень много, но спокойно разъезжали по полю, не беспокоясь о возможной опасности, лишь свои, переливчатых гайифских горнов тоже слышно не было. Вышли из боя? Временно отступили, может быть, даже – сбежали?.. Но как?! И где все-таки генерал?

В стороне, шагах в тридцати, трое кирасир вытаскивали своего товарища из-под убитой лошади. Для начала можно было спросить про Савиньяка у них, не понадобилось, откуда-то со стороны бьющего прямо в глаза солнца прозвучал сигнал сбора, причем три раза подряд. Голова у теньента еще побаливала, но соображать уже была способна – войска собирают вокруг знамени и командира, значит, едем туда.

Все еще безымянный «маковый» молча повернул вслед за теньентом, словно в самом деле был тенью, оказавшаяся ненужной троица осталась позади, опять налетел ветер, в глаз попала какая-то дрянь. Дени пару раз сморгнул, стало легче, только соринка в глазу лучше занозы в сердце. В обморок теньент падать больше не собирался, но дорога заваленным трупами лугом упорно отдавала чем-то потусторонним, несмотря на вполне живых встречных кавалеристов из разных полков. Потери были ужасающими, Дени к такому был просто не готов, хотя брат и писал про северные бойни, ничего не скрывая. Теперь у младшего Колиньяра имелось чем ответить, но лучше б оголодавшая смерть так и сидела в прошлогодних письмах!

– Сударь, – удивительно вовремя окликнул спутник, – наши вон, слева… Надоть думать, и ваш там.

Левый край поля и впрямь словно маками расцвел, и именно там вновь протрубили сбор.

– Едем, –