Египет Рамсесов - Пьер Монтэ

«Это счастливый день, – подхватывал другой. – День, когда думают о совершенстве Амона. Какая великая радость – вознести ему хвалу до самых небес!»

Было принято за все на этой земле благодарить бегов, но египтяне знали, что им недолго наслаждаться их дарами, ибо срок жизни короток. Воспользуемся же спеша этим прекрасным днем, когда милость богов и щедрость хозяина так счастливо соединились!

Слепые певцы и арфист (Храм Атона в Ахетатоне)

Арфист из гробницы Неферхотепа напоминает об этих истинах на одном из пиров:

«Со времен бога проходят тела, и поколения приходят на их место. Ра восходит утром, Атум заходит в Ману,[*35] мужчины оплодотворяют, женщины зачинают, все носы вдыхают воздух, но утром их дети уходят к их местам (т. е. умирают)! Проводи же счастливый день, о жрец! Да будут всегда благовония и ароматы для твоего носа, гирлянды и лотосы для плеч и груди твоей возлюбленной сестры, которая сидит рядом с тобою! Да будут песня и музыка пред тобою, отбрось всякое огорчение, думай только о радости, пока не придет день, когда надо причалить к земле Любящей молчание[*36]… Проводи же счастливый день, мудрый жрец с чистыми руками! Я слыхал обо всем, что случилось с предками: их [стены] разрушены, их места не существуют, они подобны тем, кто никогда и не был со времени бога. [Но твои стены крепки, ты посадил деревья] на берегу твоего пруда, твоя душа отдыхает на них и пьет их воду. Следуй же смело своему сердцу!.. Давай хлеб неимущему, чтобы осталось твое имя прекрасным навеки! Проводи счастливый день!.. Подумай о дне, когда тебя поведут в страну, куда забирают людей. Там нет человека, который взял бы с собою свои богатства. И нет возврата оттуда» (перевод М.А. Матье).[227]

Другой арфист рассказывает о тщетности всех усилий человека избегнуть смерти. Египет во времена Рамсесов был уже древней страной, и каждый мог видеть, что стало с пирамидами!

Боги, бывшие некогда,Покоятся в своих пирамидах.Благородные и славные людиТоже погребены в своих пирамидах.Они строили дома –Не сохранилось даже место, где они стояли,Смотри, что случилось с ними.Я слышал слова Имхотепа и Джедефхора,[*37]Слова, которые все повторяют.А что с их гробницами?Стены обрушились,Не сохранилось даже место, где они стояли,Словно никогда их и не было.Никто еще не приходил оттуда,Чтоб рассказать, что там,Чтоб поведать, чего им нужно,И наши сердца успокоить,Пока мы сами не достигнем места,Куда они удалились.А потому утешь свое сердце,Пусть твое сердце забудетО приготовленьях к твоему просветленью.Следуй желаньям сердца,Пока ты существуешь.Надуши свою голову миррой,Облачись в лучшие ткани.Умасти себя чудеснейшими благовоньямиИз жертв богов.Умножай свое богатство.Не давай обессилеть сердцу.Следуй своим желаньям и себе на благо.Свершай дела свои на землеПо веленью своего сердца,Пока к тебе не придет тот день оплакиванья.Утомленный сердцем не слышит их криков и воплей,Причитания никого не спасают от могилы.А потому празднуй прекрасный деньИ не изнуряй себя.Видишь, никто не взял с собой своего достоянья.Видишь, никто из ушедших не вернулся обратно.[228]

Перевод А. Ахматовой

В период Позднего царства египтяне уже не довольствовались только рассказами о печалях царства мертвых и о радостях жизни, чтобы побудить сотрапезников безоглядно пользоваться этими радостями, пока еще есть время. На пирах богачей, когда трапеза заканчивалась, по словам греческих авторов, которые на сей раз имеют, видимо, точную информацию, хозяева выставляли перед гостями небольшой деревянный гроб с раскрашенной фигуркой мертвеца, разумеется в виде спеленатой мумии, а не скелета, как могли бы подумать наши современники. Я нашел в Танисе в частном доме статуэтки мумий: в неповрежденном виде они имели около локтя в длину и, очевидно, служили для этих целей. Хозяин показывал такую фигурку каждому из приглашенных и говорил:

«Взгляни на него, а потом пей и наслаждайся, ибо после смерти ты станешь таким же, как он!»

Вот чем занимались египтяне за веселым застольем. Во всяком случае, так говорят Геродот и Плутарх. Лукиан утверждал, что видел это собственными глазами. Чем дальше, тем больше. Однако ничто не доказывает, что Неферхотеп приглашал мертвецов занять место среди живых или показывал им маленькую мумию, а тем более подвижный серебряный скелет, который был на пиру у Тримальхиона.[229]

К тому же пирующие и без того охотно внимали мелодичным предостережениям арфиста. Под предлогом празднования счастливого дня домашняя пирушка часто превращалась в попойку. Вот, например, как проходил прием у Пахери и его супруги.[230]

Хозяева дома сидят рядом. Обезьяна, привязанная к ножке кресла Пахери, выуживает из ларчика фиги и уплетает за обе щеки. Слуги толпятся сзади. Родители Пахери сидят друг против друга в красивых креслах. Дядья, двоюродные братья и приятели сидят на циновках. Но и они не забыты: слуги ходят между ними, разнося кубки с выгнутыми краями, другие обслуживают приглашенных дам.

«За твоего Ка! – говорит один из них, поднимая полную чашу. – Пей, пока не опьянеешь! Празднуй счастливый день. Послушай, что говорит твоя подруга».

А та только что приказала слуге:

«Подай мне восемнадцать мер вина! Я люблю его до опьянения».

Другой слуга тоже соблазняет:

«Не стесняйся. Ибо вот, смотри, я не оставлю его (кувшин с вином) здесь».

Соседняя дама, ожидающая своей очереди, вмешивается:

«Пей же, не будь привередой! Ты позволишь, чтобы кубок передали мне? Это княжеский напиток!»

Чуть дальше двое позабытых слугами гостей делают вид, что отклоняют воображаемое угощение.

Мы в доме Пахери в Нехебе вскоре после освободительной войны (с гиксосами). Эти провинциалы веселятся довольно грубо. Однако и в Фивах не очень-то соблюдали «манерос» – слово, означавшее, согласно Плутарху, «во всем следует соблюдать умеренность». Нередко на сценах пирушек мы видим переевшего и перепившего гостя, которому теперь довольно худо.[231] Отвратительная струя рвоты вылетает у него изо рта. Соседи, не слишком шокированные этим инцидентом, поддерживают голову пьяницы. Если несчастному (или несчастной) совсем плохо, его укладывают на кровать. Следы безобразия быстро уничтожают, и пиршество продолжается.

X. Игры

Празднества устраивались далеко не каждый день. Когда хозяин с хозяйкой дома бывали одни, они любили посидеть в саду в легкой беседке, подышать свежим, мягким северным ветром или поплавать на лодке по своему озерцу, забавляясь ловлей рыбы на удочку. Любимым развлечением супругов была игра в египетские шашки. Прямоугольная доска была разделена на тридцать три поля. Белые и черные фигуры напоминали шахматные пешки. Игроки сидели на табуретах, подложив под ноги подушки. Часто супруги играли друг против друга. На одной сценке дочь сидит рядом с отцом, обнимая его за шею. Петосирис играет с друзьями после завтрака, ожидая, когда в соседнем зале можно будет освежиться пивом. На другой сцене фиванец не желает ждать и попивает пиво, не отрываясь от игры.[232] Мы ничего не знаем о правилах этой игры, но, по-видимому, ходы определялись путем бросания костей, а не по воле игроков, как в наших шашках.

Акробатические упражнения детей (V династия)

В древние времена игры были разнообразнее и многочисленнее. Наиболее популярной была игра в змею – «мехен». Играли в нее на столике с выгравированной или инкрустированной на нем свернувшейся кольцом змеей. Голова находилась в центре, а тело по всей длине было разделено на клетки. Игра проходила с помощью фигур – трех львов, трех львиц, а также белых и красных шариков. Когда игра заканчивалась, их укладывали в ларец из черного дерева. После эпохи Древнего царства игра в змею вышла из моды.[233] И все же нельзя сказать, что ее совсем забыли. В двух гробницах I династии мы нашли, пожалуй, самые красивые наборы фигурок львов и львиц из слоновой кости и там же – весьма любопытные другие игральные фигурки из того же материала. Одна изображает дом из трех пристроек с остроконечными крышами, другие напоминают шахматных короля и ладью. Пешки похожи на цилиндры с закругленной головкой и шишечкой наверху. Трудно поверить, что все многочисленные игры, придуманные изобретательными предками, были забыты, за исключением только одной или двух.

Египтяне – прирожденные игроки. Играли супруги, играли друзья – это было любимое времяпрепровождение. Даже враги иногда решали свои проблемы с помощью игры.[234]