Старый прием Гурова - Алексей Макеев

у него уже есть гость и стеснять его он не хочет. Но я настойчивый, пообещал, что его постоялец моего присутствия и не заметит. Так мы и правда почти не пересекались. Он рано уходил, я поздно возвращался, комнаты у нас с разными входами, так что все формальности были соблюдены.

– Как выглядел этот гость? – боясь спугнуть удачу, поинтересовался Гуров.

– Обычно выглядел. Рост чуть выше среднего, не доходяга, но и не атлет. Со мной он не корешился, к хозяину не ходил. Он и на кухню выходил только воды в чайник набрать. Я его всего пару раз видел.

– И это все, что ты можешь вспомнить? – нетерпеливо спросил Крячко. – Неужто даже не попытался скорешиться с соседом? С твоей-то навязчивостью?

– Ну, было раз, – признался Харитоша. – Он в уборную прошел, я за ним. Подождал, пока он оттуда выйдет, и заговорил. Угости, говорю, сигареткой, курить страсть как охота, а мои закончились. Он руку в карман сунул, достал пачку, протянул мне, а на пальце татуировка зоновская. У меня сразу желание общаться отпало. Не люблю я эту братию, и все тут. Короче, взял сигарету, поблагодарил и в сортир нырнул. Больше я с ним не заговаривал.

– Уверен, что татуировка зоновская? – уточнил Крячко.

– Само собой, – уверенно ответил Харитоша.

– Как она выглядела?

– Квадрат с черными углами, а по центру ромб. Два угла закрашены, два нет. Ровно крест-накрест, – дал подробное описание татуировки Харитоша.

– И ты так вот с первого взгляда подробно все запомнил?

– А чего тут запоминать, знакомый рисунок, – пожал плечами Харитоша. – Я и значение этой печатки знаю. Ее называют «Навеки с ворами» и просто так не накалывают. Я сразу понял, что мужик сидел, а мне с сидельцами не по пути, так что я после этого от него подальше держаться решил.

– Вор, говоришь? Странно, – задумчиво произнес Гуров.

– Ну, может, и не вор, а просто лопух. Пришел в тату-салон, попросил татуху сделать, а что она означает – без понятия. Такие придурки тоже встречаются. Попадет на зону, ему за это палец запросто резанут.

– И откуда ты столько про зону знаешь, если сам ни разу не сидел? – не удержался от вопроса Крячко.

– Я на Севере живу, приходилось и в Сургуте, и на Колыме трудиться, там сидельцев на мой век хватило. Да и в Красноярске таких заведений немало, – ответил Харитоша. – А где есть колонии-поселения, сидельцев вообще в город выпускают. Сидишь в баре, а с тобой за одним столом запросто арестант оказаться может. Так что нахватался кое-чего.

– Оно и видно, что нахватался, – осуждающе покачал головой Крячко. – Только не того, что надо.

– Сможете опознать своего соседа, если мы вам его предъявим? – перевел Гуров разговор в продуктивное русло.

– Наверняка смогу, – не задумываясь, ответил Харитоша. – У меня на лица память отличная. Раз увижу – уже не забуду.

– Вот и хорошо. Посидите пока в изоляторе, а там видно будет.

– Это что, меня не выпустят? – дошло до Харитоши. – Да вы что, ребята, я ведь не при делах!

– Это еще доказать требуется, – похлопал его по плечу Стас. – Ничего, тебе это полезно. Будет время о жизни подумать: стоит ли тратить ее на глупые выходки вроде драки в баре или одиночных пикетов с сомнительными целями.

Харитошу увели. Гуров проводил его взглядом, в котором читалось сомнение.

– Думаешь, лажу прогнал? – выдвинул предположение Крячко.

– Кто его знает, – пожал плечами Лев. – Он сейчас напуган, мог и приврать для большей убедительности.

– Что конкретно тебя смущает?

– Перстень этот. Гладышев не вор, с чего ему такую татуировку делать? Он сидел, это бесспорно, но статья-то не воровская. Если Харитоша говорит правду, то мы снова на ложном пути. И где тогда искать гостя с воровской татуировкой, не имеем никакого представления.

– Придется снова журнал Мережко проштудировать. Выудим из него все фамилии, какие только сможем, пробьем по базе, глядишь, и отыщется среди них вор, – произнес Крячко.

– Сделать это мы, конечно, можем, но будет ли толк, – протянул Гуров. – И главное, сколько времени на это уйдет? Боюсь, зайдем мы в тупик с показаниями гостей Мережко. Жаль, хорошая была зацепка.

– Ты погоди Гладышева со счетов сбрасывать. Может, он по незнанию наколку сделал. Не в зоне, а после отсидки. Захотелось увековечить память о зоне или спьяну сглупил. Такое бывает.

– Что-то долго полковник Агуреев не звонит, – взглянув на часы, заметил Лев. – Два часа прошло. По моим подсчетам, Гладышева должны были уже взять.

– Так позвони сам. Заодно и насчет наколки поинтересуешься, – предложил Крячко.

Гуров так и сделал. Набрав номер курского управления, попросил соединить с полковником Агуреевым. Дежурный велел ждать и перевел звонок в режим ожидания. Полковник не подходил к трубке минут пять. Гуров уже решил, что про него забыли, но в конце концов звонок прошел, и он услышал голос Агуреева.

– Еще раз здравствуйте, товарищ полковник, – поздоровался Лев. – Что нового по Гладышеву? Скоро мы его увидим?

– И вам доброго дня, полковник. – Голос Агуреева звучал озабоченно. – Насчет Гладышева. Тут накладка вышла, сейчас мои ребята пытаются ее исправить.

– Что за накладка? – напрягся Гуров.

– Ладно, не стану ходить вокруг да около, – выдал Агуреев. – Исчез ваш Гладышев. На работу не явился, дома его тоже нет. Соседи говорят, утром у него посетитель был, минут через пять ушел, а следом и Гладышев. Соседи думали – на работу, но там он так и не появился. И где его искать, пока неизвестно.

– Проклятье! – не сдержав эмоций, воскликнул Лев. – Какие меры предприняты для задержания?

– Все стандартные процедуры, – пояснил Агуреев. – Сейчас железнодорожные вокзалы прочесываем, автостанции. Посты на выезде из города ориентировку получили и на автомобиль Гладышева, и на него самого.

– Только не перестарайтесь, – предупредил Гуров. – Никакой стрельбы при задержании, он и так уже пострадал от неумелых действий полиции.

– Обещать не могу, – ответил Агуреев. – Если окажет сопротивление, будем действовать жестко.

– Ничего не предпринимайте. Можете считать, я снял с вас полномочия, – внезапно заявил Гуров. – Я выезжаю, это дело буду вести сам.

Бросив трубку, он махнул рукой