Рейтинговые книги
Читем онлайн Письма шестидесятилетнего жизнелюбца - Мигель Делибес

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25

Перечитываю твое последнее письмо. Нипочем не скажешь, что ты пишешь в постели, Твой почерк, старательный, уверенный, с характерным нажимом, совсем не изменился с болезнью. Как же ты пишешь? Надеюсь, не встаешь для этого украдкой от домашних? Не нужно, дорогая. Здоровье важнее правописания… Ты не обратила внимание на твердые линии твоих "р" и "у"? Открою один секрет: я немного графолог. Первые представления в этой области получил еще от дона Просперо Медиавильи, моего предшественника в руководстве редакции и настоящего мастера. Обидишься ли, если я открою тебе, какова ты? Нет-нет, не смейся, графология серьезная вещь, целая наука, хоть большинство людей и не догадываются, что, покрывая своим почерком листок бумаги, саморазоблачаются (разумеется, психически), самым непосредственным образом обнажая свою сущность. Так вот, дорогая, из особенностей твоего почерка я вывожу, что ты женщина самоуверенная, впечатлительная, решительная и с твердым характером. Незабвенный дон Просперо подметил бы больше, но я, простой подмастерье, могу сказать только это. Названные определения, хотя и шаблонные, схематичные, в совокупности своей все же лестны. Мне нравятся самоуверенные, впечатлительные и решительные женщины. Что же до твердого характера, то это зависит от степени. Слабые, подобные листьям под ветром, характеры я презираю, но и чересчур властные меня раздражают. Моя покойная сестра Элоина была не лишена властности, несомненно, из-за многочисленных обязанностей, а вот Рафаэла, учительница, была сама уравновешенность, обладала характером твердым, но покладистым и снисходительным.

Прощаюсь, любимая. С нетерпением жду от тебя новостей. Мой желудок источает огонь, но еще сильнее жар, опаляющий мое сердце. Твой

Э.С.

8 октября

Любимая!

Ты не шутишь? Правда ли это? Верно ли, что тебя выписали? Как может быть, что за каких-то три недели ты одолела гепатит, такую долгую и упорную болезнь? Благословен будь Господь! Значит, трансаминаза в норме, поскольку именно она служит показателем и последнее слово за ней, а не за врачом. Что ж, примем это известие с радостью, дорогая, но давай не забывать и об осторожности; не будем спешить. Не принимай разрешение врача дословно; ешь все, но в меру. Берегись жиров, не наедайся тяжелых блюд. Ты похудела? При этом заболевании обычно худеют; отдых не компенсирует бессолевой диеты. Если меня не подводит память, моя покойная сестра Рафаэла потеряла с болезнью четыре кило. Правда, и провалялась она гораздо дольше.

Удивляет тон твоего письма, равнодушный, совсем не радостный. Ты пишешь о своем выздоровлении, словно о ничтожном будничном происшествии, Вероятно, гепатит отнял у тебя силы. В таких случаях обычно мышцы нижних конечностей оказываются расслабленными, дряблыми, но их восстановление протекает быстро, в считанные дни. Тем не менее твое решение встретиться в Мадриде 15 числа представляется мне несколько поспешным. Будешь ли ты в состоянии выдержать дорогу? Я горю желанием узнать тебя, беседовать с тобой, но не разумнее ли подождать пару недель? Ты прекрасно знаешь, что мной руководит отнюдь не желание отсрочить встречу, а только забота о твоем здоровье. Ты пишешь, что хочешь поговорить со мной. Но ведь этого же жажду я на протяжении нескольких месяцев. После полугода переписки личная встреча, на мой взгляд, необходима, становится с каждым днем все нужнее. Но давай не будем спешить. Зачем после стольких ограничений и предосторожностей торопить ход событий, если это может привести к рецидиву? Верно, при гепатите обычно не бывает обострений, ну а вдруг? Будем осмотрительны, жизнь моя, взвесим все еще раз. Если же, вопреки всему, ты будешь настаивать на своем предложении (кто может лучше тебя знать твои силы?), давай придерживаться нашего старого плана: 15 числа в два часа дня в ресторане «Милано». Но пожалуйста, подумай перед тем, как решить. Как раз 15 числа я собирался убирать ренет, но яблоки могут подождать. Знаешь, сколько принесли в этом году кальвили? Шестьсот пятьдесят кило. Это меньше среднего урожая, и если они пойдут по десять песет, как предлагают перекупщики, то проще было оставить их на деревьях, как сделали Анхель Дамиан и другие друзья.

Но вернемся к нашим делам. Искренне сожалею, что Федерико, твой сын, не сможет тебя сопровождать. Он на последнем курсе? И вот еще что: после испытания, ожидающего нас в Мадриде, если все пройдет хорошо и ты не будешь против, я был бы рад навестить тебя в привычной тебе обстановке – в Севилье! – и провести с тобой там несколько недель. Этот красивый город, который всегда таил для меня особую привлекательность, неожиданно, из-за того только, что в нем проживаешь ты, стал для меня центром вселенной. Так или иначе, дорогая, сдержи нетерпение, обдумай все хорошенько, благо у нас еще есть время, и не поддавайся слепо велениям своего сердца.

У меня ужасный приступ кислотности. Мой желудок кипит, как вулкан.

Твой душой и телом

Э. С.

12 октября

Любовь моя!

Согласен, Мне не хватает решимости и воли, чтобы навязывать тебе еще одну отсрочку. Значит, пусть будет 15 число.

Кажется, я уже говорил тебе, что остановлюсь в отеле «Империо». Ничего особенного в нем нет, но там чисто, температура всегда ровная и швейцар Марсело зовет меня по имени, а это приятная мелочь в огромном городе, где безличие стало нормой. Вдобавок цены у них умеренные. До условленного часа я пробуду в номере, спрошу себе утренние газеты и таким образом займу ожидание. Если тебе что-нибудь понадобится, звони мне по телефону.

Я стараюсь держать себя в руках, любовь моя, но как бы ни изображал спокойствие, на самом деле далек от него. Эта встреча так важна для меня, что при мысли о ней я ощущаю спазмы в области солнечного сплетения и почти не могу дышать. Ах, как томительно ожидание! Надеюсь, ты не обидишься на то, что я скажу дальше. С детства я всегда спал в несоразмерно большой железной кровати – старой кровати моих родителей, которую мы привезли из села. Так я привык к простору, раздолью, свободе. Но эта свобода обернулась теперь моим рабством: постель велика, но холодна и чрезмерна, и самое страстное мое желание – делить ее с тобой.

Что произойдет через три дня? Какая ужасная неуверенность! Итак, 15 числа, дорогая, в два часа в ресторане «Милано», что в самом начале улицы Феррас со стороны площади Испании.

Обожающий тебя

Э.С.

20 октября

Уважаемая сеньора!

Ваше письмо, пришедшее сегодняшним утром, не удивило меня; скорее, я даже ожидал его после нашей неудачной встречи 15 числа. Не удивил меня и Ваш тон, церемонный и официальный, но, признаюсь, поразили незаслуженные упреки, содержащиеся во второй части письма. Наша встреча в Мадриде не пошла по намеченному пути, сбилась с него. Как могло все рухнуть подобным образом? Не знаю, но, когда мы прощались, мы были дальше друг от друга, чем в первую минуту свидания. Ваша уклончивость, холодность только возрастали по мере того, как продолжался обед. Вопреки всем предпринимаемым мной усилиям, Вы раз и другой увернулись от моего взгляда, а в самый критический момент, когда я, решив поставить все на карту, протянул незаметно руку над скатертью и попытался коснуться Вашей, выдернули свою с таким видом, словно к ней подбиралась змея.

Но все было бы еще ничего, сеньора, если бы между нами завязалась беседа. К сожалению, не случилось и этого. Каждый раз, как я пытался ее начать, Вы в ответ сердито раздували ноздри и продолжали сидеть с замкнутым, отсутствующим видом. Пользуясь не совсем подходящим сравнением, мне за все время так и не удалось Вас пришпорить. Ваши глаза беспокойно блуждали по залу, перебегая с карикатур на стенах на входивших и выходивших, а Вы делали вид, что чем-то отвлечены. И в тех единственных двух случаях, когда атмосфера смягчилась, располагая к доверительности, Вы обратились к официанту за каким-то пустяком, не пожелав воспользоваться удобным случаем.

В своем письме Вы объясняете неудачу нашей встречи разочарованием моей внешностью. Это возможно. Я никогда не был Аполлоном, но не скрывал этого на протяжении нашей переписки и даже, как теперь припоминаю, касаясь данной темы, бывал достаточно строг к себе и не чужд юмора. Если не ошибаюсь, я описывал себя приземистым мужчиной с некоторым излишком веса, от которого еще возможно избавиться. Но одно дело представлять себе, и совсем другое – убедиться, скажете Вы. Согласен. Однако сдается мне, сеньора, что Вы пришли в ресторан уже разочарованной. Свидетельством тому презрительное равнодушие, с каким Вы произнесли мое имя, подойдя к столику, за которым я сидел. Другим доказательством было Ваше рукопожатие, такое неприветливое, отчужденное и безучастное. Нужно ли было большее? Откровенно говоря, имей мы немного решимости, уже тогда нам следовало поставить точку на нашей встрече. Однако нам не хватило мужества, что, впрочем, в известной степени объяснимо. Человеку свойственно цепляться за надежду, думать, что кажущееся охлаждение вполне может быть лишь минутным разочарованием и что, если иметь немного терпения, в конце концов все еще может наладиться. Тщетные иллюзии! Наша встреча была обречена на неудачу; Ваш отказ, очевидно, решен заранее. А затем расстояние, на которое Вы намеренно отодвинулись от меня в такси, отказ погулять в Ретиро под предлогом головной боли, желание вернуться в Севилью первым же ночным поездом… К чему перечислять далее?

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Письма шестидесятилетнего жизнелюбца - Мигель Делибес бесплатно.
Похожие на Письма шестидесятилетнего жизнелюбца - Мигель Делибес книги

Оставить комментарий