Железное сердце (ЛП) - Макмастер Бек

«А жаль», – подумала она, сидя на кушетке в гостиной и разглядывая широкие плечи Уилла.

– Выпрями спину, будто просто прогуливаешься, а не выслеживаешь по переулкам какого-то грабителя.

Нельзя было не признать, что грация движений Уилла привлекательна, но в его повадках сквозило нечто опасное. Даже застывая, он все равно казался готовым к нападению.

Уилл мрачно зыркнул на Лену:

– Не хочу семенить, как один из тех стервятников в рубашках с буфами. Скока б ты меня ни гоняла.

Лена села ровнее. Уже четвертый урок, а Уилл сопротивляется на каждом шагу. Проблема не в том, что он не способен, просто ему плевать на правила этикета.

– Еще раз, – приказала она с вызовом.

Уилл скрестил руки на груди:

– Не пойму на кой.

– Как и всегда. Дело в том, что я дала тебе указание, а ты согласился меня слушаться. Я знаю этот мир, а ты – нет. И сейчас ты похож на трущобного хулигана, готового треснуть кого-то по голове.

Скрежеща зубами, Уилл вернулся к окну.

Лена прижала руку к глазам, едва сдерживая вздох. День обещал быть долгим.

– Расскажи про источники власти в Эшелоне.

– Все решения принимает Совет герцогов.

– И кто в него входит?

– Семь глав Великих домов и принц-консорт.

– Кто может наложить вето?

– В теории, королева по праву регента, – отозвался вервульфен, поворачиваясь кругом напоказ, чем напомнил ей Блейда. – Хоть правительница и выражает мнение принца-консорта.

– Как ты все это помнишь? – Он на все вопросы отвечал верно, хотя будто бы не слушал, когда Лена рассказывала о власть имущих в Эшелоне.

– Мя Блейд научил. Мы в Логове писать не мастаки, над все помнить. Кто нам деньжат должон, скока кто уплатил, адреса, имена, кто поколачивает свою девку… – Уилл пожал плечами. – Плевое дело.

И медленно прошелся к Лене. Пальто он снял сразу, как часто делал в помещении. Серый твидовый жилет натянулся на широкой груди, а рукава Уилл закатал. На внутренней стороне запястья виднелась татуировка в виде пары скрещенных кинжалов – метка Блейда. Такую носили все в банде.

– Надо тебе избавиться от привычки закатывать рукава.

«Да и пальто не снимать».

Но Лена настолько наслаждалась видом, что ничего вслух не добавила. Взяв еще вишенку, она оторвала стебелек и сунула ягоду в рот.

Глаза Уилла задержались на ее губах.

– Че еще? Мы изучили поклоны, расшаркивание, жеманную походку, кого мне надо опасаться, у кого есть власть, у кого ее нет, че мне надеть…

Лена прокусила округлую сочную мякоть и сглотнула.

– Танцы.

– Тока не это. Мы уже потанцевали. – Он встал на колени на край кушетки и взял одну из вишенок.

Да, танцевали, под зорким взглядом миссис Уэйд, которая вела себя как неодобрительная мамаша. Теперь же они были одни…

– Определенно надо еще потанцевать.

Вытащив парочку ягод, Уилл наклонился и поболтал ими у губ Лены.

– Ты эт делашь, чтоб меня помучить.

Лена сорвала вишню зубами.

– Точно.

Уилл закинул оставшуюся себе в рот и задумчиво прожевал.

– Позже. Все эти скачки мне надоели, а я еще не выспался.

– Извини, что мое общество так тебя утомляет.

Опершись на руку, он убрал ее ноги повыше, чтобы сесть нормально. Уилл действительно выглядел усталым: челюсть заросла щетиной, глаза темнее обычного.

– Дело не в твоем обществе. Прошлой ночью кто-то решил поджечь лавку под покровительством Блейда. Пришлось их искать. Какой-то пьяный идиот, который чуть не обосрался, када нас увидел. Такой проспиртованный, шо даж не заметил на двери скрещенные кинжалы.

– Ладно, – сказала она, выпрямляясь. – Отложим танцы на потом.

– И больш никаких нотаций.

Лена поджала губы.

– Ни танцев, ни нотаций. Может, тебе больше понравится демонстрация?

– Определенно.

С улыбочкой она встала на колени. Дверь была открыта, и миссис Уэйд часто заглядывала, но пока они одни. И Лене хотелось проучить Уилла за то, что ему скучно в ее обществе.

– Расскажи, как женщина демонстрирует свою доступность в качестве потенциальной трэли?

– Понятия не имею.

Лена встала и подошла к миске с вишней, чуть больше покачивая бедрами. Взяла позолоченную миску, вернулась и села рядом, задев изумрудными юбками его бедра. Она оделась наряднее, чем обычно днем, но ученику этого знать не стоит.

Уилл напрягся. Она никогда прежде не понимала, сколько силы таится в мускулистом теле, но от него буквально исходила энергия.

– Во-первых, она одевается в белое, – сказала Лена, подцепляя еще одну ягоду. – Но только вечером, так как днем такое платье считается немодным. Вишенку?

Уилл смотрел, как ягода приближается к его губам. На мгновение Лена засомневалась, возьмет ли он угощение, но затем вервульфен откусил сладкий плод, и ярко-красный сок окрасил его губы.

– И ты это сделашь для голубокровного? – еле ворочая языком спросил он.

Лена глянула на него из-под ресниц. Он слизал сок с ее пальцев.

– Они бы посчитали меня фривольной, а это опасная репутация для дебютантки.

Уилл закрыл красивые глаза.

– Значит, со мной ты в игры играешь?

– Это все игры, – ответила Лена, легонько его обнимая. Заметив, что цвет глаз Уилла изменился, она поднесла еще одну ягоду к его губам. – Я же тебя не усыпляю?

Уилл поймал ее за запястье.

– Нет.

Забрав вишню из несвободной руки, Лена откусила кусочек.

– Хорошо. – Наклонившись поближе, она указала на горло, легонько проводя пальцами по коже. – На женском теле есть некоторые местечки, которые трэль обнажает, если ищет покровителя. Если они прикрыты, значит она не заинтересована. К примеру, горло. – Выгнув шею, Лена грациозно продемонстрировала гладкую кожу. – Ни одна дебютантка не наденет ни ожерелья, ни другого шейного украшения, если, конечно, не собирается подписывать контракт.

Зрачки Уилла блеснули, а взгляд опустился на горло Лены и ниже – к ключицам и холмикам груди. Платье было смелым даже для нее. Такое она надела лишь для Уилла.

– Че еще? – прошептал вервульфен, и по коже побежали мурашки.

В его глазах сиял вызов.

Наклонившись ближе, Лена показала ему внутреннюю сторону запястья. Мягкая кремовая кожа и голубые пульсирующие вены.

– Вот. – Их глаза встретились. – Помнишь, как здороваться с женщиной?

Уилл по инерции взял ее за руку, но она приподняла запястье. Вервульфен застыл, от неуверенности его лицо напряглось.

– Нужно прижаться губами к тыльной стороне руки, – прошептала Лена. – А женщина выражает свой интерес, подставляя запястье.

Уилл опустил голову и, чуть царапая щетиной коснулся губами нежной кожи внутренней стороны запястья Лены. Прохладная, едва ощутимая ласка. Напряженные соски вжались в черное кружево корсета. Лена прикусила язык, чтобы заглушить стон.

– Если голубокровный заинтересован, то поцелуй будет продолжительным. Возможно, даже с языком.

Уилл снова наклонил голову, следя за ней. Лена приоткрыла губы, когда он прижался ртом к ее запястью, посасывая мягкую плоть. Прикосновение шершавого языка задело что-то глубоко внутри, и она сжала ноги вместе, чувствуя раздражающее трение ткани панталон.

– А это очень дерзко для голубокровного, – прошептала Лена.

Уилл прервался. Его теплое дыхание охлаждало чувствительное местечко. Сердце Лены стучало под тесным корсетом. Что он с ней делает? Как ему удалось поменяться ролями так ловко? Она не могла этого вынести.

Уилл согрел ее руку в своей, словно обдавая волной гостеприимного жара, и задумчиво посмотрел на нее.

– А ты часто подставляешь свое запястье?

– А что? – Лена поерзала.

Янтарная радужка его глаз загорелась.

– Отвечай.

От властного голоса она заволновалась.

– Какое это имеет значение?

– Расскажи мне. – Он крепче стиснул ее руку.

– Однажды, – призналась она. – Я была молода, а лорд Рэмси – красив. Однако я усвоила урок. С тех пор – ни разу.