Моя. Чужая. Истинная (СИ) - Анна Сафина

он уходит от ответа, не желая ворошить прошлое, а вот прячущийся среди деревьев Керук навострил уши, жадно ловя каждое слово нелюбимого нелюбящего отца.

— Да ваш клан полон сюрпризов, Райдзен, — усмехнулся Даичи, когда мы продолжили путь. — Даже до нас дошли слухи, что у вас воспитывается отпрыск архея. Великая честь, наверное, готовить следующее поколение правления.

В этот момент воцарилась напряженная тишина, которая была мне на руку. Я подметил, что ни Райдзен, ни Титус, ни следовавшие за нами Тени архея не чувствуют Керука, словно того и в помине нет поблизости. Так-так-так, неужели я был прав, и у них в лесу завелся эфемероид, неблагосклонно относящийся к местной стае и помогающий двум практически сироткам при живых отцах? Интересная картина вырисовывается, однако.

— Это звуки кнута? — ленивым тоном заданный вопрос от Акайо заставил мой пульс подскочить, а мой слух напрячься, вслушиваясь в характерные рассекающие воздух свисты.

— Твой щенок совсем оборзел! — зарычал изменившимся на несколько тонов грубым голосом и приспустил вперед, направляясь по направлению к ненавистным звукам.

Если Киран хоть пальцем посмел тронуть Нерею, вырванными из суставов руками дело не кончится. Этим кнутом я сломаю ему шею и переломлю хребет.

Глава 13

Удара по спине не последовало. Киран, несмотря на злость и ярость, смаковал момент, упиваясь властью, которую временно обрел надо мной.

— Храбрая стала? Защитника нашла?

Свист кнута заставлял меня замирать и дрожать в ожидании первого удара. Самого страшного и пугающего. Дыхание сперло, а воздух застрял в легких, словно увяз в густой болотной жиже и никак не мог протолкнуться по дыхательным путям.

— Ты слишком эмоционален, друг, — осторожно вклинился Гор, предпринимая очередную попытку успокоить Кирана.

— Не лезь! — рявкнул сын альфы и резко дернул кнутом, после чего раздался хлесткий свист и по округе расплылся металлический удушающий запах крови, словно парню содрали кусок кожи.

— Ты совершаешь ошибку, — спустя несколько секунд молчания разочарованным тоном произнес Гор.

— Зря ты встал на моем пути, — зловеще прошипел Киран, не обращая внимания на раны друга. Он источал нотки безумия, распространяя вокруг себя особый смрад, который я ощущала не нюхом, а скорее куда более глубокими рецепторами.

Раздались удаляющиеся грузные шаги Гора, и мне вдруг ни с того ни с сего захотелось рассмеяться. Я не стала себя сдерживать и выплеснула накопившуюся обиду через голос, вот только даже он отдавал горечью и обреченностью.

Мышцы ног забились и заболели, несмотря на то, что привыкли к частой позе на носочках, а вот кисти рук заныли. Раньше меня привязывал сам бета Свайн и делал это профессионально, не пытаясь излишне наказать меня или причинить как можно больше боли. Только сейчас поняла, что он еще жалел меня, а вот Киран так туго завязал веревки, что я почти перестала чувствовать руки, ощущая покалывания на ладони и подушечках пальцев.

— Ай!

Подпрыгнула, ощутив, как закипела кожа пяток, когда по ней прошлись кончиком кнута. Хотелось плакать от бессилия и пылающей боли, ведь кожа на ногах была нежная и никем еще нетронутая, и удары по ней ощущались сильнее, чем обычно. От того, что на долю секунды ноги перестали касаться земли, усилилось давление на кисти, которые горели от соприкосновения с грубой веревкой. К концу экзекуции они сточатся до крови, и Марта будет снова ворчать, что я в очередной раз перевожу тряпки на такие пустяковые раны.

— Кто разрешал тебе открывать рот? — холодно спросил Киран, а его голос звучал зловеще и скрежетом отдавался в ушах.

— Титус тебя накажет. Он не давал тебе разрешения наказывать меня, — хрипло рассмеялась, а у самой всё внутри замирало от страха, который комом осел в низ желудка.

Пульс гулко стучал, вторя в такт колотящемуся о грудную клетку сердцу, а вся толпа, которая раньше с интересом наблюдала за представлением в виде наказания полукровки, недостойного смеска, отчего-то молчала, будто предчувствуя нависшую над поселением угрозу.

— Накажет? — вдруг остановился Киран, перестав хлестко свистеть кнутом в воздухе, поняла это по прекратившимся щелчкам язычка. — Ты до сих пор витаешь в облаках, крошка Нери?

— Не называй меня так! — просипела, ощущая, как дергает внутри всё от звука своего сокращенного имени из его уст.

Замолкаю. В этот момент раздались его приближающиеся шаги, и каждый казался мне медленным, словно парень смаковал процесс. Волосы на загривке встали дыбом, когда он наклонился, а его горячее дыхание коснулось моей шеи.

— Ты моя жена, Нери, я буду делать с тобой всё, что захочу, — выдохнул, а затем облизал кончик моего уха.

Меня передернуло и выгнуло, но его лапа вдруг коснулась моего живота, не позволяя отодвинуться хоть на несколько сантиметров.

— Не прикасайся! Пока что я не твоя жена, — захныкала, находясь в панике и ощущая, как мужская рука проходится пальцами по обнаженной спине, поднимаясь к лопаткам, а затем вдруг двигается вбок, словно собираясь тронуть меня спереди.

Напряглась и прикусила губу, мечтая, что кто-то спасет меня и остановит домогательства Кирана, чья агрессия, казалось, приобрела другую форму, трансформируясь в возбуждение. Как назло, на площади почти никого не осталось, только пара волчат стояли в отдалении и со страхом смотрели в нашу сторону. Во рту образовался горький привкус разочарования, ведь любой из тех, кто был недавно свидетелем его игры с кнутом, мог бы остановить происходящий беспредел, но все предпочли сбежать, чтобы не становиться очевидцами и не держать ответ перед альфой и археем. Будь они сто раз правы, но слова против преальфы для всех обернутся бедой.

— Ничтожество, — прошипела, выдавливая из себя ярость.

Моим устам были несвойственны такие слова, но это единственное, что я сейчас могла сделать, стреноженная и беспомощная — разозлить Кирана и заставить его избить меня до потери сознания. Всё лучше, чем его плотоядный интерес ниже пояса. Не переживу, если тронет меня. Тогда всему придет конец — моей гордости, самоуважению и надежде освободиться от этой стаи.

— Повтори, дрянь! — прорычал он и отошел, поддаваясь очередному витку ярости, и я выдохнула с облегчением.

Несмотря на то, что боль была привычной и сопровождала меня всю жизнь, всё равно задрожала, услышав очередной свист, ведь точно знала, что кончик хлыста на этот раз сдерет с моей спины кожу до крови. Зажмурилась, дрожа всем телом и готовясь к боли. Но когда вокруг воцарилась полная тишина,