Рабыня с подвохом (СИ) - Ласковый Павел

Мы ехали около получаса. От неловкого молчания нас разделяла музыка, играющая из колонок его машины, которую Майкл включил достаточно громко, чтобы было некое оправдание, чтобы не разговаривать друг с другом. Слишком громко, чтобы говорить. И для него, и для меня это был лучший выход из положения. За время поездки мы даже не переглянулись друг на друга и не сказали ни слова. Просто смотрели оба прямо на дорогу все пол часа. Майкл подбросил меня и высадил на другой стороне улицы.

— Давай удачи, извращуга. — Крикнул мне из открытого окна Майкл, не успев я закрыть за собой дверь его машины, и со свистом покрышек он улетел в даль.

Вот же ушлёпок, мать его. Специально крикнул, чтобы все слышали вокруг и обратили на меня внимание. Никогда не обращал внимания на то, какой он ган***. Для меня было главное всегда, что он выигрывал суды за мою компанию и он никогда не подводил. Видимо это и ослепляло меня, и я не мог заметить его скотские манеры. Хотя, в универе это был совершенно другой человек. Видимо, деньги его реально изменили в худшую сторону.

Я остался один посреди дороги, напротив этого ресторанчика. Моя машина была припаркована в метрах десяти от входа. Что мне было делать? Как же стрёмно даже подходить туда. Меня могут узнать официанты или ещё кто-нибудь. Прошло всего-то часа два три после происшествия. Ну, была ни была, пойду. Перебегаю улицу, достаю ключи из кармана, подхожу к тачке, как вдруг, откуда ни возьмись, перед моим лицом оказываются микрофон и камера.

— Сэр, здравствуйте, пятый канал, вечерний выпуск новостей. Вы в курсе о произошедшем в этом ресторане несколько часов назад, можете дать нам комментарий? — Прозвучало из уст девушки репортёра.

Да откуда они появились вообще? До того, как перебежать улицу я смотрел по сторонам. Никого и близко не было, улица была совершенно пуста. О боже, они хотя бы не знают, что это был я, слава богу.

— А с чего вы взяли, что я могу что-то знать? Что произошло, собственно говоря? — Удивлённым, наигранным голосом ответил я.

Раз они ничего не знают, я могу их обдурить и создать некое алиби-оправдание для себя. Если бы я ушёл от ответа и просто уехал, это выглядело бы максимально странно. Поэтому я решил сыграть эдакого горожанина, которому не всё равно и осудить поступок публично. И не важно, что кто-то узнаёт меня в новостях из тех людей, кто меня видел в тот момент. Главное основная масса людей будет считать, что меня там не было.

— Здесь был некий эксгибиционист, он показывал всем половые органы, говорят очевидцы. Вы ничего такого не видели? Мы просто увидели вашу машину, которая стоит здесь уже с момента нашего приезда, а приехали мы, как нам сказали очевидцы через десять минут после того, как уехала полиция, понимаете? Вы ведь, получается, были где-то здесь, неподалёку, верно? — Лепетала репортёрша.

— О господи, вы серьёзно? Не думал, что в нашем городе есть такие извращенцы, боже мой. — Как-то очень уж наиграно тянул я, но продолжал гнуть свою линию. — Да-да, я был в этом районе, заезжал к другу. Так-как это почти центр города, я долго искал парковку и место было только здесь. Поэтому я припарковал машину и пошёл в соседний дом. Вот почему моя тачка здесь, но я ничего не видел, если честно сказать. Провёл три часа вон в той стороне и пришёл обратно за машиной, чтобы спокойно поехать домой. И тут выясняется такое, ужас!

— Всё понятно, сэр. Можете дать лишь комментарий, как вы относитесь к таким вот происшествиям? — Продолжала сыпать вопросами репортёрша.

— Ну, конечно же, очень осуждаю такое антисоциальное поведение. А если бы там были дети? Это же ужас какой-то. Не понимаю, что у этих фриков в головах творится вообще, если честно сказать. В общем, это не нормально и нужно, я не знаю, может быть, как-то лечить таких, с позволения сказать, «людей». Ну или вовсе как-то ограждать их, что ли, от общества в целом. Как-то так. — Я был очень доволен своей игрой.

По моему мнению, я сказал основополагающие вещи, как самый обычный, ничем непримечательный городской зевака. Подозрения с меня должны быть сняты. Хотя копы, смотря этот выпуск новостей, будут просто ржать в голос, чувствую я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Спасибо за ваши ответы, сэр. Было очень приятно узнать, что в этом городе есть адекватные и сознательные люди, такие как вы, спасибо вам. До свидания. — С нескрываемым восхищением сказала репортёрша и они закончили запись.

Ну вот и всё, я осознал, что выдал высший пилотаж, судя по тону этой дамочки. Как-то даже гордость немного одолела. Я уже было расплылся в улыбке и собрался уезжать, но произошло то, чего я и ожидал с самого начала.

Репортёрша с оператором отошли немного и были прямо между моей машиной и входом в ресторан. Я снова достал ключи и начал ковырять замок двери своей мащины. Как вдруг я услышал пронзительное: —«Это он!!!».

Ну твою же ж мать! Почему я изначально не хотел сюда приходить? Вот именно из-за этого. Жопой чувствовал с самого начала, что ничем хорошим это не обернётся. Вот, походу, так оно и будет. Надо быстрее сваливать. Чтобы никто не успел подбежать и рассмотреть меня точнее.

Я резко упал в сиденье машины и завёл двигатель. Из двери ресторана высунулся официант и смотрел прямо на меня, теперь уже, через стёкла машины. Он явно узнал меня. Матерь божья, мне пи****, подумал я и вдавил педаль газа в пол. Краем глаза я лишь увидел, как оператор поднимает камеру и направляет в сторону уезжающей машины, попутно включая её. Я очень надеюсь, что он не успел настроить фокусировку и не будет видно моих номеров. Всё равно репортёрам никто не даст камеры наблюдения. Только копы могут их взять. Но какая им уже разница, я ведь, можно сказать и так во всем негласно сознался, и мы уже порешали этот вопрос, можно сказать. Так-что, остаётся лишь молиться, что они не засняли мою машину до этого, что ничего не попало в их запись и они сами не запомнили мои номера. Много ли Ролсов ездит по городу — это уже иной вопрос. Ну и конечно, эти рассуждения были совсем бессмысленны, ведь они засняли моё лицо.

Я гнал на скорости и шины оставили за собой столб дыма, с помощью которого, я также надеялся скрыть номера. Что же остаётся делать мне в этой ситуации? Только лишь ждать вечерних новостей.

Салфетку с номером этой сумасшедшей бабёнки я положил в бардачок машины. Надо будет позвонить только когда всё устаканится. Как же я влип, не надо было давать им интервью, идиот. Теперь и подумать страшно, что будет, когда все узнают. Слова Майкла о том, что прокурор сказал, что для меня лучшим наказанием будет всеобщее порицание, были пророческими. Всё к тому и идёт.

— Стоп. — Подумал я про себя. — Надо работать на упреждение.

Я же богат, почему я этим никогда не пользуюсь? Нужно лишь вернуться и предложить выкупить у репортёров это видео за хорошую сумму. Я ещё глупее чем выгляжу. Почему я сразу об этом не подумал? Ответ очевиден. Мной овладела паника в тот момент. Ньюмэн, ты тупой мудак. А, ну ещё и извращенец. Лет 70 назад тебя бы засунули в психушку с такими выходками и не выпустили никогда. Благо, ты живёшь в современном мире.

Я успел отъехать несколько километров от злосчастного ресторана. Разворот. Мчу обратно, что есть мочи, чтобы застать репортёров на месте. Надеюсь, они ещё не ушли.

— Боже, если ты есть, просто не дай им уйти до моего приезда. — Прошептал я еле слышно даже для самого себя.

По меркам моего разума все мои покатушки отняли у меня драгоценных двадцать минут. Как было на самом деле я и не знал, так как совершенно не мог думать о времени. У меня была лишь цель — застать их на месте.

Приехав на то же место, я не смог найти их глазами. Нужно было выходить из машины и искать их хрен знает где. Фургона телекомпании нигде и близко нет. Не могли же они так быстро уехать.

— Какой же я невезучий человек… — Не успев произнести эту фразу, как из ресторана, не спеша, выплыли знакомые лица.

Это были те самые репортёрша и оператор. Увидев меня их глаза округлились. Они явно не ожидали увидеть меня снова, после того как я дал дёру, как подбитая шавка.