Королева карантина - Кэролайн Пекхам

ее, отворачивая от меня лицо, как будто хотела защитить меня от того, что не смогла бы маска. Но эта вещь была лучшей, что можно купить за деньги, и я не беспокоился об этом.

— Что с ней не так? — Заорал я, оглядываясь на медсестер, поскольку Татум, казалось, изо всех сил пыталась даже оставаться в сознании.

— Поклянись, что не пырнешь нас ножом, и мы все вам расскажем, — умоляла одна из них, не сводя глаз с ножа в руке Сэйнта.

— Договорились, — согласился он, даже не взглянув на меня и Татум, сосредоточившись на последних оставшихся угрозах.

— Ее организму тяжело, потому что мы взяли у нее много крови. Она подверглась воздействию высокого уровня вируса «Аид», что вынудило ее вырабатывать большое количество антител, чтобы мы могли собрать их. Вот почему у нее такие симптомы, ее иммунитет вышел за пределы того с чем он может справиться сразу, — выдавила медсестра. Другая, казалась, была слишком напугана, чтобы даже говорить.

— Собрать их? — Я зарычал от отвращения, прижимая Татум ближе к груди.

— Какое лечение ей требуется? — Потребовал Сэйнт, игнорируя меня, как будто он уже точно знал, что медсестра имела в виду, и я уверен, что он, блядь, и знал — этот ублюдок, вероятно, стал вирусологом-самоучкой за то время, что мы потратили на ее поиски со всеми его онлайн-курсами и прочим дерьмом. Не то чтобы я винил его за это.

— В-в основном просто отдых, время восстановить силы. Ей нужно восстановить уровень сахара в крови и бороться с вирусом. Однако она должна полностью выздороветь, — сказала медсестра, почти улыбаясь, как будто думала, что спасает свою задницу, давая нам знать, что у Татум есть хорошие шансы на выздоровление.

— Значит, ей не нужна медсестра с медицинским образованием? — Сэйнт уточнил, и тупая сука на самом деле покачала головой.

— Нет, просто отдых, много питательной пищи и…

Сэйнт так сильно толкнул их обоих, что они вывалились навзничь в открытую дверь, казалось, даже не осознав, что произошло, пока не стало слишком поздно. Их крики доносились до нас, когда они падали навстречу своей смерти, и я не мог найти в себе сил почувствовать ни капли вины перед ними. Они решили принять в этом участие. Они решили причинить боль нашей девочке. Их мораль явно была вне всяких сомнений, и меня даже не волновало, говорили ли они себе, что пытаются спасти мир, чтобы оправдать ее жертву. Потому что, на мой взгляд, Татум Риверс стоила больше, чем весь остальной мир. Возмездие бывает сукой.

Сэйнт бросил долгий взгляд на Татум, когда я крепче обнял ее, протягивая руку, чтобы поправить пальцами ее спутанные волосы, пока он смотрел на нее сверху вниз через козырек своего противогаза.

— Не прекращай бороться сейчас, Сирена, — приказал он, и она покачала головой, выдержав его пристальный взгляд.

— Никогда, — поклялась она.

Сэйнт коротко кивнул, бросив на меня взгляд, который говорил, что он доверяет ее мне, затем шагнул в кабину, на ходу забрав пистолет у одного из мертвых охранников и направив его парню в голову.

— Ты не можешь убить меня, — выдохнул пилот, похоже, осознав, что он единственный, кто остался, хотя, пока мы были черт знает на какой высоте над городом, он точно не мог встать со своего места, чтобы попытаться отбиться от нас. — Я нужен тебе!

Сэйнт вздохнул, как будто его терпение подвергалось чрезмерному испытанию, и у меня создалось ужасающее впечатление, что он собирается совершить что-то безумное, когда он окинул панель управления оценивающим взглядом.

Я быстро сел, пристегнув Татум ремнями к сиденью рядом со своим, прежде чем тоже пристегнуться и обхватить ее рукой, защищая, когда она склонила голову мне на грудь.

— Я знала, что вы придете за мной, — пробормотала она, казалось, борясь за каждое произносимое слово.

— Всегда, — согласился я, обнимая ее так крепко, как только осмеливался, пока она была такой хрупкой. Я был так чертовски рад, что она вернулась, так рад прикасаться к ней, держать ее в объятиях, что все остальное отошло на второй план.

— Я так долго думал, что единственный реальный смысл моей жизни — это стремление отомстить за то, что Трой Мемфис сделал с моей семьей, — сказал я ей тихим голосом, даже не уверенный, что она услышит меня из-за рева вертолета. — Но я был чертовски неправ. Я так, так ошибался, Татум. Потому что страх за твою жизнь почти уничтожил меня. Это заставило меня осознать, что мне есть ради чего жить, а не ради какой-то мести. Я люблю тебя. Я люблю тебя всем, что я есть, и всем, чем я когда-либо буду, и прости, если я не давал тебе этого понять раньше, насколько сильны мои чувства к тебе, или если ты когда-нибудь чувствовала, что я тебя не хотел…

— Я тоже люблю тебя, Нэш, — ответила она, ее голос был сильнее, чем до этого момента, и я посмотрел в ее голубые глаза, жалея, что не могу сорвать эту маску и просто, черт возьми, поцеловать ее. — И не волнуйся. Потому что мы обязательно отомстим.

Сэйнт выстрелил из своего пистолета прежде, чем я успел ответить, и весь вертолет сильно накренился, нырнув носом к земле и заставив меня вскрикнуть от испуга. Он убил гребаного пилота! Мать твою!

Я многого не боялся ни в этой жизни, ни в следующей, но упасть с неба и сгореть при крушении вертолета было чертовски пугающей концепцией.

— Сэйнт! — Я взревел, когда у меня внутри все оборвалось, и, повернув голову, увидел, как он вытаскивает труп пилота из его кресла за управлением.

— Успокойся, — рявкнул он в ответ, как будто мы не были в нескольких шагах от столкновения с одним из множества возвышающихся зданий под нами. — Я более чем способен управлять такой базовой моделью, как эта.

Я просто, блядь, разинул рот, глядя на него, когда он занял кресло пилота, схватился за штуковину, похожую на джойстик, перед собой и начал бороться с управлением.

Мое сердце бешено заколотилось в груди, когда я увидел свою смерть, мелькнувшую у меня перед глазами, и рука Татум нашла мою, крепко сжав на короткое мгновение, прежде чем снова ослабнуть.

Мы накренились влево, затем вертолет каким-то образом выровнялся, и мы понеслись над городом.

Пытаясь отдышаться, я убрал волосы Татум с ее глаз и обнаружил, что она изо всех сил пытается поднять на меня взгляд, поскольку, казалось, была на грани обморока.

— Вакцина, — выдохнула она таким слабым голосом, что я с трудом разобрал слова. — В той металической коробке.