Николай Солнечный. Книга первая. Новогодняя ночь - Ульяна Михальцова

отметелил. Дождался своего часа, кха-кха. Чуть я уберёг мужика, чтоб насмерть не избили. Пришлось с Карагачом договариваться и просить отойти вёрст на десять, а то он этому паршивцу простить обиду никак не мог, – говорил Дуб.

– А меня на болоте научили прощать обиды, – дрогнувшим голосом проговорил Коля.

– Так ты прости меня, Николай Солнечный, что я тебя туда послал, – сказал Дуб с теплотой в голосе. – Я ж хотел как лучше. Хотел помочь этому дурачине. И тебе тоже. Подумал, что вместе вам будет легче выбраться. Хотя бы один проход да будет открыт. А он вон что удумал! Никаких ягод заповедных на него не хватит!

– А сколько надо? – спросил Коля.

– Да хотя бы одну, – махнул веткой Дуб. – Я сказал пять, надеясь, что ты хотя бы одну донесёшь.

– Я все семь донёс. Целёхонькими, – не без гордости сказал Коля. – Значит, этому одну ягоду, а моему родовому древу остальные. Хорошо?

– Решай сам, конечно. Ты добыл, тебе ими и распоряжаться. Так порядок велит. Нужно только придумать теперь, как этому буяну ягоду скормить.

– А он что, до сих пор агрессивный?

– А кто его знает?! Может, уснул.

– А ему есть там чем дышать?

– Дышать? – удивился дуб. – Об этом я не подумал. А ну-ка, в сторонку отойди. Я его распеленаю.

Коля отбежал на несколько метров. Дуб взмахнул сухой веткой, секанул ею по кокону и тот развалился на две части.

Внутри оказался рослый мужчина в спортивных штанах, надетых наизнанку, и белом свитере. Лежал он смирно и был похож на спящего. Коля подошёл ближе, чтобы понять, дышит тот или нет.

 Мужчина лежал на боку, подложив руку под голову, и крепко спал. Коле он показался ещё не старым. Лет сорока пяти или пятидесяти. Русые короткие волосы, большой нос, выпяченные пухлые губы, розовые мясистые щёки, тяжёлая нижняя часть лица, маленькие уши. Но лицо чисто выбрито. Белый свитер уже выпачкан, но заношенным не казался. Очень удивляли вывернутые наизнанку спортивные штаны серого цвета. Из одного носка торчал голый большой палец.

– Спит? – спросил Дуб.

– Кажется, спит, – ответил Коля.

– Тогда лучше будить не будем. А то он в прошлый раз проснулся и разбуянился. Всё посох свой требовал вернуть, а Карагач упёрся, отдавать не захотел, – рассказывал Дуб.

– Шуба моя у вас? – спросил Коля. – Мне же её ещё вернуть надо. Может, и он за посох перед кем-то отвечает.

– Может, и отвечает, – согласился Дуб. – А шубейка твоя лежит в дупле спокойно, не сумневайся.

Коля достал из дупла шубу Деда Мороза, встряхнул её и тоже повесил на ближайший куст. Рядом с богатой шубой лже-Деда Мороза школьная шуба смотрелась уныло, но Коля решил, что ей не помешает проветриться после дупла.

– Ты, Николай, молодец, что морошку принёс. Болота не побоялся. Ты тепереча мОлодец, хоть годами и отрок ещё. Я, признаться, трошки сумневался в тебе. Думал, побегаешь в лесу и назад вернёшься, а ты ягоды огневые раздобыл, – хвалил Колю Дуб.

– Да, было страшно, – вспомнил Коля, присев на землю. – Я не сразу смог на болоте задержаться. Несколько раз выходил и заходил снова. Я ведь чуть не утонул там, уже по горло в болоте был. Да, я вот только сейчас подумал…  А почему Стражник мне не помог? Он же видел, что я утонуть могу? С рукой-веткой вместе! – в голосе Коли звучало возмущение.

– Это всё тебе только привиделось, Николай. Ты просто на поляне стоял, а в мыслях своих да чувствах оказался на болоте. Это была… по-вашему, иллюзия. Тебе только казалось, что всё плохо и все тебе враги. Так с людьми бывает. Смотришь на человека – всё у него хорошо, а ему изнутри себя кажется, что он погибает. И никто человека из этого болота не вытянет, только он сам.

– А как же морошка? Она тоже на поляне была? – удивился Коля.

– Э, нет. Морошка открывается только тем, кто из болота дурных мыслей выбраться может. А кто злиться да горевать не умеет, тот и морошку достать не сможет, – усмехнулся дуб.

– Так вы знали, что я это болото обязательно увижу?

– Знал, конечно. Ты мОлодец с характером! Я это давно понял. Потому тебе и помогаю. Будь ты сама доброта, уже бы пол-леса охотников помочь тебе набежало, а ты парень несговорчивый, упрямый, с деревьями дерёшься. Это ж надо такому случиться, что на мою сухую крону мне упало сразу два драчливых ряженых Деда Мороза! Хотя кому ещё в такой час с неба падать? – усмехнулся дуб.

– В какой такой час? – не понял Коля.

– Что у вас там сейчас, какой праздник? – спросил Дуб.

– Новый год у нас, – пожал плечами Коля.

– То-то и оно. А кто на Новый год у вас главный гость?

– Дед Мороз.

– Тогда чего ты удивляешься?

– Я просто не понимаю, – развёл руки Коля.

– Опять тебе всё на ветках объяснять нужно, – потоптался на месте Дуб.

– Будьте добры, пожалуйста, дорогой дедушка дуб, или лучше дорогой Рюрикович, сделайте милость, расскажите да объясните мне непутёвому, что здесь и к чему. Нижайше вас прошу, – встал Коля и поклонился дубу, но говорил он с нарочитым нажимом, кривлянием и дурачеством.

– Веселишься, мОлодец. Шутишь. А зря, – рассердился на это Дуб. – Слова ты сказал верные и поклонился в ноги, только ведь главное не в том, какое слово говоришь, а в том, что в сердце несёшь. И обман этот не всегда заметен. Ты мне тут комедию устроил. Тебя бы наказать нужно. Я тебя и накажу, чтоб неповадно было над порядком смеяться, – сказал Дуб и взрыхлил корнями землю.

Та разошлась под ногами Коли, будто хлеб надвое переломили, и Коля провалился по пояс, а земля тут же сошлась на место, будто и не было ничего. Только Коля оказался неподвижен и выбраться никак не мог. Он толкался руками, пытался вытянуться вверх хотя бы на сантиметр. Но всё было бесполезно.

– Ну, простите! – в ярости стал кричать он. – Простите! Я больше так не буду!

– Конечно, не будешь, – согласился Дуб, и тон его был непривычно твёрдым и даже устрашающим. – Коли уважения ни к старшим, ни к заведённым порядкам нет, то и пощады не будет. Завсегда добрым быть с дитём малым тоже вредно. Откушал пряника, отведай и кнута. Так-то, дитятко!

– Я не дитятко! – возмущался Коля.

– А кто ты, коли ни дитя неразумное? Тебе тут битый час всё толкуют-толкуют, на все твои вопросы отвечают, а ты ёрничаешь, смеёшься над порядком. Вот и получай в ответ, – сказал Дуб, отвернулся и пошёл вглубь леса.

– Вы что,