Записки следователя - Геннадий Скубилин

Сопровождала старого учителя к выходу из Дома обороны светловолосая симпатичная молодая женщина в куртке с отложным накрахмаленным воротником. На ходу она звонко щебетала:

— Посетила я на днях село Горевское. Вы, наверное, знаете, это в семи верстах отсюда. Попала на свадьбу. И была заворожена. Какая прелесть! Настоящий праздник. Дух захватывает! Регистрация проходила по желанию новобрачных: хотите — в сельском Совете, а желаете — будьте добры в церковь, к батюшке на венчание. В общем, красота. Молодые не наглядятся друг на друга…

— Вот видите, какое вы получили удовольствие. Так и дальше дело пойдет. Я преотлично помню прежние подневольные свадьбы. Брак без радости и веселья, с лицемерием под Господом Богом. А нынче, если уж намерился кто заключить союз по христианскому обычаю, тоже, не возбраняется.

Ученый вышел из Дома обороны. Тихон оделся и направился в свои, можно сказать, апартаменты. Увлекательный рассказ о звездных мирах не отвлек его от земных дум. А они у него оставались прежними: как побыстрее выловить остатки банды Бьяковского? Когда Столицын возвратился в гостиницу, шел девятый час вечера. Еще один день прожит и — тут же в мыслях признал Тихон — он ничего пока не дал для дела.

Столицын быстро разделся и лег спать, нетерпеливо ожидая утро следующего дня, чтобы продолжить порученный ему поиск. Он верил — упорная работа должна принести успех.

24. В новом ресторане

В то утро Тихон проснулся в тревожном состоянии. Не было еще и восьми. В окне чуть-чуть брезжил поздний зимний рассвет. За дверью номера ходили по скрипучим половицам какие-то люди. Гостиница пробуждалась. Сердце Столицына исполнилось непонятным волнением и беспокойством. Он стал припоминать кошмарный сон. Будто улица, по которой он шел, уходила из-под ног. Он пытался звать на помощь, никто не отозвался. Потом появились какие-то люди в халатах. В одном из них он признал штабс-капитана по Брестскому полку господина Эссена…

Тихон закинул руки за голову. Сделал несколько спокойных вдохов и выдохов. Попытался обрести нормальный ритм дыхания. Добился этого. Встал и начал заниматься гимнастикой. Сегодня он непременно должен разыскать певицу.

К обеду Столицын был в новом ресторане, открытом Советской властью на улице Никитской, и стал ожидать появления Зоси. Придет ли? Он сомневался. То, что певица обедает именно здесь, подтвердила и горничная Шура. Но всегда ли? В небольшом зале Тихон насчитал двенадцать столиков. Сел так, чтобы через стеклянную дверь было видно помещение, где раздевались посетители, но самому оставаться менее замеченным.

Заняв удобное место, Столицын не торопился заказывать блюда. Спешить ему было некуда. К тому же он еще и не проголодался. Сотрудник МУРа не представлял, сколько придется просидеть: час или два. Он стал листать меню со скучающим видом. Подошедшей официантке, ловкой, ярко накрашенной девушке, он вежливо сказал:

— Еще не выбрал.

— Выбирайте, — сухо ответила она и хотела уйти, но Тихон спросил:

— А помимо меню что есть?

— Помимо у Слезкина было, да сплыло, — ядовито заметила бойкая официантка. — Не держим разносолов для именитых. Кухня для всех общая.

Тихона веселил такой разговор. Он продолжал забавлявшую его игру:

— Стрижете всех под одну гребенку? Не вылетите ли в трубу с таким порядком? Слезкин-то большие прибыли имел, потому что на вкус каждого клиента деликатесы держал.

— Не беспокойтесь, — вскинула подрисованные брови официантка. Запонки и перстни господина Беккера вызывали в ней раздражение. — Мы людей кормим, а не купеческие прибыли считаем.

Тихон заказал, наконец, легкий обед. В ресторан шли посетители. Но не прежние, знакомые Германа Беккера. А хорошо бы встретиться с теми, у кого завоевал он уже расположение и доверие. Столицын нетерпеливо поглядывал через стеклянную дверь в фойе.

В таком напряжении Тихон просидел два с лишним часа. За это время несколько раз ему казалось, что ожидание напрасно. Но наконец-то был вознагражден: увидел певицу.

Сопровождал ее молодой человек, одетый в военную форму без погон. Зося стояла спиной к залу и была видна Тихону в зеркало. Вот она подправила пояс длинного шерстяного фиолетового платья. Чуть-чуть взбила локон пышных волос. Спутник подал ей руку. Она оперлась на нее и последовала за ним из фойе в зал, затем направилась к крайнему у стены столику, подальше от окна.

Тихон наблюдал за певицей и ее спутником, пытаясь разгадать, с кем она пришла. Высокий, почти на голову выше Зоси… Большим пальцем левой руки приглаживал черные тонкие усы…

К их столику подошла официантка, полная, пожилая, улыбчивая.

А Тихон попросил девушку, убиравшую с его стола посуду:

— Еще бутылочку лимонада. Понравился напиток. И будем рассчитываться.

Официантка недовольно буркнула:

— Нужно сразу заказывать, а не тянуть по чайной ложке.

У Тихона стало подниматься настроение. Ему нужна была встреча с артисткой и она почти состоялась. Лишь бы ее не задержал усатый кавалер. Сославшись, что дует из окна, Тихон незаметно для Зоси пересел поближе к парочке, спиной к ним и маленькими глотками стал пить лимонад, прислушиваясь к беседе.

— Господь сподобил еще раз тебя увидеть, — сказал усатый.

— Слава богу, — неопределенно ответила певица.

— Зося — ты чудо.

— Так уж. Вы льстец. И у меня очень много недостатков. Но с вами, вижу все в порядке?

— Увы, не так, чтобы. Мое житейское море наполнено коварными айсбергами и рифами. От столкновения с ними одни несчастья.

— Что поделаешь, безоблачного плавания не бывает.

В таком духе шел разговор. У военного, как отметил Тихон, не очень привлекательное лицо, но в осанке, движениях видна военная косточка.

Столицын продолжал ловить каждое слово. Подслушанные фразы, однако, ни о чем не говорили. Можно было лишь предположить, что Зося встретилась со старым знакомым. Но вот, наконец, мужчина спросил девушку о ее нынешней работе, чем занимается, как добывает средства к существованию. Внимание! Тихон напряг слух.

— Бегаю, ищу место в наших клубах и театрах, — ответила Зося, вращая в руке пустой фужер.

— И что же? Находите? Говорят, даже магазины и те в городе все заколочены, витрины забиты досками.

— Неправда. А я в электротеатре «Люкс» устраиваюсь. Лучший в Окске. Разве плохо?

— Что на улице Садовой?

— Да, перед сеансом будем петь. Вот вам и заработок.

— Но ведь, говорят, чистые сборы идут в пользу городского Совета депутатов. Слышал из достоверных источников. Что ж вы получать станете? Вас облапошат, как белку.

— Ну уж дудки. Получу карточки, продукты.

Удача! Теперь точно известно, где можно найти Зосю.

— Я уже вам говорил, мой отъезд отложен на послезавтра, — продолжал между тем ее спутник. — Проведем сегодня вечер вместе или хотя бы завтра?

Тихон чуть подался в сторону парочки, чтобы лучше их слышать.

— Сегодня откажу, — ответила Зося. — У меня много дел. Занята. Завтра тем более не обещаю. Я сама себя обслуживаю. Много работы. Отложим до следующего раза. Надеюсь, еще приедете к нам?

— Увы, боюсь, что не скоро. Так что лучше бы использовать нынешнюю возможность. Другой может не статься.

— О, не огорчайтесь! Ну, рассчитывайтесь. Нам пора.

Столицын, положив названную официанткой сумму на стол и выждав, когда Зося и ее кавалер оденутся в гардеробной, вышел из зала. Затем направился следом за парочкой, стараясь остаться незамеченным. Вскоре девушка распрощалась с кавалером. Зося пошла вниз по улице, а военный свернул в переулок. И несколько раз оглянулся, видимо, на что-то еще надеясь.

Одиночество Германа Карловича Беккера кончилось.

25. Ба! Знакомые все лица!..

Тихон быстрым шагом стал нагонять артистку. Она дошла до торгового ряда и зашла в ювелирный магазин. Столицын завернул туда же, остановился в двух шагах от певицы. На нее, не скрывая восхищения, смотрели многие покупатели и приказчики. Она же, казалось, никого не замечала, рассматривая драгоценности на витрине. О чем-то попросила вихрастого молодого приказчика. Тот с готовностью скрылся за дверью и вскоре вернулся, осторожно поставил перед певицей деревянный сундучок, надавил пальцем на кнопку крышки. Ларчик со звоном открылся. В нем лежали кольца, перстни, кулоны, в которых сияли особой шлифовки и гранения алмазы, агаты, рубины. Зося нагнулась, запустила туда пальцы, извлекла широкий перстень с изумрудом.

— Ой, какое чудо, боже, как это прекрасно! — прошептала она.

— Будете покупать? — спросил приказчик.

— Пока взгляну, если позволите.

— Разумеется, сударыня.

— Дух захватывает, но…

— Чем еще могу служить, сударыня?

— Покажите вот это колье.

— Царское украшение, — притворно вздохнув, произнес Тихон. Зося с удивлением оглянулась и, узнав Тихона, широко улыбнулась: