Попаданка в разводе. С детьми (СИ) - Кушкина Милена

На зиму я разорилась, но купила теплое пальто и сапоги для себя и дочери. Лучше одеваться теплее, чем потом лечить простуду. Порадовали шерстяные чулки и теплые штанишки до колен, которые поддевались под юбку.

– А что это? – я ткнула на свертки плохо прокрашенной ткани в углу.

– Да вот, отдали в покраску хорошую ткань, а там испортили все, – вздохнул продавец, – отдаю ниже себестоимости.

– Давайте все, – решила я, пощупав. Пригодится на полотенца или коврик сплести, чтобы босиком в ванной на холодный пол не вставать. Да и постельное белье можно будет обновить. А что цвет серый с пятнами, так не страшно.

Когда уже собиралась уходить, заметила странный взгляд Марты. Она смотрела на мотки цветной пряжи.

– Вяжешь? – спросила я ее.

– Носки умею и рукавицы. Только такой красивой шерсти не было у меня, от соседки серую брала, которая овцой пахнет, – смутилась женщина.

Через пару минут довольный продавец выдал нам несколько свертков с купленной одеждой, нитками, шерстью, да еще сам помог дотащить до экипажа рулон ткани.

– Барышни, домой бы, – взмолился Мерик, – скоро темнеть будет, а дорога плохая, сами видели.

Если бы не это, я бы до ночи по лавкам ходила. Так хотелось привнести в свой дом уюта и сделать его более комфортным. Я планировала задержаться в нем на ближайшие годы, раз уж скоро свободной стану.

Мерик покрикивал на лошадь, экипаж мерно покачивался. Я уютно устроилась рядом с рулоном ткани и задремала. Проснулась, только когда поняла, что мы уже никуда не движемся, а вокруг какая-то нездоровая суета.

Я обеспокоенно посмотрела по сторонам. Было так темно, что я почти ничего не увидела.

– Что случилось? – спросила я в пустоту.

– Госпожа Дария, мы застряли, – в ужасе пробормотала Хелена, – а там уже стемнело. Страшно…

В экипаже мы были вдвоем, я поспешила отворить дверцу, чтобы выглянуть наружу. В свете луны увидела Мерика и Марту, которые суетились у заднего колеса.

– Что там? – спросила я.

– Колесо увязло, госпожа, – сказал мужчина, разводя руками, – лошадь не тянет.

– Я хотела подтолкнуть, да, видно, слишком тяжелая повозка-то, – отозвалась Марта.

– Хелена, надо вылезать, – я заглянула внутрь, – пока мы внутри, экипаж слишком тяжелый, не сдвинуть.

– Но там грязно, лужи кругом. Платье испачкается, ноги промокнут! – капризно скривилась экономка.

– А если мы до ночи останемся на улице без огня, то замерзнем еще сильнее. Так что давайте вылезать и помогать, а не аристократок из себя строить! – прикрикнула я.

В полумраке я увидела, что женщина поджала губы, но послушно выбралась на улицу, подобрав юбки повыше. Правда, это не сильно помогло, так как она не заметила и опустила ноги прямо в мутную жижу. От неожиданного соприкосновения с холодной водой Хелена зашипела.

Я выбралась следом, стараясь наступать на более сухие участки.

– Я толкать не буду, – заявила экономка и отошла в сторону.

– Надо приподнять колесо и сунуть под него палки и камни, а потом немного подтолкнуть, чтобы помочь лошади вытащить повозку, – сказала я.

То, что у знатной барышни оказались практические знания по вытаскиванию колес из ямы, поразило, казалось, всех.

– Рычаг нужен. Палка подлиннее и опора, – вспомнила я школьный курс физики.

– И то верно, госпожа, – сказал Мерик.

Но стоило отойти с открытого места, как мы переставали что-либо видеть. Нужен был фонарь.

– Мерик, нам бы подсветить, – сказала я.

– Так нет ничего. Вот огниво только, но где ж нам сухих веток на костер найти. Придется так, – ответил мужчина.

– Давайте факел сделаем, – предложила я, – ткань у меня есть и масло найдем. Только бы искру добыть.

– Это мы быстро, – обрадовался Мерик и принес подходящую палку, пока мы с Мартой отматывали и рвали ткань.

– Жалко ж, Дарьюша, – всхлипнула моя помощница.

От такого домашнего обращения я растрогалась.

– Не время тряпки жалеть, – ответила я, – домой нам надо.

Вдвоем мы управились быстро. Туго намотали ткани на ветку, щедро пропитали ее маслом и воткнули во влажную землю. Пара щелчков огнивом, и вспыхнуло пламя.

– Хелена, поближе к огню держитесь, хоть согреетесь, – посоветовала я экономке, которая уже зубами от холода стучала.

При свете факела дело пошло веселее. Мерик нашел палку и соорудил рычаг, а когда он приподнял повозку, мы с Мартой стали подсовывать под колесо ветки и камни. Пришлось повторить эту операцию несколько раз, пока, наконец, лошадь не смогла сдвинуться с места.

Уставшие и замерзшие, мы забрались в экипаж и двинулись в сторону дома.

– Какая вы находчивая, – с восхищением сказала Хелена, – я вот не додумалась бы. Да и откуда мне, я отродясь телеги из луж не тянула.

– Я хоть и не крестьянка, но в деревне жила, видела, как там с хозяйством управляются, – отмахнулась я.

Еще не хватало, чтобы меня начали в чем-то подозревать из-за того, что я внезапно такой деятельной и всезнающей стала.

Оказывается, что до дома оставалось совсем немного, и мы добрались буквально за четверть часа.

Только вот в поместье Филсов меня ждало новое испытание.

В гостиной сидели Афалина и Дерек. Мужчина читал книгу, а вот девица явно пыталась привлечь внимание хозяина. Пуговку на блузке расстегнула, села повыгоднее, что-то щебетала и плечиком поводила. Хорошо, что девочки это распутство не видели.

– А где Амалия? – спросила я у Афалины, которая, увидев нас, отскочила от Дерека едва ли не на метр.

– Так ночь уже, дети спать давно должны! – зашипела она, смерив меня презрительным взглядом.

– Вот поэтому я и спрашиваю, где моя дочь. Мы немного задержались в дороге. Я устала и замерзла. Хочу поскорее уложить ребенка спать. Не могли бы вы ее позвать? – попросила я, не обращая внимания на нападки гувернантки.

– Девочки спят, да, Афалина? – сказал Дерек и вопросительно посмотрел на девушку.

– Санна спит, а что делает посторонний ребенок, я не знаю, – буркнула девица.

– А вот тут я не поняла, – я сдвинула брови и посмотрела на гувернантку, которая явно сейчас пренебрегла обязанностями и проводила время, пытаясь соблазнить хозяина, – где моя дочь?

– Не знаю, дома, наверное, – в голосе Афалины послышались визгливые нотки, – откуда я знаю, что у вас дома происходит и спит ли ваша дочь?

– Но ведь я оставила ребенка под вашим присмотром! Дома никого нет, мы в город ездили, – у меня в глазах потемнело, я двинулась на наглую девицу.

– Так ее бабушка забрала! – Афалина отскочила к стене, опасаясь, что я ее придушу.

А я надвигалась на нее именно с такой целью.

– Какая такая бабушка? – севшим голосом спросила я.

– Ну вот же тут была сегодня, – отмахнулась Афалина, – она все жаловалась, что не порадуете вы ее пока внуком.

– Убью, – прошептала я не то в адрес Афалины, не то Олимпии.

Дальнейшее я запомнила с трудом. Отрывками.

Дерек что-то высказывал Афалине, а девица визгливо оправдывалась. Я не стала слушать, чем закончится эта перепалка. Отметила только, что ведет себя гувернантка не так, как того следовало бы ожидать от простой прислуги.

Оставив их разбираться между собой, я побежала к себе. Марта поспешила вслед за мной.

Женщина ругалась как сапожник, пока мы бежали к дому, и грозилась придушить Олимпию и ее выродка, если с головки Амалии хоть волосок упадет.

Но она бы не успела. Я сама готова была разорвать змеюку голыми руками и перегрызть горло. Я была, как та орлица, что готова кинуться на врага, посягнувшего на ее птенца. И откуда столько звериной жестокости во мне?

Пока бежала, чего только не передумала.

Марта немного отстала, но я ее ждать не стала. В темноте было почти ничего не видно, я ориентировалась благодаря шестому чувству и почти звериным инстинктам. Удивительно, как не поскользнулась на мокрой траве или не зацепилась ногой за корягу.

Когда я подбегала к дому, то увидела в гостиной свет.

Сердце колотилось, вырываясь из груди. Что я там сейчас увижу? Перед глазами вставали картины одна страшнее другой.