Единство-2 (СИ) - Сугралинов Данияр

Нет у Разорителей никакой защиты от моих атак! Каждая станет каким-то новым, ранее невиданным в Дисгардиуме видом урона!

На каждого Глашатая Бездны уходит чуть больше времени, чем на Дестура, но для зрителей все выглядит так, словно туши бывших Разорителей лопаются, как гнилые вонючие бурдюки. В череде ударов я не забываю повесить на каждого проклятие Порченой крови, и, следуя велению Неистовства Хаоса, каждое проклятие оказывается уникальным. Это гарантирует как минимум еще по одной смерти Глашатаям, а следовательно, приводит к потере дополнительных 10% опыта, что выливается для них в двадцать-тридцать тысяч потерянных уровней. Больше смертей от Порченой крови, скорее всего, не будет, если эти три Глашатая Бездны получат почти полное сопротивление тому виду урона, от которого погибнут.

Я подобрал смердящие трупы врагов, схватив их за ноги — по две в каждую руку, — и ненадолго вышел из Ясности. Бросив взгляд туда, где оставил тело Тиссы, я не нашел его. Сердце сжалось, когда я понял, что могу больше никогда ее не увидеть — как и Бомбовоза с Гиросом.

Взлетев так, чтобы все меня видели, я вернул свой облик и обратился к толпе. Мой голос разнесся над площадью ничуть не тише, чем минутой реального времени ранее — голос Дестура:

— Меня зовут Скиф…

«Скиф…», «…Спящих», «…же погиб! Сам Дестур нам показывал его тело!», «Как же Бездна это допустила?!» — донеслись до меня растерянные голоса.

Обстановка так стремительно изменилась, что у толпы ушло около минуты на то, чтобы понять происходящее. Еще бы, только что они с замиранием сердца смотрели на свою богиню, потом внимали речам своего жреца, который пинал мой труп, а окружали его грозные Глашатаи Бездны. Сейчас же…

Толпа ахнула, когда я сбросил труп Дестура. Она же начала лихорадочно раздвигаться, когда поняла, что следом полетят трупы Глашатаев. Хлюпающие звуки и треск брусчатки услышала вся площадь, когда одного за другим я сбросил и их.

— Ваш верховный жрец Дестур мертв. Глашатаи Бездны вот-вот воскреснут, станут слабее, но через несколько часов снова сдохнут. Пока этого не произошло, послушайте меня.

— Зачем нам тебя слушать?! — негодующе заорал какой-то мужчина-человек по имени Ерман. — Бездна подарила нам больше, чем чертов Нергал за двадцать лет!

Присмотревшись к нему, я убедился, что Ерман — игрок, причем явно сохранивший свою реальную внешность: седовласый, морщинистый, однако крепкий и широкоплечий. Класс у него был либо уникальным, либо очень редким — драконолог. И действительно, рядом с ним порхал черный дракончик размером с голубя, вокруг которого вспыхивали красные искорки.

— Больше! — поправил его какой-то дряхлый дворф-непись. — Со времен Демонического пакта!

— А ты со своими кошмарными Спящими хочешь все это отобрать! — обвиняюще указывая на меня пальцем, прокричала друидка Эмбер, эльфийка-игрок. — Бездна идеальна, а твои боги прямиком из творений Лавкрафта!

— Бездна лишила неумирающих возможности вернуться в свой мир! — объявил я.

— Можно подумать, мы не знаем! — задорно воскликнул разбойник Романко из клана «Следопыты», невысокий, худощавый, жилистый. — Такие ивенты бывают раз в жизни! К тому же это же временно?

Собираясь с мыслями, как ответить, я посмотрел на него. Рядом с ним стоял еще один игрок, странствующий маг Нико. Ростом он был повыше, в плечах — шире, да и в целом массивнее, но неуловимо напоминал Романко — такой же кареглазый, с темно-русыми волосами, а поскольку они были из одного клана, то я сделал вывод, что они родственники, возможно, братья.

Этот самый Нико посмотрел на меня насмешливо, поймал мой взгляд и, заглушая ропот толпы, поинтересовался:

— А может, ты, Скиф, — читер? Может быть, правду про тебя говорят? Ладно Дестур, но как ты убил Глашатаев? У них же трехсоттысячные уровни!

Его вопрос поддержали одобрительным гулом. Вопрос был задан правильный, но и ответ играл мне на руку:

— Такова сила Единства, дарованная Спящими каждому последователю, — сказал я. — Или вы думали, что лидеры кланов «Модус», «Странники» и «Экскоммьюникадо» были совсем идиотами, когда сменили богов-покровителей на Спящих?

— А как оказаться в числе последователей этих твоих Спящих? — проворчал драконолог Ерман. — Только так, чтобы не попасть под раздачу Глашатаев, которые, смотрю, щас восстанут снова. Где-нибудь, скажем так, в более безопасном месте.

— Нам тоже интересно! — закричали Романко с Нико.

— И мне! — крикнул Арткул — паладин, рядом с которым я стоял на площади.

Туши Глашатаев Бездны уже начали вибрировать, восстанавливаясь в целое, и в любой момент могли снова ожить. Конечно, не проблема убить их еще раз, но пострадают люди. Время лучше потратить на другое…

Я ушел в Ясность. Покопавшись в инвентаре, достал пачку свитков для Начертания и попробовал перенести на них Касание Спящих. Раньше мне это даже в голову не приходило, потому в успехе я был не уверен, но то ли божественная способность была совсем базовая, ставшая мне доступной еще в песочнице, то ли удача у меня зашкаливала, но мне все удалось. В короткое время я обзавелся парой сотен свитков, которые при использовании посвящали в последователи Спящих, и веером разбросал их вокруг себя. Несколько оставил и вложил в руки игрокам, пожелавшим к нам присоединиться, — Арткулу, Ерману, Романко и Нико.

К моменту, когда я покинул Ясность, туши Глашатаев начали шевелиться. Нужно было поторопиться.

— Верить или нет — дело ваше! — прокричал я, пока люди, эльфы, дворфы, гномы, хоббиты и феи подо мной радостно ловили свитки Касания Спящих. — Но поделюсь тем, что знаю точно. Бездна — свихнувшийся игрок времен бета-тестирования. Она получила доступ к божественной панели управления миром и готовится активировать окончательную смерть. Выход из Диса вам закрыли не временно, а навсегда. Пав в Дисгардиуме, вы погибнете окончательной смертью. Ваш мозг в реале отключится еще раньше. Поклоняясь Бездне, кто из страха, кто ради даров-подачек, вы приближаете этот момент. Я, мои уцелевшие друзья, а также последователи Спящих — мы все боремся с Бездной. Силы неравны, но у нас нет другого выбора! Потому что если мы проиграем, проиграете вы все!

С этими словами я собрался активировать Глубинную телепортацию на Кхаринзу, но отменил ее в последний момент, услышав слабый голосок, едва пробивающийся через возмущенный ропот толпы. Наконец нашел его источник.

— Скиф, я здесь! — снизу мне махала рукой Тисса. Живая. Но как она избежала Чистилища?

Ответ на этот вопрос я получил уже на Кхаринзе. Вернее, километрах в сорока от острова севернее Менгозы.

Тисса вцепилась в меня руками и ногами так, что мне было тяжело дышать, потому что в Ясности скорость нашего полета оказалась для нее невыносимой. Поняв это, я вышел из убыстрения.

Мне в лицо бил морской воздух и брызги, пропитанные солью, а я счастливо улыбался и старался не смотреть на Тиссу. Если бы кто-то спросил меня почему, я бы не нашелся, что ответить. Но где-то в глубине души догадывался, что причиной тому был стыд. Стыд за то, что Тисса снова спасла мне жизнь, и за то, что слишком много мне говорил ее взгляд, от которого щемило сердце и выла душа, напоминая о тех днях, когда я глядел и не мог наглядеться на нее.

Бездна!

— Как? — наконец спросил я, осмелившись посмотреть ей в глаза.

— Согласись, было бы странно, если бы Второй шанс воскрешал моих союзников, но не меня, — пожав плечами, сказала Тисса. — Только и с его игровой механикой не все нормально — таймер воскрешения застыл на двух секундах и отвис только тогда, когда ты говорил с народом. — Ее руки были заняты, а потому она потерлась носом о мою щеку. — Извини, зачесался.

Я улыбнулся:

— Поверь, Тисса, это не игровая механика. Это Хаос.

Ничего не ответив, она прижалась ко мне всем телом, положила голову на плечо и уткнулась лицом мне в шею. Отстраняться я не стал — слишком маленькую плату она запросила за то, что сделала.