Клин - Андрей Буторин

К счастью, увидев, что я в относительном порядке, Анна резко повернулась и скрылась в бункере. Штейн же, напротив, поспешил ко мне и подхватил под второй локоть — за первый меня уже придерживал брат.

— Как же ты так? Ну разве так можно? — запричитал ученый, когда они вдвоем с Серегой повели меня к двери.

— А что со мной было? — спросил я, только сейчас осознав, что действительно так и не знаю еще сути случившегося. То есть причину тому я, увы, хорошо уже понял, а вот следствия до сих пор оставались для меня покрытыми мраком. Меня даже передернуло, когда я вспомнил абсолютный мрак Пустоты, в которой мне только что довелось побывать.

Штейн собрался ответить, но вмешался Серега:

— Погоди, не сейчас. Мы ему общую политинформацию устроим.

У меня, как пишут в романах, сжалось и упало сердце. Раньше я думал, что это лишь не очень удачная аллегория, но сейчас я реально почувствовал, что оно именно сжалось и упало. Прямо под ноги, даже возникло непреодолимое желание наступить на него и разом прекратить все мои мучения — как нынешние, так и те, что мне вскоре предстояли. Но сердце, упав, видимо, куда-то откатилось, и желанную казнь осуществить не удалось.

Меня привели в нашу тесную «спальню» и усадили на койку. На противоположной кровати, отвернувшись от меня, сидела Анна. К ней подсел Штейн. А вскоре, с «дымящим» чайником в руке в комнатку вошел и профессор. Увидев меня, он горестно вздохнул, но ничего не сказал. Сел рядом с коллегой и разлил по стаканам чай. На столике уже лежал порезанный большими кусками хлеб с толстыми кругами колбасы.

— Позавтракаем?.. — неуверенно предложил Санта. — Молодому человеку обязательно нужно выпить сейчас крепкого чаю.

— Молодому человеку обязательно надо бы всыпать сейчас крепкого ремня, — буркнул Серега. Он определенно продолжал на меня злиться — и злиться по-настоящему.

Я опустил голову.

— Пусть все-таки выпьет, — сказал профессор уже строго. — Я бы рекомендовал ему еще и пару глотков спиртного.

— Ага, фужер шампанского ему и кремовый торт на закуску! — фыркнула молчавшая до той поры Анна.

— Шампанского нет, — прежним строгим тоном ответил ей Санта, — а вот водка имеется. Или спирт, на выбор.

— Нет!!! — завопил я. — Не надо водки! И спирта не надо! — Из глаз моих неудержимо брызнули слезы. — Простите меня! Простите меня, пожалуйста! Я никогда, никогда больше не буду… — Тут я запнулся и этим сразу воспользовалась наша вреднючая наставница.

— Что ты не будешь? Сс… это самое не будешь?.. В туалет ходить? А мочевой пузырь лопнет — ноги не ошпаришь?

— Не надо, Анна, — поморщился профессор. — Не надо так. Молодой человек уже понял свою ошибку. Меня только удивляет, почему он и впрямь не пошел куда следует — в туалет, а выбрался наружу?..

— Я заблудился… — всхлипнул я. — Перепутал двери спросонья.

— Но ведь когда ты открыл наружную дверь, ты понял свою ошибку? — встрял в разговор Штейн. — Почему же не вернулся?

— Я… Мне уже… — Чувствуя, что краска заливает мне лицо, я, словно решив заняться самобичеванием, как будто для того, чтобы мне стало еще более стыдно, озвучил вдруг все предельно откровенно: — Я уже не мог терпеть. Мой пузырь и правда был готов лопнуть. Вот я и…

— А к забору зачем было отходить? — всплеснул руками Санта. — Можно ведь было приоткрыть дверь и, даже не выходя, через щелочку…

— Я постеснялся, — продолжал откровенничать я. — Неприлично же вот так, возле двери…

— Молодой человек!.. — сокрушенно замотал головой профессор. — Дорогой мой Дядя Фёдор! В Зоне совсем другие законы приличий, поверьте мне. И пейте же наконец свой чай! — выкрикнул вдруг он приказным тоном.

От неожиданности я схватил стакан и сделал большой глоток. Чай оказался горяченным и я, разинув рот и выпучив глаза, замычал от боли.

— Вот! — ткнула на меня пальцем Анна. — В этом он весь! Сначала делает, а потом думает. Таким людям просто не место в Зоне!

— Анна, — встал наконец на мою защиту Сергей. — Он оказался в Зоне не специально, и ты это прекрасно знаешь. Мы как раз и делаем сейчас все для того, чтобы это исправить.

— Ага! — завелась, похоже, по-настоящему девчонка. — Особенно он все делает! Мочится на аномалии, разгуливает ночью по Зоне голышом… Интересно, — уставила она на меня свои темно-серые злые глаза, — ты в своем Петербурге ночью тоже в трусах по улицам бегаешь и поливаешь их из своего… шланга? Наверное, нет, хотя там тебя за это всего лишь в дурку забрали бы разве что.

— В Ленинграде, — с открытым ртом пробубнил я.

— Да хоть в Люксембурге!..

— Стоп-стоп-стоп! — замахал руками профессор. — Давайте-ка успокоимся, господа. Что-то мы уж больно рьяно набросились на Дядю Фёдора, а он и так уже давно все понял.

— Не все, — замотал я головой. Обожженный язык болел уже меньше и я сумел наконец сказать: — Я понял, что совершил глупость, но я так и не знаю, что же со мной случилось.

— Так ему никто еще не рассказал? — завертел головой Санта. — Ну, что же вы? Ругаете парня, а он даже не понимает за что!

Я не смог уловить, искренне это сказал профессор или таким образом надо мной издевался. Тем не менее я пояснил:

— Я уже сказал, что понимаю глупость своего поступка, понимаю опасность Зоны, и теперь уже прекрасно понимаю, что без средств защиты, а тем более еще и ночью оставаться под открытым небом нельзя ни минуты. Но я действительно не понимаю, что конкретно со мной случилось? Я снова… попал в аномалию? Со мной происходило что-то совсем непонятное…

— Ты попал под действие мощного пси-поля, — прихлебнув чаю, сказал Штейн. Тут же и все остальные потянулись за стаканами и бутербродами. Кроме пока что меня. Я внимательно, с большим интересом слушал ученого. А тот продолжал: — В «Янтаре» это вообще довольно часто встречающаяся аномалия. Так называемые «выжигатели мозгов» часто образуются, можно даже сказать — конденсируются рядом с металлическими сооружениями и конструкциями, которые как бы играют роль антенн. В данном случае такой антенной стала осветительная опора. Попав под действие пси-поля, человек начинает галлюцинировать, причем поле словно притягивает, не отпускает его от себя. А если оставаться под его воздействием достаточно долго, мозг либо «выгорает» полностью, либо меняется настолько, что человек превращается…

— …в зомби!.. — воскликнув, закончил я фразу ученого. От этой догадки у меня, кажется, зашевелились волосы, и я, обернувшись к двоюродному брату, спросил:

— Но как ты меня спас?!.. Ведь тебя тоже должно было засосать это пси-поле!

— Оно меня и засосало. Вернее, я сам в него погрузился. Иначе твой рассудок было бы уже не вернуть, прошло много времени.

Я все равно не понимал, как ему это удалось, и очень хотел выспросить у Сереги подробности, но, встретившись с ним взглядом, почему-то передумал это делать и потянулся за бутербродом с колбасой.

Глава тринадцатая

Очередной промах

Нужно ли говорить, насколько погано я себя чувствовал? Думаю, не стоит. К счастью, во время завтрака произошло событие, которое отвлекло повышенное внимание от моей персоны. У Анны на запястье пискнула ее «волшебная коробочка» — КПК. Девчонка посмотрела на экранчик и сказала:

— О! — А потом свела брови и добавила: — М-мда!.. Между нами, девочками…

Все, включая меня, уставились на нее, ожидая продолжения. Анна не стала испытывать наше терпение.

— Помните, я вчера спросила в Сети, знает ли кто, где находится мой знакомый? Ну, тот самый, что рассказывал мне как-то о танке без башни?

Мы закивали.

— Так вот, — продолжила она, — мне тут написали, что видели его только что по дороге в Темную долину…

— Это хорошо или плохо? — спросил мой двоюродный брат.

— Хорошо то, что Вентилятор в принципе нашелся, и то, что он пока жив. Плохо, что жив он, по-видимому, ненадолго.

— Что за Вентилятор? — подался к Анне Серега. — Почему ненадолго?..

— Вентилятор — это и есть мой знакомый, — сказала девчонка. — В миру — Миха Чеботарев. Интересный мужик. Самый пожилой из сталкеров, которых я знаю. Ему уже за пятьдесят точно, но выглядит огурцом. Прикольный такой, все с шуточками да прибауточками. Кстати, он тоже из Питера, — бросила она на меня косой взгляд. — Был там генеральным директором какой-то фирмы по установке вентиляции, отсюда и прозвище. Говорят, солидная была фирма. А Вентилятор, когда ему полтинник стукнул, забил вдруг на бизнес, бросил все и подался сюда, в Зону. Уж точно не ради денег. Видать, чего-то ему в жизни не хватало — адреналина, приключений на свою… эту самую… не знаю.

— А жив-то почему ненадолго? — не унимался Сергей.

— Да потому что Темная долина — это то место, где проще всего распрощаться с жизнью. Скопище аномалий, своры монстров повсюду. А еще в ней находится основная база бандитов. Где-то там же и «свободовцы» окопались. Говорят, и «Монолит» там свои интересы имеет. Осиное гнездо, короче. Зато и ценных артефактов оттуда приносят порядочно. Те, кто живыми возвращается, конечно. А это, между нами, девочками, весьма проблематично. Туда если и суются, то лишь самые матерые сталкеры. И то не в одиночку, группами собираются. А Вентилятор… Черт! На хрена он туда полез? И наверняка ведь один, он всегда в одиночку по Зоне бродит…