Робинзоны космоса - Франсис Карсак

Для жителей Нью-Вашингтона настала напряженная пора: чтобы демонтировать и погрузить на суда все, что можно было спасти, люди работали от зари до зари не покладая рук. Вскоре первый караван отплыл на материк.

Об этом Мишель предупредил меня по радио. В ответ я смог сообщить ему, что мы тем временем договорились со Взликом, который после смерти своего тестя стал главным племенным вождем. Ссвисы уступили американцам территорию, по правде говоря, принадлежавшую сслвипам, не входившую в охотничьи угодья племени, и часть своих исконных земель между Дронной и Неведомыми Горами. Кроме того, я выговорил для нас коридор вдаль всей Дордони до самого устья, где мы намеревались построить Западный Порт. Тем временем у подножия гор мы строили для американцев дома по ту сторону Дронны, напротив нашего маленького поста «Хром».

И вот первый караван прибыл. Было решено, что американцы удовлетворятся пока землями красных ссвисов, отложив заселение территории сслвипов до лучших времен.

Мишель прилетел на самолете незадолго до прихода последнего каравана. Остров почти полностью затонул, но к тому времени в Новой Америке уже вырос город и семь деревень, а на полях созрел и был убран первый урожай. Город Нью-Вашингтон, как его называли шутя американцы, насчитывал пять тысяч жителей.

Население Новой Франции тоже увеличилось за счет шестисот моряков с «Сюркуфа» и шестидесяти аргентинцев, пожелавших жить в «латинской стране». Кроме того, к нам присоединились человек пятьдесят канадских французов.

А двести пятьдесят норвежцев попросили отвести им часть нашей территории близ устья Дордони. Там они и обосновались, выстроив рыболовный порт.

В действительности никакого строгого разделения не существовало, и смешанные браки были самым обычным делом. К счастью, у американцев оказалось гораздо больше женщин, чем мужчин, и многие наши моряки переженились еще в Старом Нью-Вашингтоне. Женился и Мишель – на семнадцатилетней красавице норвежке Инге Юнеет, дочери капитана грузового судна.

Через пять лет мы объединились в Союз Республик Теллуса. Но до этого нам еще пришлось воевать со сслвипами. И был момент, когда едва не началась война с американцами.

Сслвипы первыми открыли боевые действия. Однажды вечером сотня их воинов внезапно напала на маленький американский пост. Двум американцам удалось спастись на автомашине. Как только об этом стало известно, в воздух поднялись самолеты, но отыскать убийц не удалось: степи опустели, а непроницаемые для глаза леса покрывали слишком обширные пространства. Американцы снарядили легко вооруженную колонну, но понесли большие потери и вернулись ни с чем. Тогда они обратились за помощью к нам и к нашим союзникам ссвисам.

Кампания была трудной и не обошлось без потерь. Мы углубились во вражескую территорию, перейдя даже будущую границу Новой Америки.

На рассвете к нашему лагерю сразу со всех сторон галопом устремилось более пятидесяти тысяч сслвипов. Мы поставили все пятьдесят машин, кроме нашего старого бронированного грузовика, в круг, залегли и стали ждать.

Открыли огонь, когда враг был уже в шестистах метрах, и это чуть не стоило нам жизни.

Безумная отвага сслвипов наводила ужас, а их живучесть казалась просто невероятной. Один из них продолжал мчаться вперед даже после того, как ему оторвало руку вместе с плечом, и свалился замертво в двух шагах от американцев. Это я видел своими глазами.

За первой атакой последовала вторая. Когда сслвипы пошли на приступ в третий раз, подоспели самолеты, но толку от них было мало – все смешалось в невообразимой свалке, и летчики просто не знали, куда стрелять.

Во время третьей атаки Мишель получил стрелу в правую руку, а мне наконечник пробил левую икру; впрочем, оба наши ранения оказались легкими. Как только враги были отброшены, вступили в действие самолеты. Под покровом темноты уцелевшие сслвипы бежали и больше не возвращались.

После этого похода американцы построили цепь фортов вдоль своей границы.

Два следующих года прошли спокойно, в мирном труде. Однако мы с сожалением видели, что американцы все больше и больше замыкаются. К нам они почти никогда не приезжали, если не считать единичных случаев – прилетит один самолет, и все. Да и мы стали бывать у них только но делу, для обмена сырьем или промышленными изделиями.

Разъединяли нас и обычаи. Они шарахались от нашего вполне умеренного и разумного коллективизма и называли наш Совет диктатурой. Кроме того, у американцев сохранялись глупые предубеждения против «туземцев», которых мы. никак не разделяли: более двухсот молодых ссвисов учились во французских школах.

И вот 5 июля 9 года теллусийской эры произошло открытое столкновение.

В этот день десять ссвисов хотели, согласно договору о праве беспрепятственного прихода, пересечь восточную оконечность американской территории, которая в этом месте врезалась в их собственные земли длинными языками. Они направлялись к нашему посту Болье Горному, находившемуся на другом берегу в верховьях Дронны, чтобы обменять дичь на стальные наконечники для стрел. И только проникли на территорию Америки, как вдруг их остановили три американца с автоматами и грубо приказали повернуть обратно. Требование было совершенно идиотское, так как до Болье по прямой оставалось метров сто, а до границы в обратном направлении – километров пятнадцать. Глава ссвисов Авитц сказал им по-французски, что он на этот счет думает. Обозленные американцы дали три автоматные очереди, двух ссвисов убили, двух ранили, и среди них Авитца, которого они захватили в плен. Остальные ссвисы под градом пуль пересекли Дронну и сообщили обо всем начальнику поста Пьеру Лефрану.

Чтобы разобраться на месте, Лефран со ссвисами спустился к реке. И горько об этом пожалел. С противоположного берега ударила автоматная очередь, убив еще одного ссвиса и ранив самого Лефрана. Тогда, вне себя от ярости, его друзья ответили десятком ракет, которые подожгли и превратили в развалины ферму на американском берегу.

По счастливой случайности мы с Мишелем проезжали в это время неподалеку. Погрузив Лефрана и раненых ссвисов на грузовик, я погнал машину прямиком в Кобальт-Сити. Немедленно было созвано заседание Совета и после голосования объявлено чрезвычайное положение. Лежа на носилках, Лефран рассказал о случившемся, ссвисы подтвердили его слова. Мы еще спорили, не зная, что предпринять, когда пришла радиограмма с поста «Ссвисский Мест на Везере»: наблюдатели отчетливо слышали грохот боевых барабанов, и по всей территории ссвисов поднимались дымные столбы сигнальных костров. Каким-то непонятным способом Взлик был уже извещен обо всем и теперь собирал своих воинов.

Зная мстительный и совершенно беспощадный нрав ссвисов, я прежде всего подумал об изолированных американских фермах, расположенных вдоль границы. Что там будет через несколько часов? Немедленно к Взлику вылетел геликоптер с моим письмом, в котором я умолял его подождать один день, а сам вместе с остальными членами Совета бросился на радиостанцию, чтобы связаться с Нью-Вашингтоном.

Напряженность между тем нарастала. На станции радист встретил меня с новой радиограммой в руках: американский эсминец обстреливал Западный Порт. «Дерзновенный» и «Сюркуф» завязали с ним артиллерийскую дуэль.

На всякий случай Совет отдал приказ о всеобщей мобилизации. Самолеты с полными баками и боекомплектом были готовы взлететь по первому сигналу.

Установив связь, мы обратились по радио к американскому правительству с просьбой приостановить военные действия и начать переговоры. Американцы согласились, обстрел нашего порта прекратился. Кстати, эсминец рад был убраться восвояси, потому что радиоуправляемая ракета с «Сюркуфа» разворотила ему всю носовую часть.

Мишель, мой дядя и я, не теряя времени, сели на самолет и через полчаса были уже в Нью-Вашингтоне. Переговоры начались бурно. Американцы вели себя так заносчиво, что Мишель вынужден был им напомнить. что без нас они давно бы уже были съедены морскими чудовищами или умерли от голода на своих лишенных горючего кораблях. В конце концов была создана комиссия для расследования, в которую вошли Джейнс, Смит. мой дядя, я и брат Взлика – Иссци. Оба американца проявили достаточно благородства и признали вину своих соотечественников, которые были приговорены к десяти годам заключения каждый. Ссвисы в виде компенсации получили десять тысяч стальных наконечников для стрел.

Любопытно отметить, что после этой стычки, едва не кончившейся трагически, отношения между нами сразу улучшились. К концу 10 года они стали настолько дружественными, что появилась реальная возможность объединения в Союз Свободных Республик Теллуса.

7 января 11 года собралась конференция представителей американцев, канадцев, аргентинцев, норвежцев и французов. Была выработана и принята федеральная конституция. Она предоставляла каждой республике широкую автономию, но предусматривала одно общее правительство, резиденцией которого стал новый город Союз, выстроенный там, где сливалась Дордонь с Дронной, как раз в том месте, где когда-то мы убили первого тигрозавра. Окружающая территория площадью в двести квадратных километров была объявлена федеральной землей.