Янтарное имя - Наталия Мазова

Лет тридцать после этого я окружала его память прекраснейшими легендами, фактически создав ему имя уже после смерти. Тогда, с его кристаллом, мне удавалось буквально один к одному вкладывать в людей свои чувства, потому что я и сама на какое-то время поверила, что пережила и оплакиваю не просто любовника, но – любимого…. Я была тенью у подножия его славы, но никто даже не подозревал, что эта слава – целиком мое творение…. И разве не пристало творцу гордиться своим творением?

Обычно я называю его просто – Первым, потому что потом были и Второй, и Третий – и вот о них-то сейчас и пойдет речь.

Второй…. он был лаилем, как и я, и так же, как я, был горд и недоступен. Однажды вечером он постучал в ворота моего замка – к тому времени я уже обзавелась собственным замком в одной из Сутей, назвав его Лесной Венец. Надо же было где-то хранить мои драгоценные кристаллы!

Естественно, я приказала впустить бродячего менестреля….

Как сейчас вижу его тогдашнего, этот горящий взгляд из-под падающей на лоб медной пряди. Он запел – и очередной кристалл чуть не выпал из моих ладоней, ибо я буквально кожей ощущала, как он наполняется! Это были такие песни – услышать и умереть…. Что я могла предложить ему в награду за них? Разве что себя – что и сделала, но он лишь горделиво тряхнул своими огненными волосами: «Мне этого не надо. Может быть, когда нибудь захочу – вот тогда и вернусь!» И покинул Лесной Венец на рассвете, даже не попрощавшись.

Какое-то время я ждала его, потом перестала – не так уж он был мне и нужен, песни же его остались со мной…. О, то, что я творила с помощью его кристалла, не поддается никаким описаниям – в моих руках он стал почти оружием, я сводила людей с ума его песнями, как когда-то он – меня самое. И снова те, кто это слышал, отчаянно завидовали моей причастности – да, ушел, но ведь обещал же вернуться! Снова, уже во второй раз, слышала я шепотки за своей спиной: «Какая она счастливая – она была с Ним!»

А потом…. потом появился Третий. И вышло так, что предстала я перед ним не гордой властительницей в магическом ореоле – нет, обычной красивой девчонкой, одной из многих. Дело в том, что мы познакомились на балу в Башне Теней – может быть, ты слыхал о ней, монах…. Нет? Ну тогда это в трех словах не объяснить. Есть такой Город, он считается центром вообще всего мироздания, а в нем – эта самая Башня Теней, хозяин которой ежегодно дает балы в день основания данного Города. У меня была добрая подруга из смертных, которая незадолго до этого нашла себе в мужья какого-то благородного лорда, а у этого лорда в друзьях оказался некий менестрель, которого молодые супруги и притащили за компанию в Башню….

Мы все время держались вчетвером, и ему было бы вполне логично объявить меня своей дамой на этот вечер – но он и не подумал этого сделать. Казалось, он пытается успеть наговорить комплиментов всем мало-мальски красивым женщинам в зале – а мне в тот момент было еще все равно. К тому же идеалом красоты для меня тогда был Второй, а Третий не слишком-то на него походил, хотя бы потому, что был доступен и весел.

Но потом в одной из комнат накрыли стол, и наша четверка уселась за него вместе с еще парой десятков гостей, и Третий взял гитару…. и я, сидя на ручке его кресла, потому что больше сидеть было негде, истратила на него очередной кристалл. Тогда я именно так его и восприняла – «очередной». Не Третий.

И вдруг….

«Слушай, а почему ты так странно держишь свой кулон? Это зачем-нибудь надо?»

Понимаешь, монах – он был первый и единственный, кто заметил! Остальные даже не понимали, как и когда я это сделала, если вообще знали, что у них украли голос и часть души….

Я ответила как можно небрежнее: «Ну…. это такая прикладная магия. Он умеет запоминать голоса – а я очень хочу запомнить твой голос. Будет память о бале….»

И тогда…. тогда он взял меня за плечи обеими руками и легко коснулся губами лба. До этого меня целовали много-много раз, и я знала, как делают это, когда любят, а его поцелуй был совсем бесплотным, словно прикосновение ангельского крыла….

«Спасибо тебе, маленькая Лань. Это высшая награда для меня – знать, что кому-то ТАК нужен мой голос и мои слова».

Вот и все. Конечно, мы еще поболтали в тот вечер, он даже угостил меня конфетами – но это так, мелочи жизни. Из рассказов подруги я уже знала, что там, в их мире, у него есть любимая девушка, которой он верен, и что за эти песни его сильно недолюбливают власти….

Через месяц, в Лесном Венце, я оживила его кристалл – и чем дольше звучал его голос, тем больше мне хотелось биться головой о стену.

Не было! Ничего не было между ним и мной! Ничего, что дало бы мне право нести ЭТО людям от своего имени! Я даже не любви хотела – не одарил же меня ею Второй, нет, только причастности, общих воспоминаний, чего-нибудь…. я даже не была уверена, помнит ли он меня. Понимаешь, монах, встретиться в Башне – все равно что вне времени и пространства. У него была своя жизнь, а у меня не было никаких оснований в нее соваться.

Два десятка его песен, подобных рассвету….

А ведь я уже почти успела забыть о том, как когда-то пела сама….

Это было нечестно и нехорошо, но…. у любой уважающей себя лаиллис, занимающейся магией, имеется магическое зеркало. У меня оно тоже было – и вот, в особо тягостные минуты, я стала подглядывать в него за жизнью Третьего. Он ввязался в какое-то народное восстание, его девушка вскоре куда-то делась – кажется, ее убили – но он довольно быстро завел себе новую…. А песни его гремели по всей стране, его имя на глазах делалось легендой.

И вот однажды я в очередной раз поймала его зеркалом. Была ночь, высокий берег над морем с одинокой пинией, или как там называлась эта южная коряга. Я знала, что повстанцы прячутся в катакомбах неподалеку, и поразилась его смелости – отойти так далеко от убежища только ради того, чтобы послушать шорох прибоя!

А потом к нему подошла эта его женщина номер два. Они перекинулись парой каких-то ласковых пустяков, и он положил ей руки на плечи – совсем как тогда мне….

И тут словно жгучая вспышка ослепила меня, иначе и не скажешь. Я вдруг ясно и четко осознала, что это и называется любовь – вот так, к случайному человеку, можно сказать, с первого взгляда. Но именно он, тот, кому дано вернуть мне утраченное, никогда не ответит любовью на мою любовь!

Понимаешь, монах, как страшно это слово – НИКОГДА! И…. знаешь, мне бы хватило одной его любви, пусть даже дар не возвращается, не надо….

В отчаянии я схватила свой заговоренный кинжал с позолоченным лезвием и ударила в зеркало – нет, не в него и не в нее, так, куда придется, в исступлении. И тут…. не знаю, есть ли тут моя вина – ведь небо над морем уже и до того затягивали тучи…. В общем, в следующую секунду ослепительная вспышка молнии перерезала небо, неумолимо высвечивая двоих над обрывом. И тут же откуда-то – и не столь уж издалека – донесся грубый мужской голос: «Демоны болотные, да там кто-то есть!»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});