Ведьмин час - Рита Хоффман

деловито осведомилась ведьма.

– Один мальчишка из церкви, но я ничего не рассказывала ему! Он просто что-то подозревает.

– Если проболтается – тебя убьют. Знаешь, что делают с такими, как мы?

– Я не такая, как ты, – жестко ответила Варна.

– Теперь у нас гораздо больше общего, чем ты думаешь. – Рослава села на землю и прислонилась спиной к дереву. – Где твой крест?

На ее губах играла улыбка: ведьма прекрасно знала, что Варна больше не может носить крест, и насмехалась над ней.

– Что ты со мной сделала? Зачем привела к озеру?

Рослава поманила ее к себе, и Варна, сама не понимая почему, послушно подошла, села рядом, почувствовала руки ведьмы в своих волосах и, к своему стыду, прильнула к ней, как побитая собака.

– Я полюбила тебя в ту ночь, когда ты, совсем кроха, посмотрела на меня без страха. Брошенная в лесу, ты все равно отказывалась сдаваться. – Рослава говорила тихо, ее голос успокаивал, как размеренный шум реки. – Но тебя у меня отняли. Знаешь, сколько раз я бродила вокруг церкви, надеясь увидеть тебя хоть краем глаза? Надежда – это наказание.

– Зачем ты приходила? – тихо спросила Варна.

Рослава отстранилась, и Варна заметила проблеск недоумения в зеленых глазах.

– Зачем? Чтобы увидеть тебя. Чтобы убедиться, что с тобой хорошо обращаются, что ты ни в чем не нуждаешься. Если бы эти люди посмели обидеть тебя… – Рослава вздохнула и нежно убрала челку с лица Варны. – Неужели так трудно поверить в то, что мое сердце навек отдано тебе? Ты слишком юна, чтобы быть мне сестрой, но можешь стать мне дочерью. Я так часто думала об этом, снова и снова вспоминала нашу первую встречу. Если бы я забрала тебя тогда, если бы сумела отбить у своры охотников…

Варна задумалась.

Как бы сложилась ее жизнь, пойди она с ведьмами? Чему они могли ее научить? Каково было бы жить среди сильных женщин, не подчиняющихся никому, кроме Зверя?

От воспоминаний о его увенчанной рогами фигуре по спине побежали мурашки.

– Зачем ты отвела меня к нему? – тихо спросила Варна.

– Ты ведь хотела стать сильнее. – Рослава вздохнула. – И он согласился благословить тебя. Я призвала его только для того, чтобы исполнить твое желание.

– Но теперь я не могу жить в церкви, – с горечью сказала Варна.

– Тогда пойдем со мной, – предложила Рослава. – Мы будем жить вместе, я, ты и наши сестры. Мы уйдем отсюда, уйдем как можно дальше от этих людей.

– Но эти люди моя семья.

– Теперь твоя семья – это я.

Голос ведьмы обладал необъяснимой властью – Варна слушала ее и верила каждому слову, наивно, как ребенок. Мысль покинуть церковь вдруг показалась такой заманчивой! Никаких больше молитв, никакой липкой каши по утрам, никакой зубрежки гимнов.

– Я приготовила для тебя подарок, – вдруг сказала Рослава. – Хотела отложить, но, похоже, время пришло. Прогуляемся?

Прогулка оказалась конной – ведьма оставила лошадь неподалеку от места, где они встретились. Она помогла Варне забраться в седло и села сзади, обхватив ее руками. Воздух вокруг Рославы был густым и напоминал смолу, в которой неизбежно застынет каждый, кто окажется во власти ее чар.

Они ехали довольно долго, и вскоре Варна узнала родные края.

– Зачем мы здесь? – Она втянула голову в плечи.

– Разве справедливо то, как родители поступили с тобой? – вкрадчиво спросила Рослава. – Мы здесь для того, чтобы напомнить людям: любое совершенное зло непременно вернется троицей.

Деревня на двадцать дворов с одной улицей и колодцем в центре, такая же, как сотни других деревень. Пять лет назад батюшка вывел Варну из дома и бросил в лесу, оставил на съедение ночным тварям.

– Где ты жила? – дыхание Рославы щекотало ухо.

– Там, – Варна указала на дом в конце дороги.

По пути им никто не встретился. Раньше здесь не умолкали детские крики, чумазые сорванцы бегали туда-сюда, мешая повозкам и старикам, за что получали подзатыльники и затрещины. Сейчас деревня выглядела покинутой и пустой.

– Что ты сделала? – До Варны вдруг дошло, что эта тишина неестественна. – Что ты с ними сделала?!

Она спрыгнула с лошади, рискуя переломать ноги, и побежала к знакомому дому. Варна не успела войти во двор – Рослава оказалась рядом и схватила ее за плечо. Хрупкая ведьма обладала чудовищной силой, а ее пальцы напоминали клещи.

– Они спят, – сказала она. – Просто спят, все жители деревни.

– Что ты собираешься… – Варна прищурилась.

– Мы просто накажем их. Думаешь, твои родители – единственные, кто отправлял детей в лес? Они должны поплатиться за то, что сделали. И пусть это станет примером для всех, кто собирается избавиться от лишнего рта.

– Неужели кто-то еще на такое способен? – ужаснулась Варна.

– Ты даже не представляешь, сколько растерзанных тел мы находим в лесах, – вздохнула ведьма. – Сколько замерзших заживо зимой, сколько утопленников в болотах по весне. Твой брат недавно пропал, – добавила она. – А за три месяца до этого мать родила еще одного ребенка.

Варна похолодела.

– Да что же это… – пробормотала она. – Не может быть! Что же они, звери какие-то?!

– Можешь войти и убедиться.

И она вошла. Доверившись ведьме, Варна переступила порог некогда родного дома и замерла, пораженная лавиной нахлынувших воспоминаний. Пахло внутри точно так же, как в детстве, только обуви у двери стало больше.

Батюшка спал за столом, мать – прямо на полу у печи, видимо, колдовство настигло их в разгар обычного суетливого дня. Рядом с матерью стояла люлька, а в ней лежал младенец, совсем крошечный, похожий на сморщенную вареную морковь. Рослава не солгала.

– Заложники собственной звериной натуры. – Варна вздрогнула, услышав холодный голос ведьмы.

– Если Бог дает детей, значит… – Горло сдавил болезненный спазм.

– Значит, старших можно убить? – Рослава ухмыльнулась. – Они не могут прокормить столько ртов, но продолжают приводить в Явь новых детей каждый год. Даже животные более дальновидны.

Разглядывая лежащую на полу мать, Варна не ощутила ничего, кроме раздражения и гнева. Кого из мальчишек они убили – Красимира или Владимира?

Она прошла в крошечную комнатку, в которой ей приходилось жить вместе с братьями, и увидела черноволосую макушку, выглядывающую из-под одеяла. Варна подошла ближе, открыла его лицо – и непрошеные слезы навернулись на глаза: Красимир дремал, усыпленный колдовством, а вот Владимир, должно быть, давно мертв.

– Что ты хочешь сделать? – Она вышла из комнаты и остановилась напротив ведьмы.

– Заберем у них младенца. – Рослава заглянула в люльку и брезгливо поморщилась. – А на них нашлем хворь, чтобы никогда больше в ее бездонном чреве не появлялось детей, а он, – ведьма кивнула на батюшку, – не мог быть с женщиной.

– Хорошо, – тут же согласилась Варна и сама испугалась своей решимости.

– Помоги мне творить колдовство. – Рослава села за стол. – Принеси седельную сумку.

Ведьма довезла ее до самого края леса, рискуя своей безопасностью. Их безопасностью.

Они вымотались, даже на безупречном лице Рославы читалась усталость. Младенец, спящий в платке на груди ведьмы, так ни разу и не проснулся. Глядя на комочек сморщенной плоти, Варна не испытывала ни жалости, ни любви. Этот ребенок был ей чужим, таким же чужим, как мужчина и женщина, спящие в доме, оставленном далеко позади.

– Я сделала что-то дурное? – Варна подняла голову, чтобы посмотреть в лицо Рославы.

– Они поступили гораздо хуже, – жестко ответила та.

– Что делать, если в церкви узнают о нас?

– Беги, – серьезно сказала Рослава. – Раз по своей воле не хочешь уйти со мной, уйдешь, когда они все поймут. Если мальчишка проговорится – тебе не жить.

– В тюрьму отправят? – холодея, спросила Варна.

– Ты стала выше, но осталась ребенком. Ведьм не сажают в тюрьму, милая. – Рослава свесилась с лошади и провела пальцами по ее щеке. – Нас сжигают заживо.

Оторопев, Варна смотрела, как лошадь исчезает между деревьями. Говоря о невестах Зверя, Нина упоминала казни, но костры – никогда.

Внутри все сжалось от страха. Что, если они поймут все прямо сейчас, как только она вернется? Какими глазами Мстислав будет смотреть на нее, когда узнает, что она помогала ведьме творить заклятие, которое причинит вред людям? Как на нее посмотрит Дарий?

Она перемахнула через забор и тут же упала на землю.

Из нее вышибло дух, легкие охватило пламя,